Вэйджер. История о кораблекрушении, мятеже и убийстве

Затем Байрон вместе с Кэмпбеллом поспешил прочь, к барже и через море со своей партией, время от времени оглядываясь назад, чтобы проверить, не преследует ли их катер, сверкающий пушками.

ГЛАВА 18. Порт Божьего милосердия

Как только ветер утих, Балкли, лейтенант Бейнс и другие люди на двух оставшихся шлюпках отплыли. Они были уже на расстоянии удара от форпоста, но Балкли проигнорировал просьбы начать штурм и захватить баржу, а вместо этого повел своих людей в другом направлении - на юг, к Магелланову проливу. Оглядываться назад было уже нельзя.

По мере продвижения вперед даже таким старым морским собакам, как Булкли, становилось ясно, что путешествие на лодках-кастаньетах не будет похоже ни на что из того, что они когда-либо испытывали. Шлюпка "Спидвелл" была не намного больше первоначального баркаса, рассчитанного на двадцать гребцов и переправлявшего грузы на небольшие расстояния. Теперь же "Спидвелл" был набит бочками с водой, которых хватило бы на месяц, а также пушками и боеприпасами, чтобы отразить нападение. Больше всего на судне было людей - они теснились на носу, вокруг мачт, у румпеля, в трюме под палубой. Лодка выглядела так, словно ее собрали из человеческих конечностей.

На борту судна находилось 59 человек, и не было места для лежания, а передвигаться, чтобы поднять парус или натянуть канат, было практически невозможно. После нескольких часов вахты люди на палубе с трудом менялись местами с теми, кто находился внизу, в трюме, который был сырым и темным, как гроб, но обеспечивал определенную защиту от стихии. Чтобы помочиться или испражниться, человеку приходилось перегибаться через борт корпуса. Один только запах мокрой одежды, писал Bulkeley, " делает воздух, которым мы дышим, тошнотворным до такой степени, что можно подумать, что человеку невозможно жить".

Обремененный человеческим грузом и припасами, корпус судна так низко опускался в море, что его корма едва ли на четыре дюйма возвышалась над ватерлинией. Даже небольшие волны перехлестывали через борта, намокая, а в неспокойном море экипаж, находившийся на палубе, при каждом качке оказывался практически выброшенным за борт.

Двенадцати людям, находившимся на катере, включая комендора Томаса Харви, пришлось еще хуже. Длина судна составляла всего двадцать пять футов, и оно было еще менее устойчиво на волнах, которые во время сильных штормов захлестывали его единственную мачту. Люди сидели, сбившись в кучу, на жестких узких досках и подпрыгивали. Внизу не было места, где члены экипажа могли бы укрыться, и по ночам они иногда забирались на "Спидвелл", чтобы поспать, пока катер буксировали за собой. В такие моменты на баркасе находилось семьдесят один человек.

Мало того, что этим судам предстояло преодолеть самые бурные моря на земле, большинство людей, пытавшихся совершить этот подвиг, были уже близки к смерти. " Большая часть людей на борту настолько отвыкла от жизни, что им, кажется, совершенно безразлично, будут ли они жить или умрут, - писал Булкели, - и только с большими мольбами можно уговорить кого-либо из них подняться на палубу, чтобы помочь им спастись". Для Балкли руководство партией в таких обстоятельствах было чрезвычайно сложной задачей, а необычная динамика власти в игре усугубляла трудности. Несмотря на то, что Балкли в большинстве случаев выполнял функции капитана, лейтенант Бейнс официально оставался командиром.

30 октября, через две недели плавания, они попали в очередной шквал. В то время как ветры канонизировали Тихий океан и волны обрушивались на них, Балкли заметил вдоль гористого побережья на востоке клочок канала. Он подумал, что это может привести к безопасной гавани, но она была окружена скалами, подобными тем, что пробили брешь в "Вэйджере". Булкли часто советовался с Бейнсом, так как они были знакомы, и с плотником Камминсом, из-за доверия. Такие консультации, по-видимому, также были способом Булкли подчеркнуть разницу между ним и капитаном, которого он низложил.

Теперь Балкли предстояло принять первое важное тактическое решение: оставаться в открытом океане или попытаться проскочить между скалами. "На наших глазах не было ничего, кроме смерти, если бы мы держались в море, и такая же перспектива, если бы мы столкнулись с сушей", - отметил он. По мере того как корабли все больше и больше опрокидывались, он выбрал канал: "Вход в него настолько опасен, что ни один смертный не стал бы пытаться пройти его, если только его случай не был бы таким же отчаянным, как наш".

Приближаясь к желобу, люди услышали угрожающий рев - это разбивались о рифы брейкеры. Одна ошибка - и они утонут. Смотрители обшаривали акваторию в поисках подводных скал, а члены экипажа работали с парусами. Булкли, напрягая все силы и отдавая приказы, вел корабль по лабиринту скал, пока они не уперлись в гавань, защищенную скалами с кристальными водопадами. По словам Балкли, это место было настолько удобным, что в нем мог собраться весь британский флот.

У него было мало времени, чтобы насладиться своим триумфом. На катере на берег переправлялись группы людей, чтобы набрать пресной воды и рыбы - или, как выразился Булкли, " , что подбросит нам Провидение". Затем люди снова отправились в путь, погружаясь в бушующее море.

3 ноября во время сильного ливня Балкли подал сигнал экипажу куттера, чтобы тот держался поближе. Вскоре после этого катер распустил грот и исчез. Балкли и его команда ходили галсами туда-сюда, ища другое судно каждый раз, когда "Спидвелл" поднимался над волнами. Но катера не было видно - должно быть, он ушел на дно вместе со всеми двенадцатью людьми. Наконец, когда сам "Спидвелл" зловеще загудел, Булкили и Бейнс сдались и нырнули в прибрежную бухту.

Булкли тяжело переживал потерю людей, которые фактически находились под его командованием, и, несмотря на тесноту в койке "Спидвелла", он достал свой журнал и аккуратно записал их имена. Среди потерянных были комендор Харви, изобретательный строитель плотов Ричард Фиппс и помощник плотника Уильям Орам, которого Балкли уговорил покинуть отделившихся в надежде добраться до Англии.

Из-за глубокого киля и тяжелого корпуса "Спидвелла" его нельзя было подвести слишком близко к скалистому берегу, а без катера люди не имели возможности отправить людей на берег для поиска пищи. Лишь немногие из них умели плавать. " Мы сейчас находимся в самом жалком состоянии, - признался Булкли.

5 ноября они попытались выйти в море, но были отброшены штормом. Снова оказавшись в лодке и мучаясь от голода, они мучительно смотрели на несколько мидий на камнях. В конце концов, боцман Кинг взял несколько весел и пустых бочек, скрепил их веревкой и опустил в воду причудливо выглядящее устройство. Оно поплыло.

Он и еще двое мужчин погрузились на эту конструкцию и стали грести к берегу. Проплыв всего несколько футов, волна подняла бочки в воздух и катапультировала их в море. Они боролись за свою жизнь. Двоих выловили из воды члены экипажа "Спидвелла", но Кингу удалось ухватиться за искореженный плот и на ногах добраться до берега. Вечером он вернулся со всем необходимым и рассказал, что на берегу видел пустую бочку из-под еды, которая, судя по всему, выдавалась на британском флоте. Каставары погрузились в торжественную обстановку, гадая, не затонуло ли так же, как "Уэгер", другое судно, возможно, даже флагманский корабль коммодора Энсона "Центурион".