Викки

– Уважает, мерзавчик.
– Тресса пригубила вино.
– Все же просто, Рин. Какая нормальная влюбленная девица вынесет, если предмет ее обожания вдруг превратится в самую настоящую женщину?

– Влюбленная - выенесет. А вообще, это не честно.

– Почему? Если моя раса умеет менять пол, что в этом нечестного?

– Ты меня переиграла. Один-ноль.

– Ах, вот что тебя расстраивает!
– Тресса вновь рассмеялась.
– Утешься. Живой и ладно.

– Мысль по-своему верная.
– Рин погладил шпагу.
– Слушай, может ты и с Птицей так же, а?

– Почему бы и нет?
– Тресса отставила бокал и вышла из рубки. Рин мечтательно улыбнулся. Если Птица охладеет к Конунгу так же, как Викки, у него, Рина, появляются все шансы. Кто, в самом деле, может соперничать с Богом, кроме растреклятого Фокса, который просто успел раньше...

– Hикогда больше...
– угрожающим шелестом прозвучал низкий мягкий голос, никогда больше, слышишь Рин, не пытайся влиять на меня, когда я меняю пол. Птица - моя добыча.

Эльрик бесшумно скользнул мимо ухмыльнувшегося приятеля. Брезгливо посмотрел на бокал.

– Скат, водки! Да не вздумай разбавить!
– и, шикнув на вновь осмелевшего духа, пробежал пальцами по клавиатуре, задавая кораблю координаты.
– Да, кстати, Рин, ты же обещал тогда. Какого ж флайфета?

– Что?

– Викки. Ты обещал, что все закончится.

– Все и закончилось.

– Угу. Только меня не предупредили про возможные рецидивы. Забыли наверное?

– Это не рецидивы, Эльрик.
– покровительственно возразил Рин и потянулся к появившемуся на столе графину.

– Да?
– Шефанго отставил графин в сторону.

– Да.
– сказал Бог и графин оказался у него в руках.
– Это демоны.

– Водку отдай.
– сказал Эльрик, без особой надежды.

– Не отдам. Ты ее всю выжрешь.

– И что демоны?

– А то, - промурлыкал Рин, аккуратно разливая выпивку по крохотным рюмкам (Эльрик недовольно поморщился) - что любовь, друг мой, Император, страшная штука. Когда она сама по себе. Она становится оружием, понимаешь? А ты мишенью. Эти твари использовали заложенную мной череду образов... Как бы это попонятней...
– Рин выпил и налил себе еще. Эльрик отобрал у него графин и плеснул себе водки в объемистый кубок.
– Алкаш.
– подытожил Бог.

– Ты продолжай.

– Да. Череда образов. Понимаешь, я из каких-то дурацких соображений сделал тогда так, что раз в поколение на Марсе рождалась девочка, точь в точь похожая на Викки. Моя сентиментальность и тонкая, чувствительная натура, душа поэта и...

– Короче.

– Гм. Да. Ну вот, демоны взяли внешность, взяли легенду, создали необходимый эмоциональный фон и - результат налицо! Они ведь знали, что ты придешь. За мной придешь. А я им был здорово нужен.

– Пользы с тебя...

– Вот то-то и оно, что Бог я маленький, в твоем мире почти и не Бог, а здесь и подавно. Не Темного же им было ловить. Да и не пошел бы сюда Темный. Меня-то на Птицу приманили...
– Рин поперхнулся водкой и съежился под пристальным взглядом Императора.

– Дура-ак.

– протянул Эльрик, изумленно покачивая головой.
– Ой, дура-ак.

Рин вздохнул:

– Есть маленько. Да не радуйся. Ты бы тоже никуда от Любви не делся. Если бы не шпага моя. Викки-то совсем рядом с ней была, поэтому влияние смягчилось. Частично. А так, с твоими-то представлениями о долгах и ответственности, что б ты делал, а, Император?

– Домой бы пошел. А тебя здесь оставил бы. Умника хренова.

– Оставил бы.
– согласился Рин.
– И домой бы не пошел. Так и маялся бы с этой Любовью, совершенно тебе не нужной. Свистни Викки, и ты из одного только чувства долга к Избранным бы помчался. Служить им верой и правдой. Она тебя спасла.
– Бог ласково погладил шпагу.
– Ну и я. Тоже. Куда бы ты без меня?

– Боги. Как мне хорошо было бы. Значит в лабиринте этом ты остаточные последствия снимал?

– Надо же какой умный.
– Рин снова налил. Эльрик вылил в свой невообразимый кубок то, что осталось.
– Да. В душах, знаешь ли, тоже иногда полезно копаться, что бы ты там не говорил, про этику нейроинженерии.

– Скат, водки! А зеркала-то эти не просто так, заметил?

– Спрашиваешь! Я их убил напоследок.

– Зачем?

– Неэтично они себя ведут. С точки зрения нейроинженерии.

– Да пошел ты!

– Пойду. И ты пойдешь. Я знаю, где их найти, демонов этих.

– Где их найти я тоже знаю. А вот как к ним попасть?

Рин паскудно улыбнулся:

– Ты не понял, Торанго. Я знаю, как выйти к ним с Дороги.

– Пошли!

– Ты с ума сошел?! Что, прямо сейчас?! Нет, даже не думай. Мне нужно отдохнуть, подлечить расстроенные нервы, пообщаться с умными, образоваными Богами, мне необходимо женское общество и трогательная, нежная забота о моем слабом здоровье, а еще...

– ЗАТКНИСЬ !!!

– Понял. Так что, домой?

– Чтоб тебе ветер встречный. Ладно. Домой.

ДОРОГА

Два всадника, неспешно рысящие по звездной мостовой. У одного, кутающегося в черный плащ, из под которого проблескивает иногда ясной лазурью кольчуга, приторочен к седлу огромный двуручный клинок с витой рукоятью. У другого, разодетого в костюм совершенно немыслимой расцветки, бликует в свете звезд вычурная шпага.

– Рин, ты точно уверен, что знаешь, как выйти к ним с Дороги?

– А то!

– Говоришь, их там с пол-сотни?

– Ага.

– Hу, это не серьезно.

– Конечно!
– самоуверенно бормочет Бог.
– Я только забыл сказать. Их там пол-сотни, потому что больше не помещается. А еще там есть проход, из которого, когда мы выбьем этих, полезут следующие. И вот сколько их там я понятия не имею.

– Ур-род!
– с болью в голосе произносит беловолосый. И добавляет что-то на страшноватом рычащем наречии.

– Один-один.
– удовлетворенно констатирует его спутник.