Видишь принца - целуй! И так восемь раз

Мирик внимательно оглядел подружек.

– Девушки, вы о чем?

– Расскажем?
– неуверенно предложила Аглая.

– Да чего уж теперь. Хоть не испугается, если мы исчезнем, - согласилась Полина и начала издалека.
– Ты ведь знаешь, Мирик, что у всяких там разных рыцарей бывают обеты, иногда несуразные, которые им непременно нужно выполнить.

– Ну, - непонимающе протянул подросток.

– Так вот, я не рыцарь, конечно, но глупейшим образом тоже подставилась под обет. Точнее, меня подставила одна злая, ну, скажем так, ведьма, ага. И пока я его не выполню, домой не попаду. И Аглая со мной за компанию. Ты ведь догадался уже, наверное, что мы сильно не местные. А чтобы обезопасить нас при выполнении обета, мой, назовем его так, ангел-хранитель поставил ограничение: в случае реальной опасности для здоровья и жизни мы возвращаемся в исходную точку. У меня на руке волшебный браслет - ты его не видишь - с тремя степенями опасности. Желтая - умеренная, оранжевая - сильная, красная - и мы опять на старте. Я уже выполнила семь из восьми пунктов обета, остался последний, но мы в заключении, а браслет у меня на руке налился оранжевым светом. Как подумаю, что все придется начинать сначала, просто руки опускаются. Но этот эльф, видно, решил приняться за нас всерьез.

– Да что за обет ты выполняешь? Я ничего такого не замечал, - удивился Мирик.

– Эх, ну, понимаешь, - Полине стало неловко, - я должна была поцеловать восемь принцев. Как бы в наказание за спесь. Семерых я уже перецеловала, а восьмым по нашему плану должен был стать Бондюэль. Он в жюри этого их Фестиваля цветов, где мы собирались выступить. Но до Бондюэля нам, похоже, уже не добраться. Разве что он придет с инспекцией в кутузку, - девушка невесело усмехнулась.
– Да и вряд ли к Бондюэлю, если вдруг - ну вдруг - он заглянет в тюрьму, меня подпустят на расстояние поцелуя. Ведь мы такие опасные преступницы...

– Поцелуешь восьмого принца - попадешь домой?
– уточнил Мирик, выглядывая кого-то в зарешеченное окно.

– Да! И я, и Аглая, и лось твой педальный.

– Что, и Пикапер тоже?..

– Да, ведь ведьма не только меня зацепила. Его Димка зовут на самом деле. И он такой же, как ты, парень, ну, чуть старше, только заколдованный.

– Теперь многое становится понятным. То-то этот лось время от времени казался мне очень странным. И вы тоже хороши. Кошек, говорите, которые такие маленькие собачки, всех зовут Васьками, а лосей - Димками?

Мирик усмехнулся, тряхнул головой и, видимо, на что-то решился.

– Что ж, не один Бондюэль принц на свете. Откровенность за откровенность.
– Мирик перестал выглядывать в окошко, решительно выпрямился, подошел к Полине и подставил ей пухлую мальчишескую щеку.
– Ладно, целуй!

– Говоришь, подруга, снаряд два раза в одну воронку не попадает? Я чувствовала, я знала!
– закричала Аглая и повернулась к Мирику.
– Ты ведь принц Златомир? Это тебя разыскивают спецслужбы Зеленогории?

– Да. И они меня уже разыскали. Я только что видел во дворе своего воспитателя дядьку Псая. Эх, не миновать мне теперь военной академии!

– Злотомирчик, спасибо тебе за все!
– Аглая задохнулась от нахлынувших чувств. Это было и предвкушение встречи с домом, и грусть от расставания с новыми друзьями.
– Давай я тоже тебя поцелую!

Она притянула парня к себе за шею, намереваясь чмокнуть в щеку, но Мирик от неожиданности дернулся, чуть повернулся, и поцелуй пришелся прямо в пухлые мальчишеские губы.

Таким был для Златомира первый поцелуй, тот самый, память о котором хранят всю жизнь. В тюремной камере, под лязг открывающейся тяжелой железной двери. Под лязг открывающейся двери?

Полина метнулась к принцу, на всякий случай крепко уцепив Аглаю за руку, и клюнула его губами в нежную щечку. Засветилась последняя жемчужина на ее квестометре, и он рассыпался яркими искрами. Знакомый звездный вихрь подхватил народный дуэт, и через мгновенье принц Златомир Зеленогорский остался в камере один. Дверь наконец открылась до конца, явив его глазам недовольного дядьку Псая и еще более недовольного Пантагрюэля.

– Мой принц, вы идете со мной!
– сказал первый.
– И пусть королевство Эльфион ждет дипломатическую ноту за задержание особы королевской крови.

– Где девицы?
– закричал второй, оторопело оглядывая камеру.

– Какие девицы, милейший? Кто о чем, а эльфы о бабах, - юный принц высокомерно взглянул на Пантагрюэля.
– Ты видишь, дядька Псай, сколь странно ведут себя эти длинноволосые снобы. Скорей покинем это мрачное место, только заберем с брички мои вещи.

Бричка, немало повидавшая вместе с юными путешественниками, стояла во дворе, вызывающе нацелившись в небе пустыми оглоблями.

– А где ваш скакун?
– сердито спросил дядька Псай.
– Я немедленно потребую у этих негодников эльфов вернуть собственность короны.

Его уверенность в своих силах что-либо потребовать поддерживал немалый отряд зеленогорских стрельцов, немедленно отсалютовавших принцу.

– Мой скакун теперь далеко, - ответил Златомир, подхватывая с повозки заплечный мешок со своей верной мандолиной, - и уж точно не достался этим негостеприимным выскочкам. Я готов, мы можем отправляться.

Стрельцы сомкнули строй, и скоро последний высокородный участник этой невероятной истории скрылся в лабиринте узких улочек древней эльфийской столицы.

Эпилог первый. Россия

Галина Михайловна возвращалась с работы домой. С обеда ее одолевала мигрень, незамедлительно принятые два таблетки "цитрамона" облегчения не принесли. К изнуряющей дневной жаре добавилась духота - похоже, к вечеру будет дождь. Ко всему прочему маршрутка прочно застряла на светофоре, пропуская правительственный кортеж - в город второй раз за лето прибыл, и чего ж ему неймется, президент. Неимоверно раздражала излишне говорливая молодежь, расположившаяся на передних сидениях маршрутки.

– Девушка, а девушка, у вас лишнего поцелуя не найдется? В качестве гуманитарной помощи?
– Развалившийся сразу на двух креслах рослый парень с полупустой банкой пива в руках к концу нахальной фразы слегка стух, впервые в жизни испытывая дежавю.

Сидевшая рядом юная красотка несколько мгновений непонимающе смотрела на него, затем с криком "Есть!" кинулась на шею и звонко чмокнула куда-то в область носа.

– Эй, отпусти. Я же не принц.

– И слава богу! На принцев я теперь до конца жизни, наверное, смотреть не смогу.

– Пойдем, что ли, в "Шарлау", отметим это дело.

– Погоди. Через четыре остановки в маршрутку зайдет Аглая, тогда все вместе и рванем.

Галина Михайловна едва удержалась от того, чтобы покрутить пальцем у виска. Кого только не встретишь в общественном транспорте! Хорошо, ей скоро выходить. Сейчас она доберется до своей крепости, приготовит чай, достанет из холодильника пирожные и будет смотреть по телевизору ток-шоу "Давай поженимся". Жизнь, несмотря на мигрень, хороша!

<