Веселинка. Как стать феей

– Это преподавательское крыло, здесь жилые комнаты ну и так, по мелочи, всякие кладовые и библиотека, - шепнула мне Дуняша, и вся так и засветившись от гордости, добавила.
– У нас родители в Волшебном Университете преподают.

– А кто-то обещал, что не будет рассказывать о родителях, чтобы нас учительскими детьми не называли, - укоризненно покачал головой Лучезар.

– Веселинке можно, от друзей тайн не бывает, - отмахнулась от брата Дуняша и, умоляюще заглянув мне в лицо, попросила.
– Только ты не говори никому, ладно?

Я посмотрела в эти большие умоляющие глаза, такие доверчивые и нежные, и согласно кивнула. Что мне, сложно что ли?

– А что у вас родители преподают?
– шёпотом поинтересовалась я у Лучезара, пока Дуняша звучно колотила кулачком по одной из дверей в длинном, пропахшем пылью и старыми книгами коридоре. Да уж, не самый радужный вид у преподавательского крыла изнутри. Могли бы хоть какую-нибудь картину на серовато-белую стену для красоты повесить или вазочку с цветами на унылый длинный подоконник поставить, чтобы он не таким унылым казался.

Лучезар только открыл рот, чтобы ответить на мой вопрос, как дверь распахнулась и стоящая на пороге женщина звонко воскликнула:

– О, солнышки наши приехали! Проходите, скорее, у меня уже всё готово!

– Привет, мамулечка!
– Дуняша повисла на шее у женщины, перекрыв взявшему меня за руку Лучезару вход в комнату.

Лучезар, не долго думая, звучно шлёпнул сестру по попке, а когда Дуняша обиженно пискнула, спокойно пояснил:

– Пройти дай. Мам, привет, это Веселинка, она с нами.

Ничего не скажешь, исчерпывающие сведения. Я отчаянно покраснела и затеребила грязную сосульку, когда-то бывшую выбившимся из косы локоном, смущённо глядя на стоящую передо мной женщину. Настоящая красавица, с густыми золотисто-русыми волосами, короной уложенными на голове, большими блестящими серыми глазами и пышной грудью, при виде которой я не удержала завистливого вздоха. Мне самой о таком богатстве остаётся только мечтать.

– Здравствуй, Веселинка, - женщина приветливо мне улыбнулась и даже поклонилась, чем ещё больше смутила меня, - рада тебя видеть. Меня зовут Алёна Васильевна. Проходи, чувствуй себя дома.

Я замялась на пороге, не решаясь воспользоваться таким радушным приглашением, и тут Лучезар, чьё терпение окончательно истощилось, решительно втолкнул меня внутрь и плотно закрыл за собой дверь, после чего повернулся и радостно воскликнул:

– Ух ты, шанёжки! Мамуль, я тебя просто обожаю!

– Еду ты обожаешь, только о ней и думаешь, - буркнула Дуняша, недовольно глядя на то, как брат одним куском откусил сразу половину пышной румяной шанёжки.

– Мужчину кормить надо, - весело усмехнулась Алёна Васильевна, - путь к сердцу мужчины лежит через его желудок.

– А она Скатерть-хлебосолку в дорогу не взяла, представляешь?
– с удовольствием наябедничал Лучезар, приканчивая ещё одну шанёжку.

– А ты руки не мыл, - не осталась в долгу Дуняша.
– Веселин, пошли, я тебе покажу, где помыться можно. Мам, я Весе ванну приготовлю?

– Конечно, моя милая, - Алёна Васильевна окинула меня внимательным взглядом, что-то прикидывая, потом кивнула собственным мыслям и сказала.
– Я сарафан принесу и рубашку, немного великовато будет, но ушивать лучше сразу на тебе.

– Спасибо, - прошептала я, чувствуя подкативший к горлу комок.
– От всей души благодарю Вас!

– Не стоит, милая, - женщина мимоходом обняла меня за плечи, прижала к себе.
– Мы не сделали ничего невозможного. Помоешься, приходи к нам, пообедаем. Вы ещё в приёмную комиссию не ходили?

– Неа, - Лучезар щедро плеснул в глиняную кружку остро пахнущего кваса, жадно выпил, после чего с довольной улыбкой закончил, - мы сначала к вам зашли. А папа где?

– Полигон проверяет, - Алёна Васильевна ласково погладила меня по голове и ободряюще улыбнулась.
– Иди, милая, Дуняша тебе уже воды набрала.

– Ага, горячей-прегорячей, не замёрзнешь, - довольная собой и всем миром Дуняша выскочила из небольшой неприметной двери, откуда щедро повал густой, сочно пахнущий яблоком пар.

– Не замёрзнешь, - согласно кивнул Лучезар и ехидно добавил.
– Сваришься.

Дуняша обиженно поджала губки, часто замигала, виновато глядя на меня. Я озорно улыбнулась девчушке и звонко ответила:

– А я люблю горячую воду!

– Наш человек, - уважительно крякнул Лучезар и окинул стол быстрым взглядом, высматривая, что ещё можно съесть.

– Иди скорее мойся, пока Лучик всё не слопал, - Дуняша подтолкнула меня в сторону двери, сунула в руки пушистое полотенце загадочного сине-серо-жёлтого цвета, белоснежную рубашку и ярко-оранжевый сарафан, украшенный причудливой вышивкой по вороту и подолу.

Я со второй попытки открыла дверь, после первой пришлось поднимать с пола упавшие вещи, и шагнула в густой ароматный пар, восхищённо застыв перед наполненной прозрачной зеленоватой водой белоснежной ванной, выполненной в виде раковины жемчужницы. Боги, красота-то какая! Я положила вещи на специальную полочку и осторожно, одним пальцем коснулась воды в ванне. М-м-м, горячая, как я и люблю! Быстро сбросив грязную одежду в небольшой блестящий тазик, я залезла в воду и с блаженным вздохом откинулась на бортик. Вот оно, настоящее наслаждение! Я с азартом плескалась в ванне, тщательно смывая с себя засохшую грязь до тех пор, пока вода не остыла, после чего вылезла и закуталась в пушистое полотенце. Моё настроение подскочило до небес, я негромко мурлыкала себе под нос весёлую песенку, пока натягивала на себя чистую рубашку и сарафан. Эх, жаль здесь зеркала нет! Я провела ладошкой по запотевшей стене и, испугано ойкнув от неожиданности, отскочила в сторону. Из запотевшего овального зеркальца, которое возникло на стене от моего прикосновения, на меня смотрела румяная растрёпанная русоволосая девица, с лучистыми серо-зелёными глазами и россыпью конопушек. Уф-ф, это же я! Я хихикнула, это же надо, саму себя не узнать и испугаться! Дуняше с Лучезаром расскажу, то-то посмеются. С широкой улыбкой я повернулась к тазику, в котором оставила грязную одежду, и широко распахнула глаза. Рубашка и сарафан были не только выстираны, но даже тщательно отутюжены и накрахмалены! Чудеса да и только! Или это домовой постарался? Я подхватила одежду и, хоть никого и не видела, низко поклонилась помощнику. Мама мне говорила, что домовые не показываются незнакомцам.

Ещё раз критически осмотрев себя в зеркале и предприняв очередную бесполезную попытку пригладить топорщащийся сбоку завиток-рожек, я распахнула дверь и вышла из ванной, сияющая чистотой и любовью ко всему миру.

– С лёгким паром!
– радушно приветствовали меня Дуняша, Лучезар и Алёна Васильевна.

На их голоса повернулся стоящий у окна мужчина, и одежда опять выпала у меня из рук. Это был сам Алёша Попович, я сразу узнала его, хоть и ни разу в жизни не видела, только представляла по красочным описаниям многочисленных песен. Да и какой ещё богатырь мог похвалиться такими лучистыми синими глазами, которые весёлые морщинки в уголках не старили, а делали ещё более выразительными, густыми золотистыми кудрями, не тронутыми сединой и задорной белозубой улыбкой, заставлявшей девичье сердце трепетать и рваться из груди!

– Здравствуйте, - пискнула я, не отводя от богатыря восхищённого взгляда.

– Нет, это просто свинство какое-то!
– громко возмутился Лучезар.
– И так всегда, стоит только появиться отцу, как даже самые умные девицы становятся...

Договорить он не успел, Дуняша ловко зажала ему рот рукой и выпалила:

– Весь, это наш папа, Алексей Романович. А теперь проходи к столу, перекусим, а потом пойдём в приёмную комиссию.

– И на кого же вы собираетесь поступать?
– Алёна Васильевна положила подбородок на сцепленные руки, с интересом глядя на меня.