Весь Нил Стивенсон в одном томе. Компиляция

— Воздух и топливо тоже хранятся в тендере? — спросила суура Вай, глядя на зелёное и красное гнёзда.

— Если есть запас, то он там, — сказал Джезри. — Тендер подключается к ёмкости с водой и энергосистеме: обычно это солнечные батареи, здесь — ядерный мини-реактор. Тендер расщепляет воду на кислород и водород, сжижает их и заливает в баллоны. А также восстанавливает газоочистители. Сюда… — он указал на жёлтые трубки, — крепится заполненный каломочеприёмник, о котором мы поговорим позже.

— Ты хочешь сказать, мы будем испражняться в скафандр? — спросил Арсибальт.

— Спасибо, что выразил готовность продемонстрировать на себе это замечательное достижение праксиса! — воскликнул Джезри. — Лио и Раз, не закроете ли вы вашего фраа от посторонних глаз?

Мы с Лио подняли Арсибальтову стлу и растянули, как занавеску, чтобы Арсибальт за ней снял комбинезон. Джезри тем временем подтащил к нам скафандр размера XXL, подвешенный на конструкции, называемой «установка для надевания». Большой жёсткий сегмент для головы и туловища назывался, естественно, ГТС. Верхняя задняя часть ГТС открывалась, как дверца холодильника. Руки и ноги состояли из коротких толстых сегментов вроде сосисок. Это совсем не походило на те скафандры, которые я видел в спилях или на небесном эмиссаре. Новый был больше, округлей и внушал доверие своей прочностью. Имелось и ещё одно заметное отличие, по крайней мере внешнее: все скафандры — и тот, которым занимался сейчас Джезри, и остальные — были матово-чёрные.

Арсибальт шагнул к установке, поднял руки к расположенной на стратегической высоте перекладине и подтянулся до ступеньки на пороге задней дверцы скафандра. То ли наш фраа вспомнил научно-фантастические спили, которые смотрел в детстве, то ли не хотел долго оставаться голым, но в его движениях появилось необычное проворство. С помощью Джезри он продел сперва одну, потом другую ногу, носком вперёд, в соответствующие отверстия ГТС, затем осел сам. Пока Арсибальт проталкивал ноги внутрь, сегменты двигались за счёт расположенных под углами герметичных подшипников. Каждая «сосиска» могла поворачиваться независимо, так что локти и колени гнулись без всякого сложного шарнирного механизма. Теперь Арсибальт выглядел ещё более пухлым, чем обычно. Он согнул сперва одну ногу, потом другую, показывая, как работают сочленения.

— Обрати внимание на мешки, опоясывающие бёдра и талию. — Джезри указал на что-то, с виду резиновое, болтающееся на внутренней стороне ГТС. — Через несколько минут они потрясут тебя до основания.

— Отметил, — сказал Арсибальт, просовывая руки в рукава, которые заканчивались ровными полушариями — культяшками без пальцев. Теперь мы видели только его спину и зад. Джезри милосердно избавил нас от этого зрелища, закрыв дверцу.

Теперь, когда на нашего фраа можно было смотреть без ущерба для чьей-либо стыдливости, мы с Лио бросили стлу и обошли Арсибальта. Изнутри чуть слышно доносился его голос. Джезри воткнул проводок в разъём на груди скафандра и включил усилитель. Из микрофона раздалось:

— Моим рукам много что предстоит тут изучить. Хотел бы я видеть, что делаю.

— Всё ещё будет, — рассеянно произнёс Джезри: он внимательно читал табло на передней панели скафандра, убеждаясь, что его фраа не задохнётся внутри. Остальные смотрели Арсибальту на грудь и посмеивались. Мне стало интересно, что их насмешило. Я прошёл вперёд и посмотрел. Маленький плоскопанельный спиль-экран на груди скафандра показывал лицо Арсибальта, снимаемое спилекаптором в шлеме. Панорамный объектив с близкого расстояния сильно искажал, но всё равно смотреть на экран было веселее, чем на тонированный лицевой щиток.

— Скажи на милость, что тут за наконечники перед моим ртом? — спросил Арсибальт, скашивая глаза вниз.

— Левый — вода. Правый — пища и, если понадобится, лекарства. Большой посередине — шпигат.

— Зачем?

— Чтобы блевать. Не промахнись.

— Ясно… — Арсибальт поднял глаза, чтобы смотреть через щиток прямо перед собой, и подвёл одну культяшку туда, где мог её видеть. Открылся лючок. Мы все попятились, потому что из него выпрыгнуло нечто вроде механического паука с подвижными члениками. Со второго взгляда стало видно, что это скелетная кисть: кости, суставы, сухожилия были как у человека, только из чёрного анодированного металла и без кожи, если не считать резиновых подушечек на кончиках пальцев. Кисть отходила от механического запястья на конце культи. Сперва она лишь судорожно дёргалась, но постепенно Арсибальт один за другим подчинял себе её суставы, и движения становились всё более человеческими. Он поднял вторую руку. Открылся лючок, выдвинулась вторая кисть, менее человекоподобная: она была усажена различными инструментами.

— Объясни, что ты делаешь руками, — попросил я.

— Там в конце довольно много места, — сказал Арсибальт, — и есть перчатка, в которую я могу всунуть руку. Она механически соединена с манипулятором, который вы все видите.

— Чисто механически? — спросил Самманн. — Без сервопривода?

— Чисто механически, — подтвердил Джезри. — Посмотри сам.

Мы все придвинулись ближе. Скелетную кисть приводили в движение металлические ленты и штыри, уходящие в культю, где они, очевидно, соединялись непосредственно с внутренней перчаткой.

— По-своему просто, — заключил фраа Оза, — и в то же время очень сложно.

— Да. Всё, за исключением герметических сальников, мог бы сделать средневековый ремесленник, располагающий достаточным временем, — сказал Джезри. — Что хорошо, поскольку средневековых ремесленников в матическом мире как раз хватает. Хотите верьте, хотите нет, но сделать такую штуку легче, чем герметическую перчатку, в которой рука и впрямь будет хоть сколько-нибудь подвижна.

— В конце культи ещё много чего есть, — сообщил Арсибальт. — Я вынимаю руку из перчатки.

Скелекисть дёрнулась, затем безвольно повисла. Она втянулась в культю, лючок закрылся.

— Теперь, — продолжал Арсибальт, — я ощупываю внутреннюю поверхность культи. Там много кнопок и тумблеров.

— Осторожнее, — посоветовал Джезри. — Почти все функции скафандра включаются голосовыми командами, но есть и ручное управление, которое тебе лучше не трогать.

— Как мы будем различать все эти кнопочки-рычажки, если мы их не видим? — спросил Арсибальт. На экране его глаза бессмысленно двигались, пока рука ощупывала внутренности культи.

— Большая часть кнопок — клавиатура для ввода буквенно-цифровых данных. Самманн освоит её сразу, остальным придётся первое время тыкать одним пальцем.

— Итак, твоё общее впечатление? — спросил я.

— На удивление удобно.

— Как ты заметил, скафандр соприкасается с тобой всего в нескольких местах, — сказал Джезри. — Это для удобства и для того, чтобы температуру поддерживала простая система кондиционирования. Система трубок, какая была на небесном эмиссаре, упразднена. Но уж если скафандр к тебе прижимается, то намертво. Скажи: «Начать ассенизационный цикл».

— Начать ассенизационный цикл, — дрожащим голосом повторил Арсибальт. На табло под спиль-экраном с его лицом зажглась надпись «АССЕНИЗАЦИОННЫЙ ЦИКЛ НАЧАТ». Глаза у Арсибальта расширились.

— Боже! — выдохнул он.

Все рассмеялись.

— Рассказывай, что происходит, — попросил Джезри.

— Мешки, которые ты мне показывал… они раздулись. На поясе и в верхней части ног.

— Теперь тазовая область полностью изолирована от остального скафандра, — сказал Джезри.

— Ещё как!