Victory значит победа

– Нет, я никого не ищу. Хотя… жду, наверное. А ты кого-то ищешь?

– Своих друзей.

– А…

Она имеет в виду что-то абстрактное или же кого-то конкретного? Потому что, о чем говорит эта девушка, не всегда было понятно.

– Гарри Поттера, ты его знаешь…

– Знаю, он мой… То есть он уже, вероятно, где-то далеко отсюда.

Луна кивнула и подошла к окну с нарисованной мной на ледяном стекле снежинкой. Провела пальцем по ней.

– Он для тебя очень близкий человек, - вдруг произнесла она, не оборачиваясь.
– Может, даже ближе, чем ты думаешь.

Ты права, Луна, но удивительно, откуда ты это знаешь.

– Завтра Рождество, - задумчиво сказала Луна, неожиданно заговорив о другом.
– Я люблю Рождество. Это время похоже на сказку. Люблю запах хвои и висящую повсюду омелу.

Она показала наверх.

Под потолком действительно висела ветка зеленого растения.

– Ты знаешь, что там водятся нарглы?

– Страшные существа?
– с любопытством спросила я.

– Нет, скорее вредные.

Я склонила голову, рассматривая светловолосую рейвенкловку. Ее мало кто понимает, вот и пообщаться Луне практически не с кем. Только с Гарри да Джинни…

– Не буду мешать, - сказала она, поворачиваясь.

– Ты не мешаешь.

– Я вам не буду мешать.
– Взгляд ее слегка выпуклых голубых глаз задержался поверх моего плеча, и девушка с еле уловимой улыбкой отправилась по коридору.

Я оглянулась, гадая, кого она увидела. В мою сторону шел Сириус.

– Добрый вечер, мисс, - сказал он, подойдя ко мне.
– Отчего вы стоите здесь одна?

– Добрый вечер, мистер, - подыграла я ему.
– Я не одна была, только что ушла Луна Лавгуд.

– Луна Лавгуд? Шестикурсница с Рейвенкло? Знаю… Необычная девушка.

Сириус посмотрел в том направлении, куда ушла Луна.

– Она была вместе с Гарри в Министерстве, помнишь мы рассказывали тебе?

Еще бы не помнить! Эту историю я не забуду, хотя бы из-за того, что Сириус тогда едва не погиб.

– Гарри говорил, что ее мама погибла, а Луна стала именно такой после этой трагедии. Я не был с Эллой близко знаком, но знаю, что она была одаренной волшебницей.

Ну вот, и у Луны мама погибла… Нужно срочно поменять разговор, пока я окончательно не расстроилась.

– А где ты был?

Я приблизилась к Сириусу и, подняв руку, смахнула с его черных волос капли растаявшего снега. Он поймал ее за запястье и прижал ладонь тыльной стороной к своим губам.

– Где был, там меня уже нет, - ловко увернулся он от прямого ответа.

Значит, ему есть что скрывать?

– Не хочешь говорить?
– спокойно спросила я, ибо кокетничать не умела.
– Ну и не надо.

– Я на пять минут заглянул в Лондон. Заскочил проверить, как поживают Артур и Молли…

Хм, это только волшебники могут на пять минут заглянуть в Лондон. А потом - раз, и они уже в другом месте.

– И все?

– Виктория, что ты хочешь узнать?

– Ничего.

Раз он сам не говорит, зачем мне выпытывать?

Я задумчиво возвела глаза к потолку, аккуратно забрав у него свою руку. Пусть не думает, что мне крайне интересно, где он пропадал столько времени.

– Как они поживают?

– Кто?

– Артур и Молли? Ты же сказал, что заглядывал к ним.

Сириус хмыкнул, причем таким тоном, будто ему все стало понятно.

– Неплохо поживают. Скучают по детям.
– Потом, помолчав, сказал: - Ты знаешь, что мы стоим под омелой?

Я опустила взгляд на него. Он смотрел наверх над нашими головами. Ну как же вовремя перевел тему!

– Стоим, и что?

– Когда в Рождество под омелой оказываются мужчина и женщина, они должны поцеловаться.

Омела… Омела! Я даже как-то и забыла про эту традицию. Вот почему на меня так странно посматривали кое-кто из семикурсников, когда я проходила мимо… Ну и кошмар!

– Это у вас традиция, а у нас нет.

– У вас, это где?

– У нас… это у нас!
– Я вдруг вспомнила, что у них и у нас для меня теперь нет различий. Эти две страны теперь стали обе родными, и разделять их особенности было бы неправильно.
– И вообще, как стоим, так можем и уйти.

Я шагнула назад, выбираясь из-под ветки омелы.

– Пойдем лучше отсюда, - смягчила я свое порывистое действие.
– Здесь холодно.

По лицу Сириуса нельзя было понять, как он к этому отнесся. Он кивнул и мы отправились дальше по коридору.

Сначала мы шли молча. Я думала о том, что Сириус мог понять мою реакцию не совсем правильно. Я вовсе ничего не имела против этой традиции, просто наши отношения стали как будто запутаннее, и я еще не могла понять, кто я в большей степени для него. Виктория или же Дейзи? Может, это и не имело отношения к традиции целоваться под омелой, но…

Что “но”? К своей досаде я не могла придумать этому оправдание, и это меня беспокоило.

Не надо давать ему повод думать, что я специально так сделала.

Не глядя, нащупала его руку. Он тут же сжал мою ладонь.

– Сириус… скажи, ты знаешь что-нибудь про какой-то рождественский бал?

Странно, вроде не это хотела спросить…

– Знаю. Вообще-то его могло бы и не быть, идея возникла у профессоров Флитвика и Спраут. Профессор Макгонагалл сперва отказывалась от этой идеи, но ее, идею с балом, поддержал профессор Дамблдор.

– Профессор Дамблдор?
– удивленно повторила я.

– Именно так. Он сказал, что школьникам необходимо какое-то развлечение.

– Это да… Все время находиться в пределах школы, это на любого наведет на тоску.

– Откуда ты узнала? Это вроде как закрытая информация. Минерва объявит только завтра утром.

– У кое-кого неплохо работают ушки на макушке.

Подняв руку, я пошевелила пальцами над головой.

– Хотя да, слухи распространяются здесь довольно быстро, - согласился Сириус.

Он машинально взглянул вверх, когда мы проходили под очередной омелой. Замедлил было шаг, но я, хмыкнув, потянула его дальше.