Виделись!
Шрифт:
А вставал я мрачный…
Граф де Флёр, отодвинувшийся от меня одним из первых, но постремавшийся убежать окончательно, гулко сглотнул и побледнел, глядя на моё лицо сквозь полупрозрачное пламя рвущейся на свободу Магической Силы.
Я же молчал. Горел и молчал. Молча приходил в себя.
Когда-таки смог начать связно мыслить, принялся обуздывать продолжавшийся выброс сырой неуправляемой Магии. Это, к удивлению, получилось довольно просто, и огненный столб быстро уменьшался. Пока совсем не спрятался внутри моего тела. И даже остаточного фона-загрязнения вокруг не осталось.
— Сука… — было первым словом, которое смогло сорваться с моих губ.
Мы все в недоумении обернулись в том направлении: Крепость Империи Ран, огромная и, что уж греха таить, прекрасная, медленно-медленно начинала… покачиваться? Дрожать? Проседать?
А ещё через почти минуту прикованных к ней наших немых взглядов… рушиться.
У всех на уме крутился только один вопрос: что происходит? Почему?
И только ещё через минуту я понял. И, наверное, понял это первым из всех присутствующих, так как совсем недавно видел уже нечто подобное: Крепость разрушалась и проседала одновремено, потому, что… из-под неё выползал холм!
На губах моих сама собой появилась улыбка. Я повернулся к де Флёру, достал из сумки свой экземпляр Договора, ехидно показал-покрутил им, спрятал обратно и, молча пошагал к своей Крепости, которая, к счастью, не торопилась трещать.
— А денёк-то начинает налаживаться… — сорвалась с моих губ сама собой слегка злорадная фраза.
Глава 29
Ариб шёл по большому богато обставленному залу с высоким купольным потолком. Шаги его были мягкими и максимально тихими, но даже их звук подхватывался эхом стен этого зала. Подхватывался и многократно усиливался, не оставляя ему, «роге» сто восемьдесят третьего уровня, и шанса преодолеть эти пятьдесят метров от входа до дальней стены, где располагалась дверь в личную часть дворца Императора незамеченным. Да мало шаги: даже звук дыхания уникальной акустикой этого места превращался в шум вспархивающей крупной птицы. Что уж говорить о шуршании складок одежды и о любых её деталях, либо украшениях, способных скрипеть и позвякивать.
Уникальная акустика сочеталась ещё и с «поющими полами», каждая досочка в которых «пела» по-своему, имея уникальный, только ей одной присущий «голос». Скрип половиц был подобран, создавшим это чудо мастером, так, что человек, идущий через этот зал, не просто ими скрипел, а издавал некую мелодию, красивую и гармоничную. Уникальную для каждого человека и каждого прохода, ведь длина шага у всех людей разная, как и походка, вес, темперамент, скорость, характер. Под кем-то пол «пел» торжественно, под кем-то печально, под кем-то тревожно… Под Арибом пол скрипел мелодию последнего типа. Ариб спешил.
Однако, спеши не спеши, а этот зал пересечь необходимо — ведь это единственный путь к покоям и личному кабинету Императора. Нет другого пути. Ни тайных ходов, ни черных лестниц, ни даже окон в этой части дворца. Лишь глухие толстенные стены из камня самых твёрдых и прочных пород. А этот путь… нагружен был системами безопасности, постами, охраной и различными детекторами до предела, красноречивее любых слов говоря о паранойе Голема Яго, живущего в тех покоях, к которым этот путь вёл.
И, насколько Ариб успел уже понять, тот имел для такой паранойи основания.
Два Гвардейца, стоящие возле металлической двери в конце этого зала, по обе стороны от неё, смерили подошедшего Ариба цепкими, внимательными взглядами, но останавливать не стали. Они его уже знали в лицо. Да и мелодии, которые он создавал своими шагами в
этом зале, уже стали им привычными. А уж их-то подделать сложно. Гораздо сложнее, чем лицо, голос и манеру держаться.Ариб потянул за ручку и отворил дверь, после чего шагнул в скрывавшуюся за ней комнату-тамбур, сквозную, разделённую несколькими тканевыми занавесами. Он быстро проскользнул внутрь, и за первым занавесом поспешно принялся раздеваться, вешая свои вещи на специально для этого приспособленные и установленные здесь вешалки.
Дальше был шаг через специально зачарованную рамку, просвечивающую каждый раз его тело на предмет наличия любых скрытых или явных Артефактов. Рамка промолчала, так как Ариб здесь был не впервые, и неприятный опыт общения с личными телохранителями Императора уже имел. Знал, что лучше лишнего сюда вовсе не брать, чтобы даже случайно не забыть чего-то на себе. И безопаснее.
За рамкой, которую Ариб прошёл голым, на специальной полке лежали комплекты простой одежды, под каждым из которых, стояла своя пара простой обуви. Комплекты и обувь были подобраны под каждого, кто имел доступ в эту часть дворца.
Одевшись, Ариб шагнул за следующую занавеску, к стоящему возле очередной двери Гвардейцу с ручным устройством для проверки посетителя на Артефакты.
За следующей дверью располагался зал, меньше зала с «поющими полами» раза в три, но всё равно достаточно просторный. Без окон. В шаге от входной двери этого зала стоял постамент с плоской наклонной доской на уровне груди среднего человека. На доске имелся рисунок, изображавший ладонь. Ариб сделал шаг от двери и положил на рисунок свою руку. На столе секретаря, стоящем возле противоположной двери, из «принтера» тут же начал выползать свиток со «статистикой» Ариба: последний уровень в защитных системах на пути к Императору — Камень Оценки, не менее точный, чем в главном отделении столичного отделения Гильдии Авантюристов. Шанс обмануть его личиной, гримом, Артефактом, Зельем или Заклинанием был исчезающе мал. Хоть и существовал — всё же ничего абсолютного в этом мире нет.
Секретарь взял вылезший пергамент, внимательно прочитал его содержимое, сверился с какими-то своими записями, после чего утвердительно кивнул стоявшим возле дверей Гвардейцам, а Ариб начал движение через зал. До этого, как не спешил он, а вынужден был спокойно стоять возле постамента, не смея даже пытаться сделать и шага вперёд, за незримую черту, ведь в противном случае, в нарушителя будут бить на поражение сразу, без предупреждения.
Зал пройден. Впереди кабинет Императора.
Глубокий вдох и тяжёлая, изготовленная из массива какого-то очень редкого дерева дверь, украшенная искусной резьбой, инкрустацией и позолотой поддалась усилиям толкнувшего её человека в простой, без рисунка и украшений одежде, состоявшей из войлочно-тканевых тапок, полотняных штанов и свободной рубахи.
Ариб, новый Начальник Имперских Охранителей нервничал. Будешь тут нервничать, когда не позже месяца назад, из этого кабинета вынесли тело предыдущего Начальника.
Официально Назир погиб не в кабинете, а в предыдущей комнате. Вроде бы он нарушил правило и пересёк незримую границу до того, как секретарь успел кивнуть Гвардейцам. Официально. Но Ариб не был дураком. И он знал, что его бывший начальник тоже дураком не был. А ещё Ариб видел тело и был на вскрытии. Оно было совершенно цело. Никаких повреждений, которые были бы логичны насильственному убиению нарушителя охранного периметра. Зато в навечно оставшихся открытыми глазах Назира навечно же застыл ужас…