Ветры империи

С усмешкой он оглядел молодых людей и добавил поощрительно:

— Больше отвлекать вас не буду — ступайте!

Рыцарь тут же сграбастал Нору в охапку, вместе со всеми ее мехами, и по сумеречному извилистому коридору понес в знакомую комнату с водопадом. Смеясь, девушка пыталась вырваться, но только распаляла обоих все сильней, так что Горн даже слегка обеспокоился подступающим неистовством: не разразилось бы оно прежде, чем они успеют уединиться. Но еще раньше навстречу им вынесло из-за поворота троицу кряжистых Львов, из которых один оказался глубоким стариком, на удивление бодрым, с благообразным и суровым лицом истого праведника. (Странным образом он даже походил на Главу Тора, хотя сильно уступал тому по части величественности.) Двое же других интереса не представляли: здоровенные молодые верзилы, самодовольные и туповатые. Однако при виде их Нора мгновенно потухла, затем снова попробовала опустить ноги на пол, и теперь Горн не стал ей препятствовать.

— Это и есть тот самый Кон,— шепнул он девушка на ухо,— пресловутый блюститель породы?

Молча она кивнула, так и застыв — с опущенной головой, и даже слегка присела, чтобы скрыть под шубой босые ноги,— впрочем, судя по брезгливой гримасе Кона, тот успел их разглядеть.

— Замечательно,— процедил он, останавливаясь перед застигнутой парочкой,— превосходно!.. Чужаки уже разгуливают по родовому блоку Львов, как по собственному, да еще забавляются с нашими дочерьми!

— С племянницами,— чуть слышно поправила Нора,— внучатыми.

— Я в широком смысле! — гневно рявкнул старец.— Клянусь пращурами, что происходит здесь с тобой и другими? Только я добился от Тора запрета на посещение Дворца, как тамошние нравы сами стали проникать сюда через все щели!..

— Может, стоит замуровать окна? — участливо предложил Горн.— А на дверях поставить этих красавцев? — он кивнул на мордастых здоровяков, скучающе переминавшихся за спиной Кона.— Только очень уж они молоды, а ведь столичные красотки, сами знаете,— такие бесстыдницы, совратят и святого… А что, если их оскопить?

Нора тихонько фыркнула и еще ниже наклонила голову, пряча лицо. Зато охранники разом подобрались, выжидательно уставясь на Горна.

— Дожили,— горестно произнес старик.— В собственном блоке уже не укрыться от оскорблений чужаков!

— В широком смысле? — осведомился Горн.— В самом деле, дружище, стоит ли так переживать из-за ерунды — смотрите на вещи шире!.. Вы ведь один здесь представляете старейшин? Где вам тогда углядеть за всеми!.. Тут уж остается либо набрать сюда побольше стариков, либо вовсе убираться из Столицы.

— Лжешь, инородец! — распаляясь, вскричал Кон.— В нашем прайде вдоволь и молодых, не затронутых скверной. Только… — С усилием он оборвал себя, негодующе запыхтев.

— Только проку от них в серьезных делах немного, верно? — продолжил за него Горн.— А ведь так хочется подобраться к верховной власти поближе, хотя бы и вослед Тору. Вот и приходится терпеть его своеволие, и близость Столицы, и эти беспутные вечеринки, переполненные чужаками, и даже меня — эдакого нахала… — Он благодушно хохотнул.— А как приятно было бы во славу чистоты породы спустить на меня своих волкодавов, а заодно и ослушницу Нору поучить хорошим манерам — а, старина?.. Только предупреждаю: я ведь и в самом деле чужак здесь, и ваши святыни для меня — пустой звук, а потому я переломаю кости любому, кто попытается наехать на меня или мою подружку. Ну, есть желающие?

— Не хватало, чтобы я позволил инородцу затеять потасовку внутри блока Львов,— надменно откликнулся Кон.— Здесь тебе не городские улицы!.. Но вот Нора сейчас пойдет с нами, иначе потом сильно пожалеет.

Недолго поколебавшись, девушка с покорным вздохом шагнула было вперед, но в тот же миг Горн опустил ей на плечо тяжелую ладонь.

— Считайте, я захватил Нору в плен,— объявил он.— Это ведь снимает с нее ответственность?

— Так это что, объявление войны?

— Всего лишь необходимая самооборона. А если уж вам так невтерпеж, то объявляйте войну сразу Тору — правда, у вас против него и рост пониже, и грива пожиже…

— Превосходно,— зловеще заворчал Кон опять,— замечательно, великолепно… Вот уже чужеродец стравливает между собой Главу и Совет. А чего ждать дальше? Забвения традиций, упадка нравов, гибели породы — чего? Да минует нас судьба Тигров и послужит предостережением!

— А чего — Тигры? — с ленивой ухмылкой возразил Горн.— Между прочим, ушлые ребята были — куда там Львам. А вашими стараниями, Кон, в прайде скоро не на кого будет глаз положить, кроме разве самого Тора да нескольких его отпрысков. И что проку тогда в чистоте породы?

— Да кто ты такой, чтобы об этом судить? — гневно вскричал старец.— Сам-то, видно, из столь захудалого рода, что даже стыдно назваться!

— А хоть бы я был и вовсе беспороден,— небрежно предположил Горн.— Что с того? В чем меня сможет обойти любой из ваших чистокровок? Ну объясните, Кон,— может, и вправду я чего не понимаю.

— Всемогущие Духи! — провозгласил старейшина.— Да, невежда, это сами Духи разделили нас на породы и наказали сохранять их до скончания времен!.. Какие еще нужны доводы?

— А-а… — разочарованно протянул Горн.— Духи… Тогда здесь и спорить не о чем, верно? — Одним движением он усадил безучастную девушку себе на плечо, будто законную добычу, и посоветовал — уже всей троице: — Впредь лучше бы вам не попадаться мне на глаза. Вы мне больше не интересны, а с такими я иногда бываю оч-чень раздражителен — упаси вас Ю!..

Расправив плечи, он “мастондом” тронулся на Львов, и тем поневоле пришлось посторониться. Кажется, они очень удивились, однако промолчали: нюх на опасность их вовремя предостерег. И только когда ошарашенную троицу скрыл поворот, Нора позволила себе немного расслабиться.

— Ты сумасшедший! — шепнула она своему носильщику.— Разве так можно с Коном?

— Да,— с сожалением подтвердил Горн,— лучше бы я его зашиб — как бы ненароком.

— Что ты говоришь, глупый, подумай!..

— Вот и у меня та же слабость: не поднимается рука на стариков,— вздохнул Страж.— Но помяни мое слово, Нора, этот замшелый пень еще себя покажет. Чтоб ему… С такого настроя сбил!

— Как раз это — дело поправимое.— Внезапно распахнув шубку, Нора перемахнула голой ногой через его голову.— Чувствуешь: я еще не остыла!

— Да уж,— согласился Горн,— по этой части у нас с тобой проблем не возникнет.

Он и в самом деле ощущал затылком и шеей достаточно, чтобы надолго забыть о прочем.

— Знаешь,— неожиданно сообщила девушка,— в прежние времена каждому Вождю полагался собственный верховой крог — так вот, я всем крогам на свете предпочла бы тебя.

— Это потому, что я не кусаюсь,— объяснил Горн.— Да и бегаю, пожалуй, быстрее.

— Дурень! — засмеялась Львица.— Просто на тебе я готова скакать и днем, и ночью!..