Весенний Волк

– Язык подвешен! Не струсил!
– загибает пальцы генерал: - Кто сам?

– Тот кто может вам помочь. Но вы можете называть меня: Мастер Рарейн!
– бодро провозгласил Авель.

– В чём мастер?
– приподнял левую бровь генерал.

– Во всём, кроме вещей второстепенных!
– ответил Ра: - "Водительские права", футбольные матчи, ожидание милостей от природы - это всё не "про меня".

– Хочешь сказать, что не аферист?
– генерал смотрел на Авеля, как на "клоуна".

– Скажу или нет - какая разница?
– не поддался на "провокацию" Аверьянов: - Могу помочь, могу не помочь. Тут только ваше желание! Для меня вам помочь- вообще не проблема.

– Ладно, умник!
– сказал генерал, приняв какое-то решение: - Вот тебе вводные: мой внук уже второй месяц "беснуется". Мы его и к врачам разным водили, и консилиумы собирали, и священников приглашали. Бестолку. Семья отчаялась, родня пытается "хоть как-то помочь". Вот и ведут сюда "шарлатанов да юродивых". А толку - ноль! И тут приходишь ты, "такой красивый, с улыбкой на лице"!

– И?
– Авель зевнул.
– Что "И"?
– генерал начал терять терпение.

– Так вам помочь или нет? Просто скажите, - Авель сделал "кислую гримасу": - Я в любом случае уйду. Но вам решать, нужна вам моя помощь или нет.

– Вы можете понять, что с ним такое?
– не выдержала мать ребёнка. – Да, конечно, – Авель устало улыбнулся: - Так вам помочь или нет?

– Да! Давайте попробуем!
– вмешался Степанцов.
– И что нужно делать? – спросил отец ребёнка.

– Давайте посидим три минуты в тишине, - удивил всех Мастер Рарэйн.

– Зачем?

– Будем слушать.

– Что именно?

– А вы не слышите музыку? Тише, она здесь! Мне надо понять, что это за музыка, и что с ней делать.

– Музыка в тишине? Чушь какая-то!

– Если не хотите сидеть молча, выйдите отсюда.

– Но я …

– Уходите! Мешаете работать!

Агрессивно хлопнула дверь.

– Молчите, не сопите, не кашляйте, не чихайте. Если не сможете терпеть три минуты, лучше сразу уйдите.

Ещё раз открылась и закрылась дверь. Неуверенно. Остальные пять "гостей" и "родственники" остались.

– Всё! Слушаем!

Три минуты спустя. – Что это? Я что-то слышу!

– Ого! Я тоже! Музыка, очень тихая, но какая-то очень злая!

– Я ничего не слышу.

– И я.

– Нет никакой музыки. Самовнушение. А вы – шарлатан!

– Серьезно? Я вдруг «шарлатан» потому что вам «слон на ухо наступил»? Очень интересный вывод! Так, тихо все! Нужно понять, где источник! – Авель медленно двигался по "детской" кругами. Постепенно уклоняясь в одну из частей комнаты. Потом остановился, резко сделал шаг к стене, приложил ладонь. – Нашел! Ладонь вибрирует. Где-то внутри стены. Что у вас здесь? Несите электро-схему проводки и электрооборудования комнаты.

– Здесь ничего нет. На плане тут пусто.

– Молоток и стамеску мне. Быстро!

– Да нет тут ничего! Вы так все стены комнаты испортите!

Несколько ударов по стене. – Ой, что это!

– Явно, какой-то мини-прибор!

– Может, старая розетка!

– В новом доме?

– Розетка с радиоуправляемым переключателем, динамиком, микросхемой и аккумуляторами? Розетка, которая играет агрессивную музыку и еще неизвестно что, на едва слышном уровне громкости? Причем, рядом с кроваткой ребенка? Думаю, вам нужно вызывать полицию. Или ФСБ. Потому что такие устройства – по их части. Вот, господа и дамы, "причина всех ваших бед"! Кто-то вмуровал в "детской" передатчик, который транслирует агрессивную музыку, какой-то "сатанинский вид" панк-рока и хэви-метала. Чуткое ухо ребёнка улавливает ритм, стиль и агрессию. Он хорошо слышит то, что мы не замечаем. И эта музыка "доводит малыша до безумия и припадков".

Снова улыбаясь "акульей улыбкой" генералу, Авель "озвучил свой успех": - Вы видите сами: я вам помог! Как и утверждал. И это было - легко! О чём я тоже говорил. "Источник вреда младенцу" я нашёл и обезвредил! Ну, а тех, кто вас настолько ненавидит, что устроил вам такую "дьявольскую диверсию", вы ищите сами. Это "ваш профиль", генерал!

– Не можешь?
– пытался "подколоть" генерал.
– Отчего же? Могу!
– удивился Авель: - Просто это была "разовая благотворительная акция" с моей стороны. А так, вообще-то, я вам не нанимался вашу работу вместо вас делать. Хотя уверен, что сделаю её лучше.

– Ах ты!
– генерал попытался злиться, но в глазах присутствующих это выглядело "неуместно".

– Отец!
– пресёк генерала Александр, затем повернулся к Авелю: - Мастер Рарейн, правильно? Спасибо вам большое! Вы нас всех спасли! Я бы поблагодарил вас более яркими словами, но это "страшное время" нас с женой вымотало, и я валюсь с ног от усталости, не в силах ничего придумать.

Его слова звучали искренне, а рукопожатие было крепким. Обычно Авель старался рукопожатий избегать, но тут просто "не успел". Люди смотрели на Авеля с удивлением: несколько минут ему потребовалось, чтобы сделать то, что другие не смогли.

– Смотрите! Мой мальчик спит!
– громким шепотом произнесла Элеонора. Все повернулись на её голос и были шокированы. Ребёнок свернулся в калачик и мирно посапывал, улыбаясь во сне. Резкие, злые черты, уродливые морщины разглаживались и исчезали на его младенческом лице, словно их и не было. Младенец спал. И выглядел, как "младенец". Впервые, за тридцать восемь дней.

Глава 3 "Читающий Города".

1. "Лабиринт Бесконечного Дробления"

Дионетрио бежал и бежал по непрерывно растущему в размерах лабиринту и ничего не мог с этим поделать. Артефакт, поймавший в плен его "тело и сознание", не позволял ни вырваться из своих тенет, ни произвести самоподрыв. В разуме анти-человека царил хаос: с одной стороны, распавшийся уже на сотни тысяч "крошечных черных фигурок", он ощущал себя "единым целым". С другой стороны, он был невероятно разделён и расформирован. "Чёрные человечки" бежали во все стороны по лабиринту, не замечая друг друга, просто воспринимая как "препятствие". Их сознание на этом уровне почти угасло. Движимые чем-то вроде пары инстинктов, они не осознавали себя и мира, который их окружал. Движимые двумя командами "Вырвись из ловушки" и "Самоподрыв", они пытались найти выход и иногда - взорвать себя.

Самая большая фигурка, с которой всё начиналось, ещё сохраняла подобие разума. Против всех остальных "фракций" она была "великаном": размером с "бэушный косметический карандаш" из дамской сумочки. Самые мелкие "копии" были не больше хоботка мухи и не умнее микроба. И если во всём этом "хаосе уменьшенных функций" кто-то и мог "транслировать общность всех разрозненных единиц", то только она. Единственный, сколь нибудь уцелевший "носитель сознания Дионетрио".

Внезапно "главная функция" почувствовала чьё-то присутствие. Это было мимолётно, но тем не менее, было. "Чёрный человечек", до безобразия похожий на "человечков с дорожных знаков", вертел шарообразной "головой". Глаз у него не было, ушей - не было, носа не было, тем не менее он "видел" звуки, цвета и запахи "одновременно". Как "единые символы". И эти "символы" впервые, пусть и мимолётно, показали ему, что в лабиринте кто-то был. Кто-то, кроме него.