Весь Фрэнк Герберт в одном томе. Компиляция

Стоунер моргнул.

Викомб-Финч продолжал молча пристально глядеть на Бекетта. Неужели это то, что американцы называют «подсыпать снежку»?

— Когда некоторые из тысячи тысяч химических процессов, происходящих одновременно в каждой из наших живых клеток, блокируются, замедляются или как-либо прекращаются, развитие организма определенным образом изменяется, — сказал Бекетт. — О'Нейл продемонстрировал, что это правильно как для процесса развития сложных, высших организмов, так и для простейших форм. Могут быть получены огромные изменения. И он показал, что система допускает тонкую настройку.

— Правильно! — сказал кто-то в зале.

Викомб-Финч вынул трубку изо рта, поняв неожиданно, куда клонит Бекетт. Это обратимый процесс! Когда это было сказано, оно стало очевидным. Имеет ли Стоунер хоть малейшее понятие о том, что он только что слышал?

— Меня ввели в курс дела доктора медицины из Министерства Внутренних дел, — сказал Стоунер. Его голос звучал раздраженно, а в глазах снова появилось ледяное выражение. — Это как погоня за бумажками на ветру, где нельзя пропустить ни одного клочка.

«Стоунер не понял последствий», — подумал Викомб-Финч. Все это проскочило у него мимо ушей.

— Вы дали нам понять, что близки к концу этой погони, — сказал Стоунер.

— Так мне и передать премьер-министру? Он спросит меня: насколько близки?

— Мы пока не можем сказать, — ответил Бекетт. — Но мы теперь видим дорожку намного яснее. То, что разработал О'Нейл, — это вирусный штамм, который переносит информацию донорской ДНК в живую человеческую клетку посредством зараженного бактериального агента.

— Та спирохета, о которой объявили канадцы, — сказал Стоунер. — Это та самая болезнь?

— Я полагаю, что нет. Мы думаем, что они видели какой-то остаточный продукт распада О'Нейловской чумы. Может быть, мутацию.

— Запертую в клетке, — пробормотал Стоунер.

— Как перекрещивающиеся ленты на майском шесте, — сказал Бекетт.

— Майский шест! — сказал Стоунер. Он кивнул явно понравившейся концепции. Это произведет впечатление на Министерство Внутренних дел.

— Несомненно, есть генетическая серия, которая определяет, что зародыш будет женского пола, — сказал Бекетт. — Чума встраивается в эти, ориентированные на пол структуры и остается в них достаточно долго для создания общего хаоса.

— Забирает старый мяч и уносит его с поля, — сказал Стоунер.

«Я забыл, что он старый футбольный болельщик», — подумал Викомб-Финч.

— Хорошо сказано, — сказал он вслух.

В голосе Бекетта слышалось удивление.

— Блок, однажды сформированный, остается заметно сильным. Он должен быть связан с более мощными химическими связями. О'Нейл идентифицировал повторяющиеся вторичные ДНК-процессы в таких подробных деталях, что имел возможность найти и выбрать из них.

— Вы действительно думаете, что наступаете ему на пятки? — спросил Стоунер.

— Я говорю то, во что верю, — сказал Бекетт и увидел, как Хапп в другом конце комнаты согласно кивнул.

Твердо сжав зубы на черенке трубки, которая уже потухла, Викомб-Финч старался выглядеть глубокомысленно и страстно желал чувствовать себя так же уверенно, как и Бекетт.

Стоунер взглянул на директора, и в его взгляде появилось подозрение.

— Что ты на это все скажешь, Уай?

Викомб-Финч вынул трубку изо рта. Он положил ее в пепельницу чашечкой вниз и глядел на нее, произнося свои слова.

— Мы убеждены, что О'Нейл состыковал две половины определенных участков внутри спирали ДНК-РНК человеческой генной системы. Группа Билла считает, что могут существовать независимые воспроизводящиеся системы внутри спиральной цепочки, которые формируют эту связь.

— А ты как считаешь? — спросил Стоунер.

Викомб-Финч посмотрел на Стоунера.

— Они могут сделать наиболее обещающий прорыв из всех, достигнутых до сих пор.

— Могут, — сказал Стоунер. — Ты не убежден в этом.

— Я ученый! — запротестовал Викомб-Финч. — Я должен видеть доказательства.

— Тогда почему ты считаешь их подход многообещающим?

— Он делает упор на вирусные ДНК, во-первых. Все мы знаем, что они должны иметь какое-то значение. Кроме того, такой подход делает явные шаги в клеточную систему.

— Мне не видны эти шаги, — сказал Стоунер.

— Главной бумажкой в этом бумажном вихре является блокирование энзимов, — сказал Бекетт.

Стоунер бросил молниеносный взгляд на него, затем на Викомб-Финча. Он отметил этот комментарий, и было ясно, что он повторит его премьер-министру.

— Вирусные ДНК могут быть связаны с бактериальными ДНК прямым процессом, — сказал Викомб-Финч. — Все потомство бактерии будет содержать вирусную ДНК и все сообщения, записанные в этой вирусной ДНК.

— Сообщение, — сказал Стоунер бесцветным голосом.

— Она встречается с участком человеческой цепочки ДНК, который определяет, кто хозяин женского пола, — сказал Викомб-Финч. — Вирусная ДНК, как мы думаем, встраивается в эту клеточную основу и отсоединяется от своего бактериального носителя.

— Сообщение передано, — сказал Бекетт.

— И вы знаете, как это происходит? — спросил Стоунер.

— Теперь мы можем пойти по ее следу, — сказал Бекетт. — Мы начнем предвидеть форму процесса очень быстро.

— Как быстро, черт возьми? — Стоунер пристально смотрел на Бекетта.

Бекетт только пожал плечами.

— Мы работаем над этим так быстро, как только можем.

— Мы твердо уверены в условиях, при которых она воспроизводится, — сказал Викомб-Финч. — Не забывайте, что чума пролиферирует в присутствии антибиотиков.

— Мы впадаем в нетерпение, — сказал Стоунер.

— Как раз сейчас ваше нетерпение удерживает нас от нашей работы, — сказал Бекетт.

Стоунер оттолкнул кресло и поднялся на ноги.

— Может кто-нибудь скажет моему водителю, что я готов ехать?

Викомб-Финч поднял руку и увидел, как заместитель торопливо встал и покинул комнату.

Стоунер повернулся и посмотрел на Викомб-Финча.

— Ты действуешь на меня, как удав на кролика, Уай. Моя бы воля, мы бы взяли и сожгли всех вас. Потом стерилизовали бы территорию и попытались начать все сначала.