Видящий 2

– Егор, можно на минутку?
– Михаил Задунайский подловил меня в момент дозаправки соком у стойки бара. Несмотря на вентиляцию, с течением времени в зале становилось все жарче, а мы еще активно двигались, так что пить хотелось зверски.

– Конечно, сегодня же ваш день!

Отставив стакан, иду следом за Михаилом, лавируя между группками гостей. Князя увидел в "артистическом" зале, беседующего о чем-то с двумя мужчинами, стоящими ко мне спиной. Потакая собственному любопытству, улучшил слух, но из-за шума удалось вычленить только обрывки фраз, и то, часть скорее додумал, чем расслышал:

Задунайский: "... рано говорить об этом... слишком ... разница в возрасте..."

Неизвестный: "... могли бы... познакомить ... договоренности?"

Задунайский: "... вернемся к этому разговору... лет".

Неизвестный: "... изменить решение? ..."

Задунайский: "... возможность выбора... сама..."

Неизвестный: "... сами вышли... весной... предложением?"

Задунайский: "... введен в заблуждение... речь шла о другом... "

Неизвестный: "... другом?!! ..."

О чем бы ни шли переговоры, но все стороны явно недовольны их ходом. Раздраженные собеседники ищут новые аргументы, но наше появление путает им планы.

– А вот и он, - заметив наше приближение, Кирилл Александрович обращает внимание своих собеседников на меня: - Знакомьтесь господа, наш друг семьи, оказавший, не побоюсь этого слова, неоценимую помощь в нужный момент, Васин Егор Николаевич.

Мужчины оборачиваются и на секунду оба замирают.

А ничего так я буду выглядеть в зрелости... Да и в старости весьма неплохо...

Разглядывая найденных папаню с дедом и слушая хвалебные рекомендации князя, почти физически ощущаю расходящиеся по спирали шепотки.

Аристократы умеют держать лицо, так что если у Кирилла Александровича была цель полюбоваться на их конфуз, то он просчитался.

– Егор, не могли бы вы поделиться с их сиятельствами подробностями кончины Сергея Модестовича? Для меня, признаться, это больная тема - такая утрата! С вашего позволения я оставлю вас, господа.
– Забрав младшего сына, князь удаляется в сторону ВИП-зоны, оставив меня на растерзание новоявленных родственничков.

– Вам действительно интересны сейчас эти подробности, ваше сиятельство?
– обращаюсь к деду, как к старшему из них двоих, - Может, стоит оградить ваших дам от этого?

Оценив внимание, направленное в нашу сторону, а также угрозу в виде приближающейся Елизаветы Михайловны в обществе свекрови, князь Потемкин-старший принимает решение:

– Действительно, не стоит портить дамам праздник. Если не возражаете, то хотел бы видеть вас у себя завтра после обеда, в удобное для вас время.

– Сочту за честь.

Уходя, вижу удивление на лице бабули и ничем не прикрытую ненависть в глазах жены отца. Раскланиваясь с дамами, спешу скрыться в толпе. Сплетнями мы общество обеспечили надолго.

И "Фаворита" теперь точно стоит опасаться.

Интерлюдия.

Тихая и неконфликтная Полина Зиновьевна с самого момента далекой свадьбы отлично справлялась с ролью жены сначала капитана, а потом командира эскадры Балтийского флота, а после неожиданной гибели свекра и старшего брата мужа - с внезапно свалившимися обязанностями супруги главы клана, являя собой образец элегантности, доброжелательности и сдержанного достоинства. И так хорошо удавалась ей эта роль, что даже сам князь иногда забывал, что в свое время женщина приглянулась его родителям отнюдь не поэтому. Сильная светлая с развитой жизнью– вот что было главным критерием при выборе невесты.

В то далекое время для девушек ее круга обычным делом было домашнее образование, редкая могла похвастать дипломом института благородных девиц, так что целенаправленно княгиня медицине не обучалась, но основы целительства знала, хоть никогда и не афишировала этот факт, полагаясь на врачей-профессионалов. Тем велико было удивление ее мужа и сына, когда настроенная на скандал невестка спокойно уснула в каюте яхты, едва они поднялись на борт.

– Я жду объяснений!

Тихая-то тихая, но когда жена говорила таким тоном, даже главе клана иногда приходилось уступать.

– Поля, мы разбираемся!

– Вижу я, как вы разбираетесь! И долго вы собирались скрывать от меня внука?

– Полина! Еще ничего неизвестно!

– Хорошенькое неизвестно! До меня доходили слухи, но до сих пор я считала, что они несколько преувеличены, а теперь вижу, что даже преуменьшены! Мальчик - вылитый отец! И только глупец будет это оспаривать!

– Тебе ли не знать, что внешность можно подделать! А он по тем же слухам - сильный светлый!

– Уже и это знаете! Я смотрю, только для нас с Лизой его появление стало неожиданностью?! Что еще о нем известно?

– Очень мало. У парня не биография, а одна сплошная дыра! Более-менее уверенно можно говорить только о последнем годе, дома дам отчет - почитаешь. Если не вдаваться в подробности, то возник как чертик из табакерки этим летом под крылышком Задунайских на Дне Империи. Но ты же помнишь, мне в июле из-за жары нездоровилось, большинство приемов мы с тобой тогда пропустили, а с Павлом они умудрились несколько раз разминуться. Но Задунайские явно его раньше знали. Теперь вот учится с Ангелиной в одной гимназии. Только он - в десятом, а она - в восьмом.

– Лина знает?

– Видела наверно мельком, но там же столько учеников, а они еще на разных параллелях, так что вряд ли.

– Зря, кстати, так думаете, но малышкой я сама поговорю, а пока мне интереснее мальчик.

– Меркушев увидел его в сентябре, когда встречал Лину с учебы и сразу доложил. Слухи, сама понимаешь, до нас тоже дошли, его даже в обществе великой княжны Ольги видели, но после торжеств потеряли. Как теперь знаем, парень из Москвы, туда и возвращался на остаток лета. Вроде бы при Ярцеве-младшем наперсником числится. Аттестаты, по крайней мере, они вместе в Москве получали, есть свидетели. Родовые грамоты тоже примерно в одно время выдавались. Наш из Васильева стал Васиным, а Ярцев - Черным.

Глотнув воды прямо из бутылки, заботливо оставленной на столе в кают-компании вышколенными стюардами яхты, князь продолжил:

– В гимназию тоже поступили вместе, Лев Романович за них обоих хлопотал. Но ничего про более ранний период собрать не удалось. Не особо удивительно, Ярцевский щенок гасителем оказался, пока не подрос - прятали, так что если наш при нем состоял, то толком ничего разузнать и не получится.

– Ну, а ты, что скажешь? Тоже думаешь, что внешность подделана?
– Обратилась княгиня к задумавшемуся сыну.