Видишь принца - целуй! И так восемь раз
Шрифт:
Крепкие Корни, помнится, легкомысленно подумал тогда, что юному родичу всяко будет лучше в разумной роще дендровитов, где не бегают маньяки, желающие развести из него костер.
Но шли годы и десятилетия, а деревце почти не росло, совершенно не оправдывая своего честолюбивого имени. И даже, кажется, принялось чахнуть. Поэтому принц дендровитов и рискнул вручить судьбу ВНебо щебутным незнакомкам, крепко рассчитывая, что в столице за двести лет и думать забыли о пророчестве.
Иначе, конечно, сердобольные девушки могут попасть в историю.
* * *
Совершенно
Жара спала, двуколку обдувал легкий ветерок. Далеко в вышине проплывали какие-то крупные птицы, и Аглая, которую после памятного полета на циновке все тянуло в облака, мечтательно сказала, что хорошо было бы полетать на орлах, как Гендальф в фильме "Властелин колец".
– Прошу учесть, что задолго до Гендальфа на орлах летал доктор Айболит - красавец-холостяк с полезной профессией и главное, - Полина со значением подняла палец вверх, - правильной ориентации.
– Айболит и Бармалей - ну и кто из них еврей?
– тут же протараторила Аглая.
– Обезьяна Чи-чи-чи продавала кирпичи, не успела все продать - улетела под кровать, под кроватью генерал свои трусики стирал, - в ответ на одном дыхании выпалила Полина и опасливо глянула на Мирика - не слышал ли он их крайне содержательного диалога.
– Фу. Ну у тебя и детство взыграло, - укоризненно сказала Аглая.
– А еще с принцами целуешься.
– Ага. С деревянными, - вздохнула Полина
– Ну уж какие есть, - утешила ее подруга и сделала очередное глубокомысленное замечание.
– А вот моя прабабушка говорит, что именно с холостыми мужчинами все время происходит какая-то ерунда. Взять хоть твоих любимцев Айболита и Бармалея, или, к примеру, папу Карло. Кстати, я знаю, из какого дерева он выпилил Буратино!
– Потише!
– шикнула на нее подруга.
– Вдруг ВНебо услышит.
– И что? А, ну да, - спохватилась школьница и продолжила свою мысль.
– И Гендальф тоже, кажется, холостяк. Кстати, а он правда - того? Ну, неправильной ориентации?
Книгу Профессора Аглая честно пыталась прочитать еще в восьмом классе, но - в силу некоторого стилистического занудства - так и не одолела.
– Ну, во всяком случае, актер, который его играл, - точно неправильной.
– А ты что-то имеешь против геев?
– Аглая шутливо взглянула на подругу. Среди ее знакомых граждан сомнительной ориентации не водилось, и все их проблемы казались школьнице чем-то совершенно мифическим, вроде орлов, на которых летал доктор Айболит.
Полина на минуту задумалась.
– Ты знаешь, когда они молоденькие, хорошенькие мальчики в период первых сексуальных экспериментом - это выглядит даже где-то трогательно. Я и яой читала, да!
– актриса с вызовом взглянула на подругу, но поняла, что такой литературный жанр ей неведом, и продолжила уже спокойнее.
– Но вот когда это обрюзгшие, потрепанные жизнью дядьки, да еще в компании с молоденькими мальчиками, мне почему-то становится "фу". Я чего о геях-то вспомнила. Я вот все время думаю, на что это намекал Стена в Зале Ожидания? Мол, у эльфов все не как у людей, а как у эльфов. А как у эльфов? Вдруг окажется, что красавчик Бондюэль - из этих? Как тогда его раскрутить на поцелуй? Неужели опять придется переодеваться в парня?
– Ну что ты, Полина, эльфы не такие!
– воскликнула Аглая с ноткой мечтательности
* * *
Эльфы действительно оказались "не такие". Но, как не раз позже думала Полина, лучше бы они все поголовно были геями.
* * *
Однако и до эльфов еще предстояло добраться. Через несколько часов пути Мирик сверился с картой и понял, что планы придется менять. Неожиданная задержка в роще разумных деревьев привела к тому, что юные путешественники никак не успевали доехать до Меллорнбурга засветло. Следовало позаботиться о ночлеге, и впереди кстати показалась какая-то в три двора деревенька.
– Интересно, это еще Каракумат или уже Эльфион?
– ни к кому конкретно не обращаясь, поинтересовалась Полина. Девушка никак не могла постичь суть административного деления, принятого на Альтре. За все время путешествия она лишь единожды видела подобие границы, и то в самом захудалом из местных государств - Тарском королевстве.
Аглая, незаметно для себя задремавшая в обнимку с корзиной, встрепенулась и открыла глаза.
Мирик, придерживая левой рукой вожжи, недоуменно рассматривал карту.
Никаких населенных пунктов на этом участке тракта на ней обозначено не было.
"Карта успела устареть, наверное, - подумал парень, скатывая ее в рулончик.
– Чье же это поселение? На каракуматском тракте они идут вперемешку".
В крохотной деревушке, буквально тонувшей в пышных садах, ожидаемо не оказалось постоялого двора, и юный менестрель, оставив подружек в бричке, принялся ходить по дворам, пытаясь договориться о ночлеге. Удача улыбнулась ему почти сразу - черноглазая и смуглая сельчанка - не эльфийское, значит, это поселение, - за разумную плату согласилась постелить проезжающим у себя на открытой летней веранде. Нет, они никому не помешают, муж с товарищами уехали по делам в город, в деревне сейчас только несколько рабочих...
Димку отправили ночевать в недостроенную конюшню, у которой пока недоставало половины кровли, а корзинку с ВНебо девушки взяли с собой.
В дом неожиданных постояльцев не приглашали, но они и не напрашивались на такую честь. На просторной веранде, пристроенной к фасаду здания, приятно пахло свежеструганным, не успевшим потемнеть от времени деревом. Хозяйка вынесла из комнаты небольшой квадратный столик, и теперь споро расставляла на нем угощение, попутно рассказывая, что ее семья со всеми кумовьями и двоюродными родственниками переехала в деревушку из Дашти, второго по величине города Каракумата, чтобы начать новую жизнь. Пригласили их сюда братья по вере, решившие основать на Каракуматском тракте собственное поселение, дабы вести в нем праведную жизнь. В больших городах отказались от обычаев предков, вот и в Бахри, вы, может быть, слышали, недавно были гонения на братьев...
Проголодавшаяся молодежь с аппетитом накинулась на вкусные, слегка переперченные блюда, пропуская мимо ушей откровения разговорчивой селянки.
Наконец все насытились и встали из-за стола. Девушки попытались помочь хозяйке убрать со стола, но она мягко отказалась, в несколько заходов оттащив опустевшие блюда, а затем и столик в глубину дома.
Посуду, с которой ели постояльцы, женщина небрежно покидала вместе с объедками в небольшое ведерко.
Аглая задумчиво проводила ее взглядом.