Весёлые и грустные странички из новой жизни Саньки М. Часть вторая.

Поэтому я предложил первым делом собрать машины, а потом уже обустраивать жилую зону под куполом. Тем более, у нас был план, по которому мы должны были действовать. Была, правда, оговорка: «согласно необходимости». Так как мы первые, приходилось импровизировать. Конечно, хотелось устроиться по-человечески, но безопасность в первую очередь, придётся нам ночевать опять в спускаемом аппарате. Отправив очередное сообщение, поехали собирать разбросанные о всей долине контейнеры.

Конечно, никуда не делось мальчишеское нетерпение, мы с трудом не умчались к каналу, посмотреть на настоящую марсианскую жизнь, на текущие ручьи с марсианской водой, на марсианские сосны с нас ростом.

Первой собранной машиной была буровая установка, с помощью которой мы делали замеры глубины слежавшегося песка, искали скальный монолит.

Скала обнаружилась на нужной нам глубине в пятнадцать метров. Так что, собрав экскаватор и остальные дорожные машины, начали копать карьер, куда поставим свой дом. Пока машины занимались этим творческим трудом, мы распаковали лаборатории. В первую очередь оборудовали для Нины, биологическую. Очень хотелось узнать, когда можно будет бегать по поверхности Марса без скафандров. Пригодна ли местная вода для питья? это было сверхважным вопросом, потому что собственные запасы у нас ограничены, как ни экономь, вода испаряется с дыханием, используется на рост наших тел, на полив растений.

У Ниночки, да и у всех нас, была мечта развести огород, прямо на поверхности, где-нибудь в канале, там, где много солнца, мало ветра.

Что для этого надо? Удобрения. Если воду можно будет пить, можно будет сделать компостную яму, делать перегной для огорода, устроить парник, защищающий наш урожай от ночных заморозков.

На «Пионере» были зеркала, мы их развернём над нашим лагерем, будет у нас больше освещения, три отражения Солнца будут освещать наш уголок!

Иногда мы устраивали себе отдых. Под куполом уже простерилизовали пространство кварцевой лампой, ультрафиолетом, и можно было снимать шлемы, питаться, хоть и космической пищей», из тюбиков, но почти нормально! Решили пока испытать скафандры, не надевать специальное снаряжение.

Опасность группового помешательства казалась нам невозможной, всё равно кто-то будет первым.

– А если не сможем вылечить первого? – задала вопрос Алёна.

– Думаю, придётся погрузить его в анабиоз, - подумав, предположил я. Ребятам, да и мне, стало зябко: совсем не хотелось кого-нибудь терять.

– Может, сразу… - задумчиво протянула Нина, ни на кого не глядя.

– Кто в себе не уверен, пусть защищается сразу! – предложил я. – Это ведь только предположение, ничем не обоснованное!

– Да? – подняла на меня глаза Нина. – А ребята на Луне? Почему там остались?

– По официальной версии…

– По официальной! – фыркнула Нина. – Ходят слухи, в определённых кругах, что, якобы, они кого-то там встретили!

– Нам бы телеки рассказали! – возразил я.

– Ребята могли этого не знать. Это я слышала, когда работала в Медицинском Центре. Девочки шептались, в палате. Белка, и Стрелка.

Мы помолчали, глядя за прозрачную часть стены купола. Красноватая равнина уходила до холмов.

Какие тайны ты хранишь, далёкая прародина?

Через неделю карьер был вырыт, до каменного основания. Каменная площадка оказалась ровной, будто искусственного происхождения. Если бы не трещины и сколы на поверхности, так бы и подумали, но думать было некогда, мы порадовались удаче, и начали конструировать дом.

Решили на самом дне устроить кладовые с припасами, на втором этаже установили спальни, на третьем – гостиную, спортзал и кладовку для самого необходимого, чтобы не бегать на самый низ.

Всё это снова закопали грунтом и утрамбовали.

На поверхности стоял контейнер, преобразованный в пост дежурного, здесь же была радиостанция, генераторная, аккумуляторы, метеостанция. Выше растянули купол с тамбуром и переходом в первый купол. Жилая зона была почти готова, скоро можно будет переодеться в лёгкие одежды!

Справившись с жилой зоной, начали разметку посадочной площадки для «шаттла».

Проехавшись по долине, решили не скромничать и сделать аэродром в шесть километров в длину и три в ширину.

Прозондировав почву, поняли, что под слоем песка находится каменный монолит. Посовещались и решили расчистить ВПП до камня, потом сделать стеклобетонные камни, а сверху – стеклобетонное покрытие.

Отсюда можно будет взлетать на лёгких самолётах и осматривать с высоты птичьего полёта поверхность планеты. Пока же мы могли запускать только метеозонды с кинокамерой.

Жаль, техника ещё не достигла тех высот, чтобы запускать маленькие вертолётики с видеокамерами.

До Марса долетели, а тут, как Первопроходцы в Сибири: ножками, с планшетом и карандашом в руке!

Теодолит, реперная линейка – наше всё!

Сделав план, определили объём работ, и Зосима запрограммировал машины на работы.

Следить за их работой можно было из диспетчерского пункта. Общая панорама стройки была видна с решётчатой вышки, установленной неподалёку. Высота вышки – пятьдесят метров.

Вот такой титанический труд был проделан нами. Стоит ли говорить, что времени и желания для спортивных занятий совершенно не было? Вечером все валились на топчаны, в скафандрах, и засыпали, не выставляя дежурного. Зачем дежурный на полумёртвой планете? Если метеорит пробьёт купол, он сам затянется, воздуха на ночь хватит.

Через месяц работ стало легче, каждый занялся своим делом. Наконец-то появилось время обойти окрестности. По одному не ходили, только парами, постоянно поддерживая связь с оставшимися на станции. При нас неизменно был газоанализатор, набор метеоролога, чтобы определять температуру, давление атмосферы, наличие жизни в виде бактерий и вирусов.

До сих пор Нина проводила исследования, на предмет реагирования местной жизни на жизнь земную. Мы боялись не только за свои жизни, но и за хрупкую местную биосферу.

Биосфера была довольно любопытная.

Доехав до канала, мы с Ниной пешком спустились на дно ложбины. Склоны заросли стланником с голубоватой хвоёй. Иголки короткие, стволики изогнутые и шершавые.

По дну ложбины протекал ручеёк с прозрачной водой. Над водой вились насекомые, в прозрачной воде ручья мы обнаружили мелких рачков.

– Я не могу поверить, что мы на Марсе! – смеялась девочка. – Так тепло, что хочется раздеться и позагорать!

Посмотрев на термометр, убедился, что Ниночка права: восемнадцать градусов в тени! Подняв термометр выше стволов деревьев, увидел, как температура побежала вниз и остановилась на плюс пяти.