Видишь Суслика?

Но возмущённый стон Джунгарика уже никто не услышал.

Ласка сидела на лавочке у фонтана, а вокруг неё толпились кадеты, делая вид, что заняты какими-то невероятно важными делами. При этом, успевая кидать на красавицу-медсестру вожделеющие взгляды. Ласка жмурилась от удовольствия под градом комплиментов, сыплющемся от подходивших поздороваться, выразить почтение или спросить пустяшного совета, подростков. Корпус Омега занимался лечением душевнобольных. Это, конечно, громко сказано. На самом деле настоящих спятивших там можно было по пальцам пересчитать. Основную массу занимали ребята с бессонницами, навязчивыми тревожными состояниями, порой с галлюцинациями. И да, их не считали психами. Просто подлечись, кадет, и в строй! Особый электрофорез, курс массажа, курс политического внушения, и на учёбу, нечего пролёживать, Империя ждёт!

– Так вы считаете, что видели это, но никто не подтвердил ваши слова?.. – с участием спрашивала Ласка какого-то юношу. На его лице выражение тупого отчаянья сменилось обожанием, но ответить он не успел. Ласка поднялась и попросила всех разойтись. Суслик получил дозу ненависти в спину и предложил Ласке пройтись. Ему и самому было любопытно понаблюдать, что происходит за тем самым окном, где сейчас дежурил Хомяк. Но и внезапное свидание он пропускать не планировал. Китано Юки знала каждый сантиметр больничного крыла, поэтому, ухватив Кадзуо за худощавую ладонь, повела его неведомыми дорожками в глубь сада. Она остановилась среди ровных высоких кустов. Очумелый от близости объекта вожделения Суслик совершенно потерялся, хотя Валентин внутри него всё ещё пытался запомнить дорогу.

– Прекрасный лабиринт – улыбнулась Ласка, – из этой точки нас никто не увидит.

Она встала на носочки на невысокий камешек, словно пыталась заглянуть выше края зелёной стены. Перед глазами Суслика оказалась пышная грудь с натянутой петелькой от пуговки, которая едва держалась на месте. Он задержал дыхание. Но Ласка уже глядела на него и наслаждалась его замешательством. Она качнулась на камне, а Суслик среагировал и обхватил её за талию, наконец вдохнув.

– Может закружиться голова, Фудзивара-кун – прошептала Ласка, – это кустарники Вечнозелёного Дёрена Амиталия, в пору своего цветения они выделяют особый аромат, заставляющий говорить правду.

– У меня… Нет секретов. – еле выдавил из себя Суслик.

– Секреты есть у всех, Кадзуо-кун, но ты можешь не волноваться, сейчас же дёрен не цветёт. – перешла на более фамильярное обращение обольстительница. Суслик прижался головой к груди Ласки и почувствовал, как её соски напряглись.

– Но листья Амиталии тоже имеют такой эффект, так что дыши, дыши, Кадзуо-кун. И расскажи мне всё, что тебя тревожит. – У кадета действительно закружилась голова, но Вал тихонько посмеялся внутри него, дескать, вот хитрая бестия, психотропные вещества решила на нём использовать, но нет, нееет, не выйдет. Суслик внезапно отпустил её и сам встал на камешек, надавив себе на свежий синяк на бедре. Боль и движение воздуха выше лабиринта привели его в чувство, он вдохнул поглубже и собирался уже было целовать Ласку, как услышал шаги. Он спрыгнул с камня и присел, поманил девушку к себе, прижимая палец к губам.

– … делу сёгуната?

– Политика меня не интересует. Я не состою в клане, чтобы всерьёз рассматривать подобные вопросы.

– Ну а если мне просто интересно, что ты думаешь о гипотетическом сёгуне?

– При сёгуне у меня появится возможность основать клан? Если да, то я окажу самую деятельную поддержку делу сёгуната.

– При Императоре новых кланов не появлялось никогда, – уклончиво ответил первый из собеседников с другой стороны живой изгороди.

– Значит, причина в Императоре? – прямо спросил второй.

– Многие полагают, что божественный микадо попал под сильное влияние гайдзинов в своем окружении, – снова ушёл от ответа собеседник.

Наверное, господа продолжили обмен любезностями и дальше, но Суслик и Ласка не стали следовать за ними, чтобы продолжать подслушивать. Разговоры о политике убили всю романтическую атмосферу.

* * *

Хомячок пытался вытрясти из друга все воспоминания о неудачном свидании, но того больше интересовали подробности наблюдения из окна. Была замечена нетипичная активность дежурных на КПП; повсюду сновали незнакомые люди. Суслик припомнил, что особо чувствительные кадеты с бессонницей в крыле Омега, перебивая друг друга, рассказывали о необычных звуках ночью и странностях: мол не всегда узнают своих офицеров – через раз другое лицо мерещится.

– Нужно увидеться с Пумой, – решил Суслик. Джунгарик расплылся в ехидной улыбке.

– Ай ты проказник, Фудзивара-кун! Тебе одной дамы мало, значит? Но тебе повезло. Я видел, что сестрица сегодня здесь, правда, при исполнении, но так даже лучше. Ей так идёт форма! – Глаза Хомяка неведомым образом сформировались сердечками и он выскочил за дверь. Затормозивший Суслик вышел за ним и столкнулся нос к носу с Хорьком.

– Позже поговорим, Кагосима-сан, есть кое-что важное.

Хорёк внимательно поглядел на исчезающую за поворотом фигуру кадета, заглянул в приоткрытую дверь комнаты. Какие беспечные. Не комната, а проходной двор!

Пума руководила осмотром военных кораблей. Хомяк договорился, чтобы его и друга пропустили к сестре. Это было достаточно легко, кто ж не знал этого милого Минамото с шилом в заднице? Обнимашки Синдзи быстро наскучили, и он здорово удивил друга знаниями об особенностях установки противолодочных орудий. Да, Хомяк ввязался в спор с парнями из группы Пумы, чему Суслик был только рад.

– Новая броня на палубе, отлично! – Довольно подмигнула Каори, – Приглядись, Фудзивара-кун, этот корабль – мечта! Таким и должен быть настоящий мужчина. – Девушка ловко пригнулась и погладила палубу.

– Такая сильная, такая гладкая, такая молодая! Ещё ни разу не была в боях, но уже готова принять на себя всю страсть битвы, – Пума продолжала поглаживать палубу кончиками пальцев. Ей действительно безумно шла форма, высокие берцы стягивали ноги, только подчёркивая всю красоту ног и аппетитных ягодиц. Суслик вспотел, ему казалось, что Пума гладит вовсе не палубу, а его тело.

– А какие там переборки! Пойдём, покажу.

Кадзуо решил, что пора прервать это безумие.

– Этот корабль ещё кто-нибудь уже видел?

– Побойся небес! Ты здесь исключительно из-за моего брата, - Каори взялась обеими руками за штормовой леер, ­– какой он крепкий, гляди. Прочный, жёсткий, такой длинный. Он готов выдержать любой шторм. Фудзивара-кун, я хочу такой леер себе. – на последнем слове она тихонько застонала, и Суслик ощутил, как одежда прилипла к его спине. Он взял её руки в свои, и наступила тишина. Волны тихонько бились о корпус.

– Помните, в порту…

Взгляд Каори помутнел. В порту у них случилось много чего интересного. Фудзивара унял волнение и продолжил.

– … Было много подозрительный проходимцев, ошивающихся там с оружием. Насколько хороша наша военная охрана? – Очки его съехали на нос, Пума хищно улыбнулась и резко притянула его в объятия.

– Обо мне беспокоишься, малыш? Не стоит.

– Нет, об этом великолепном судне, - промямлил, ища воздух, затисканный Суслик. А вот это был уже другой разговор. Капитан отделения охраны императорской семьи не могла пропустить это. Она отпустила голову Кадзуо.

– Следуйте за мной.

Так и появились они перед замолкнувшими Синдзи и ребятами отряда – лохматый, вспотевший Фудзивара и озадаченная Каори. Теперь мысли о недостаточности охраны корабля и города начали тревожить не только Валентина Соболева.