Вик Разрушитель 3

— Эй! — возмутился Конопатый.

— Он пойдет на закуску, — иногда Мария Павловна умела шутить.

Я вздохнул и только раскрыл рот, чтобы начать увлекательный рассказ о корненожках, радиоляриях и прочих споровиках, как в коридоре послышался дробный топот ног, какой-то нарастающий шум, и вдруг кабинета распахнулась, на пороге появилась сама Антонина Елизаровна — наша классная дама. С виду всегда сдержанная, сейчас она лихорадочно поправила прическу, разгладила невидимые морщины на белой блузке. Уняв вздымающуюся от быстрой ходьбы грудь, она приложила к ней руку и прерывисто выдохнула:

— Прошу простить, Мария Павловна, что помешала вашему уроку. Боюсь, сегодня он может и вовсе сорваться.

— А в чем дело, Антонина Елизаровна? — нахмурилась биологичка. — У нас какие-то внеплановые мероприятия возникли?

— Получается, что возникли, — пространно сказала классная дама. — Через несколько минут к нам прибудет цесаревич Юрий Иванович с Великой княжной Лидией.

— В гимназию? — подобралась Маша-Няша.

— К нам, — четко выделила Антонина Елизаровна. — Сюда, в наш класс…

Ушаков не сдержался и громко присвистнул. На него зашикали, а классная, нервно сцепив пальцы, высмотрела меня и сказала:

— Ребята, для нас это величайшее событие. Члены императорской семьи посещали Щукинскую гимназию девять лет назад на пятидесятилетний юбилей. Срок приличный. Поэтому очень прошу быть ответственными, не свистеть по-дурацки, — она повысила голос и зыркнула на Ушакова. — Не заставляйте своих родителей краснеть за подобные выходки.

Дверь неожиданно распахнулась, классная тихо ойкнула и вытянулась, вся бледная и взволнованная. В кабинет вошли двое крупных мужчин в черных костюмах, сдержанно кивнули на приветствие учительниц и внимательно оглядели затихший класс. Я вдруг почувствовал на своей руке похолодевшую ладошку Иланы, и приятные мурашки снова оживились, оттаптывая мне позвоночник.

— Не бойся, — очень тихо произнес я, едва шевеля губами.

Соседка на мгновение прикрыла глаза бархатистыми ресницами и застенчиво зарумянилась. Ее ладошка тут же соскользнула на поверхность парты. Ох, что-то неладное происходит с Рудаковой! Она стала более настойчивой в желании завладеть моим вниманием. Зная Илану, могу только сказать: просто так атаковать одноклассника, находящегося под бдительным присмотром княжны Светланы, довольно опасно. Значит, есть какая-то причина.

Пока обыгрывал всевозможные версии поведения Иланы, по кабинету пронесся какой-то ветерок, словно два десятка человек разом выдохнули и замерли. В помещение неторопливо вошел цесаревич Юрий Иванович в длинном элегантном светло-коричневом плаще, с ребяческим любопытством разглядывая учебные стенды, горшки с цветами на стенах, замершие лица ребят. За ним без тени робости следовала Великая княжна Лидия в деловом брючном костюме бордового цвета, который выгодно взрослил ее. Тонкая фигурка словно вытянулась на несколько сантиметров вверх за счет туфель на среднем каблуке. Она скромно встала за спиной отца, сцепив пальцы рук на животе, поблескивая родовым перстнем с выгравированным гербом Мстиславских и парой искусных золотых колечек с драгоценными камнями. Густые волосы аккуратно собраны на затылке в затейливую конструкцию, открывая высокий лоб и изящную шею.

Моя бывшая напарница скользнула умелым, не показывающим никаких эмоций взглядом по сидящим ученикам, на долю секунды задержала его на мне, оценила застывшую рядом со мной Илану — и едва-едва заметно кивнула.

Мы загремели стульями, вскакивая на ноги.

— Ваше Императорское Высочество государь наследник! Великая княжна! — Антонина Елизаровна находилась на службе, поэтому этикет позволял ей склонить голову на две-три секунды для приветствия высоких гостей. То же самое сделала Маша-Няша, застывшая восторженным столбиком возле окна. — Мы рады видеть вас в нашем классе. Такая честь…

Она от волнения замолчала. Цесаревич еще мгновение ждал, пока классная закончит речь, но понял, что нужно брать инициативу в свои руки.

— Благодарю вас, Антонина Елизаровна, — сказал наследник мягко, демонстрируя свое знание педагогического состава. — У нас визит не совсем официальный, но согласован с директоратом гимназии, попечительским советом и Малой Канцелярией. Получается, немного официоза все же присутствует. Садитесь, молодые люди!

Дождавшись, когда утихнет шум взволнованной публики, цесаревич сделал шаг вперед.

— Несколько недель назад во время празднования Дня Рода произошло ужасное преступление против императорской семьи и высокородных гостей, — Юрий Иванович выглядел задумчивым, словно заново вспоминал перипетии того дня. — Кучка диверсантов по наущению группы лиц, умело руководящих из-за границы, сумела подготовить и провести террористическую атаку на высокородных гостей, приехавших по приглашению государя-императора на празднество. Но благодаря вашему однокласснику Викентию Волховскому их усилия пропали втуне. Можно сказать, один молодой человек встал на пути смертоносной магии, и рискуя жизнью, спас Его Величество с семьей и гостей праздника. Но об этом вы уже все знаете, нет смысла по сотому разу обсуждать известное. Господин Волховский, вы довольны наградой?

— Да, Ваше Высочество, — я вскочил и добавил с нужной интонацией: — Очень доволен.

— Мстиславские всегда сдерживают свое слово, — веско произнес цесаревич и улыбнулся, показав жестом, чтобы я садился. — Мало кто знает, что происшествие на Болотном имело продолжение. Зачинщиков поймали и наказали. Но настоящий дирижер диверсии не был пойман, поэтому в Москве ввели план перехвата. Помните блокпосты и усиленные меры безопасности в столице? Это и есть отголоски той атаки. Так получилось, что господин Волховский оказался втянут в дальнейшие события. Он был похищен группой оставшихся в живых наемников в отместку за то, что предотвратил беду, и несколько дней находился в заложниках. Сложность заключалась в обнаружении места, где содержался ваш одноклассник. Не буду приводить подробности операции, но в завершающей фазе именно он помог задержать того самого дирижера…

Я не понимал, зачем цесаревич решил раскрыть некоторые детали моего похищения. Да и не считал я, что чем-то отличился в поимке польских наемников. Даже пана Богумила взяли без моего участия. Применили какие-то магические пули, разрушающие магические конструкты. А я при чем? Здесь явно что-то другое, этакая китайская шкатулка, аналог русской матрешки. Наследник не стал бы из-за такого пустяка как мое освобождение из лап злодеев приезжать в Щукинское и говорить речи. Позвали бы, на самый крайний случай, в Завидово на званный обед. Очень и очень странно.

— Его Величество настоятельно просил, чтобы господина Волховского отметили каким-нибудь памятным знаком, и было решено провести небольшое мероприятие в вашем классе. Поэтому… Господин Волховский, извольте подойти.

Недоумение возрастало и возрастало. На деревянных ногах я выполнил волю цесаревича и застыл в двух шагах от него. Наследник протянул руку, и один из телохранителей, подпиравших дверь, плавно ускорился и оказался рядом, положив на его ладонь миниатюрную шкатулку, покрытую темным лаком.

— Есть моменты, когда не хочется оказываться героем и демонстрировать чудеса своего Дара, — глядя на меня, сказал Мстиславский. — Но приходится жестко давить свое малодушие и выполнять долг, возложенный на каждого из нас — защитить государя и Россию. Вы, господин Волховский свой долг перед императором выполнили, как и подобает дворянину: без колебаний, подобно тому, что произошло на ристалище Болотного.

Ну и стыдоба! Какой я там долго выполнил? Едва не визжал от страха, когда пули дырявили минивэн, малодушно (вот уж точно!) оттягивал момент, чтобы сбежать и навести на ляхов спецов имперской безопасности! Ну и немножко помог волкодавам-магам при захвате пана Богумила.