Весь Клайв Баркер в одном томе. Компиляция

— Как он оказался заперт там?

— Я его поймала. Он думал, что я умерла. Мое тело принесли в Петлю вместе с остальными. Но я выжила. Я разозлила его, заставила напасть на меня и обагрить руки моей кровью.

— Руки и грудь.

Тесла вспомнила видение окровавленного Киссуна, когда впервые сбежала от него.

— Существуют весьма жесткие правила магии Петли. Внутри Петли нельзя проливать кровь. Если ее создатель сделает это, он станет ее пленником.

— Что ты имеешь в виду под словом «магия»?

— Заклинания, пассы, фокусы.

— Фокусы? Ты называешь создание временной Петли фокусом?

— Это очень древняя магия, — сказала Мэри. — Время вне времени. Упоминания о ней можно найти везде. Но для каждого состояния материи существуют свои законы, и я заставила его нарушить один из них.

— И ты тоже была там заперта?

— Не столь надежно. Но я хотела его смерти и не знала никого в Косме, кто мог бы его убить. После падения Синклита это стало почти неосуществимо. Мне пришлось остаться и ждать случая с ним покончить.

— Тогда ты тоже пролила бы кровь.

— Лучше сделать это и стать узницей, чем позволить ему продолжать жить. Он убил пятнадцать величайших мужчин и женщин. Высокие чистые души попали на бойню. Некоторых он замучил ради собственного удовольствия. Не лично, конечно. У него были агенты. Но он все это задумал. Он сделал так, чтобы мы разделились, и казнил нас поодиночке. Потом перенес тела обратно во времени в Троицу — там, как он знал, не останется никаких следов.

— И где они?

— В городе. То, что от них осталось.

— О боже. — Тесла вспомнила смердящий дом и содрогнулась. — Я чуть не увидела их.

— Но Киссун, конечно, тебе не позволил.

— Не силой. Скорее уговорами. Он такой убедительный.

— Безусловно. Он дурачил нас многие годы. Синклит — самое закрытое общество в мире, то есть он был таким. Попасть в него было практически невозможно. Были разработаны способы отбора и очищения кандидатов еще до того, как они узнавали, что Синклит существует. Киссун каким-то образом сумел обойти эти процедуры. А может, иады завербовали его, когда он уже стал одним из нас.

— Об иадах действительно так мало известно?

— Очень трудно узнать что-либо о Метакосме. Это закрытая система. Все, что мы знаем об иадах, умещается в нескольких словах. Их много, их понятия о жизни не такие, как у вас, людей, а прямо противоположные; и они хотят попасть в Косм.

— Что значит «у вас, людей»? — спросила Тесла. — Ты тоже человек, как и я.

— И да, и нет, — сказала Мэри. — Конечно, когда-то я была такой же, как ты. Но процесс очищения меняет твою природу. Будь я человеком, я не прожила бы двадцать с лишним лет в Троице, где вместо еды — скорпионы, а вместо питья — грязь. Я бы умерла, на что Киссун и рассчитывал.

— А почему ты спаслась, когда другие погибли?

— Удача. Инстинкт. Я слишком не хотела, чтобы этот ублюдок победил. На кону не только Субстанция, хотя и ее достаточно. Под угрозой весь Косм. Если иады прорвутся в мир, погибнет все. Мне кажется…

Она вдруг замолчала и села на кровати.

— Что случилось? — спросила Тесла.

— Я слышу что-то. За дверью.

— Опера, — сказала Тесла. Звуки «Лючии де Ламмермур» еще не стихли.

— Нет, — сказала Мэри. — Там что-то есть.

Не успела Тесла попросить Рауля проверить, что там, как он уже вышел. Тесла опять повернулась к Мэри.

— Все равно кое-что остается непонятным, — сказала она. — Даже многое. Например, зачем Киссуну потребовалось устраивать себе головную боль с переносом тел в Петлю? Почему он не уничтожил их в обычном мире? И почему ты позволила ему забрать себя?

— Я была ранена, почти мертва. Он и его наемники решили, что я действительно умерла. Я пришла в себя, когда они швырнули меня на кучу трупов.

— А что случилось с его наемными убийцами?

— Думаю, Киссун позволил им умереть в Петле, откуда они не смогли найти выхода. Его такие вещи забавляют.

— Значит, двадцать с лишним лет из человеческих или почти человеческих существ в Петле были только ты и он?

— Да. Я была наполовину сумасшедшей. А он — полностью.

— И еще эти гребаные ликсы, кто бы они ни были.

— Его дерьмо и семя, — сказала Мэри, — вот что они такое. Ожившие куски дерьма.

— Господи.

— Они заперты там вместе с ним. — В ее голосе послышалось удовлетворение. — Только в точке Зеро, если Зеро может…

Ее на полуслове прервал вопль Рауля. Тесла подскочила и через секунду была на кухне. Рауль боролся с одной из дерьмовых тварей Киссуна. Надежда, что вне Петли они погибнут, не оправдалась. Мало того — тварь, схватившая Рауля, казалась гораздо сильнее тех, с которыми сражались Тесла и Мэри, хотя здесь был лишь обрубок. Лике тянулся к лицу Рауля, он уже укусил его дважды, из ранок в центре лба текла кровь. Тесла схватила ликса обеими руками с еще большим отвращением, чем раньше, поскольку знала теперь о его происхождении. Даже вдвоем с ним оказалось нелегко справиться. Он был втрое сильнее, чем в своей прежней инкарнации. Тесла поняла, что он все равно вырвется из их рук и вновь доберется до лица Рауля, это лишь вопрос времени. И тогда обуздать его будет не так-то легко.

— Я собираюсь его отпустить и принести нож, — сказала она. — Хорошо?

— Только быстрее.

— А то. На счет «три», ладно? Приготовились.

— Я готов.

— Раз… два… три!

На счет «три» она бросилась к раковине, где громоздилась стопка грязных тарелок. Тарелки посыпались на пол, некоторые разбились. Наконец Тесла нашла подходящее оружие — кухонный нож из набора, подаренного матерью на прошлое Рождество. Она взяла нож. Ручка была покрыта плесенью и липкая от лазаньи, которую Тесла готовила на прошлой неделе, но в руке лежала удобно.

Уже возвращаясь к Раулю, она вспомнила, что на кухне оставалось еще пять или шесть разорванных клочков ликсов. Она видела одного. Остальные исчезли. Но думать не было времени. Рауль опять закричал. Тесла бросилась на помощь и стала втыкать в ликса нож. Лике тут же отреагировал и повернул голову к ней, обнажив черные зубы-иглы. Она старалась колоть его в голову. Из ран потекла грязно-желтая дрянь, которую раньше она принимала за кровь. Тварь извивалась все яростнее. Рауль едва ее удерживал.