Ветры ненастья. Книга 1. Быть собой

Тот закричал, из его рта хлынула кровь.

– Тварь, - прошипел он, падая на колени.

– Сдохни!
– взревел тимберец, вырывая свое оружие из раны, и снося колдуну голову. Затем он посмотрел на шокированных защитников.
– А теперь ваш черед!

И с этими словами Элаикс кинулся на толпу вооруженных людей, размахивая своим клинком и вопя. В тон ему раздался многоголосый вопль бывших рабов, а уже спустя несколько мгновений вокруг Элаикса снова закипел страшный и беспощадный бой.

Однако враги, лишившиеся своего последнего козыря, быстро потеряли дух, и ретировались в поместье.

– Внутрь!
– заорал Элаикс, указывая путь окровавленным мечом.

– Добить их! Но господ взять живыми, я хочу потолковать с фарийскими скотами!

Он подождал, пока основная масса рабов окажется внутри, и вошел только после этого, окруженный своими пятью первыми последователями.

***

Дальнейшее напоминало избиение младенцев - потерявшие надежду на спасение враги пытались либо скрыться, либо вымолить прощение. И то и другое - совершенно напрасно. Элаикс с товарищами дочищал первый этаж, когда к нему прибежал вестовой.

– Господин, - заляпанный кровью раб выскочил из-за угла и поклонился юноше едва ли не в ноги.
– Мы взяли их. Взяли хозяев!

Даже получив свободу, он еще не отучился называть своих поработителей хозяевами, и Элаикс отметил это.

"Ничего, ничего, пройдет немного времени, и я выбью раболепие из всех, кто того захочет", - подумал он.

– Отлично, - Элаикс усмехнулся и махнул рукой своим товарищам.
– Пойдем, поглядим на улов.

Выживших фарийев и их слуг собрали в большом зале, предназначенном, как предположил Элаикс, для пиров. Сюда уже набилась толпа рабов. Сам хозяин дома был высоким широкоплечим мужчиной, чьи волосы серебрила седина. Сейчас он был обезображен сильным ударом чего-то тяжелого по лицу, но старался не выдавать своей боли и держался гордо. Рядом с ним, всхлипывая и обнимая дрожащую девушку, сидела очень красивая женщина в возрасте. Скорее всего, жена. За ними - двое окровавленных юношей, в которых с первого же взгляда угадывалась отцовская порода. Помимо них тут нашлось место десятку слуг обоих полов, в основном раненым. Как ни странно, среди них не было ни одного ребенка или молодой девушки.

Элаикс заметил это, и увидел, как глаза у многих из присутствующих заблестели, ему показалось, что откуда-то из-за закрытых дверей донесся протяжный крик и грубый, гортанный хохот.

– Я сам хотел этого, - напомнил он себе, стараясь отогнать видения из прошлого, назойливо лезшие в голову. Непонятно отчего, но то, что грезилось долгими ночами в рабском бараке, на деле оказалось не настолько вдохновляющим, как казалось.

Эта мысль раздражала.

"Какая разница? Они все заслужили свою судьбу, все"!
– гневно подумал молодой воитель.
– "Лучше разберемся с этими".

Он подошел к главе дома и замер напротив него.

– Нет желания попросить о милосердии, так, ради разнообразия?
– обратился он к нему.
– Может, я и буду снисходителен если не к тебе, то хотя бы к твоим родным.

– Сдохни от кровавого поноса!
– громовым голосом прорычал мужчина.
– Ты, жалкий пес, не увидишь центуриона, вымаливающего милость у толпы сброда. А потому, сын шлюхи, делай то, что хочешь!

Кровь прилила к щекам Элаикса.

– Что ты сказал, тварь? Как ты назвал мою мать?

Губы фарийца раздвинулись, обнажая рот, полный белоснежных зубов.

– Я сказал, что твоя мать спала с мужчинами за деньги. И что ей нравилось это!

Элаикс лишь огромным усилием воли сдержал надвигающийся шторм.

– Философ, - позвал он неестественно тихим голосом.
– Я узнал достаточно. Он твой, развлекайся так, как сочтешь нужным.

Бартих хохотнул и дал знак двум разбойникам. Пленника подхватили под руки и поволокли на выход.

Девушка зарыдала еще сильнее, а мать прижала дочку крепче.

– Старшой, - услышал он голос Эльры, - дай мне.

Девушка подошла к нему, ее взгляд, затуманенный и полный вожделения, был устремлен на молодую фарийку.

– Дать тебе?

– Ее, - она указала на девушку.
– Мне, только мне.

– А зачем?
– не понял Элаикс, но в этот момент Эльра облизнула губы, ее щеки раскраснелись.
– А-а-а, - протянул он, сам краснея от понимания.
– Хорошо, развлекайся. Только смотри, чтобы не сбежала.

Пышногрудая разбойница с силой схватила девушку за руку, вырвала ту из объятий матери и потащила прочь. Пожилая фарийка попыталась броситься следом, но пинок Грантара отправил ее на место.

– Лежать, - беззлобно распорядился юноша.
– Старшой, решай, что делать с остальными, и я уже пойду. Хочу прогуляться по здешним закромам.

– Что делать?
– юноша усмехнулся. Сомнения рассеялись, и все стало донельзя очевидно. А вместе с этим он почувствовал нечто странное, чей-то далекий зов, постепенно становящийся сильнее.
– Это просто. Они ваши, делайте все, что сочтете нужным. Но учтите, о том, что здесь произошло, никто не должен узнать. Когда закончите, соберите все ценное и выходите во двор, будем решать, как быть дальше.

Сам Элаикс не очень хотел любоваться на пытки, а потому он нашел свободную комнату, завалился на кровать и закрыл глаза. Усталость сказала свое слово, и юноша отключился, не успев даже понять, когда именно он это сделал.

***

– Старшой, эй, старшой, - его кто-то сильно тряс за плечо.

– Что такое, - Элаикс раскрыл глаза и увидел Грантара, склонившегося над ним.

– Да мы, в общем-то, уже все, - пояснил тот.
– Вино выпито, еда сожрана, девки огуляны, а золотишко собрано во дворе, как ты и приказал.

– Долго я...спал?

– Не очень. Философ даже закончить не успел, слышишь?
– он затих и до слуха старшего из двух братьев достигли кошмарные, нечеловеческие вопли.

– Центурион, - догадался Элаикс.

– Он самый, подтвердил Крыса. Сперва храбрился, терпел, но когда наш лысый приятель взялся за него серьезно, всю эту его фарийскую спесь как рукой сняло. Начал умолять о человечности, о смерти, ну и все такое.

Элаикс поднялся - его слегка пошатывало, но в голове прояснилось.

– А я думал, что вы не станете смотреть на художества Бартиха.

– Ну, купца хоть немного было жалко. Этого урода - нет.

Крыса произнес эти слова таким тоном, что Элаикс понял - центурион заслужил свою судьбу.

– Нашли что-то?

– Угу. Пару рабов в подвале. Наказанных. Их замуровали без еды и воды.

– Понятно. Пойдем, присоединимся к остальным. Кстати, мы многих потеряли?

– Из тех, кто был с самого начала - нет. Только Сисястую ткнули в плечо, но это заживет. Из девятерых новеньких четверо отправились к богам.