Виктор Глухов агент Ада. Компиляция. Книги 1-15

– Хорошо, док, я понял, но при каких условиях это может возникнуть?

– Долго перечислять, это и наследственные болезни сердца, и перенесенный инфаркт, и даже то, что погибший – мужчина, – хмуро начал перечислять доктор.

– Можете дать ответ, учитывая состояние здоровья, какая вероятность остановки сердца у Говарда?

– Э-э-э. Сейчас посмотрю, – недоуменно ответил медик и вывел вопрос на медицинский диагностический блок. – Она составляет ноль целых девятьсот одиннадцать сотых процента, господин Вейс. Но такие случаи в медицинской практике бывали, – поспешил он добавить, – я вам уже говорил.

– Посмотрите, какая вероятность смерти от применения быстро распадающихся ядов? – продолжал спрашивать Блюм, думая о чем-то своем.

– Да, сейчас, – ответил доктор и ввел новые команды на пульт. – Шестьдесят один и две сотых процента, – ответил ошарашенный медик.

– А почему такие расхождения в цифрах? – Блюм обернулся к доктору.

– Разница – результат неучтенных факторов. Потребуются дополнительные исследования.

– Не нужно, – остановил его Блюм.

В морг вошел Отто Крас. Он молча уставился на мертвого Томаса.

– Покажите его вещи, – попросил он вспотевшего медработника.

– Вот тут все.

На столе лежала сложенная одежда и личные вещи Говарда. Отто внимательно осмотрел их, забрал пачку сигарет и сказал:

– Отдайте все его жене. Пойдем? – обратился он к Вейсу.

– Да, пошли, – кивнул Вейс. А потом обратился к доктору: – Если вас будут спрашивать, от чего умер господин Говард, говорите, как указано в акте обследования: внезапная остановка сердца. Про то, что я спрашивал вас, говорить запрещаю. Вам все понятно? – Он хмуро посмотрел на медика. – И сотрите ваши запросы немедленно.

Уже в кабинете, когда сидели вдвоем, Вейс достал бутылку крепкого сплоча [26] , разлил по стаканам. Не чокаясь, они выпили.

– Томаса убили. Кто-то ему влил яд, предположительно в кофе. Кроме кофе, в желудке у него ничего не было, – произнес вслух начальник департамента. – Он нашел предателя. И его убили. Вопрос: почему нам не сказал?

– Он не был уверен в своих выводах, – ответил Отто. – Поэтому пошел на встречу с «кротом», чтобы убедиться в их верности. Это стало его ошибкой, надо сказать, фатальной ошибкой. Он же больше интуит, чем аналитик, поэтому не просчитал возможных последствий от такого шага. Свой дар он наивно пытался скрыть, – ответил Крас. – Жаль, конечно, Томаса.

26

Сплоч – сорокапятиградусный алкогольный напиток.

– Шеф, можно? – На пороге стояла Рина. – Я принесла отчет о передвижении Говарда за сегодня.

– Давай, Рина, его сюда. Для всех я пока занят. – Вейс был сосредоточен.

Над столом развернулось изображение: Говард вышел из своего кабинета, пошел за угол – и все, больше его нигде не было.

– А где он? – удивился Блюм.

– Посмотри на время записи, – ответил Крас, – там стерто двадцать минут. Тот, кто убрал Томаса, сумел подчистить камеры слежения. Ты понимаешь, что это значит? Здесь на станции окопалась целая банда.

– Что ты предлагаешь? – спросил, напряженно размышляя, Вейс.

– Первое – установить скрытое, постоянное наблюдение за медиком. Я думаю, к нему наведаются, чтобы выяснить, что нам стало известно. Второе – определить круг лиц тех, кто имеет допуск к камерам слежения в нашем секторе, и взять их в разработку. Третье – коридор, куда свернул Говард, ведет в три директората: в мой, в картографию и специальных операций. Специальных операций мы отбрасываем, он не засветился. Остается картографический и мой. Говард помог тем, что круг значительно сузился. Четвертое – надо узнать, над чем работал он и его зам. Так мы можем получить зацепку. Пятое – надо быстро реагировать. «Крот» уже совершил ошибку, поторопившись убрать Томаса. Пусть нервничает и совершает ошибки дальше. И последнее – надо взять под контроль вылеты всех транспортов, чтобы ни один наш сотрудник не смог отсюда незамеченным убраться, – закончил перечислять Крас.

– Рина, вызови срочно заместителя Говарда, – приказал Вейс.

Скоро в кабинет вошел Абель Девви – заместитель начальника директората анализа и прогнозирования.

– Присаживайся. Абель, с этого момента ты являешься исполняющим обязанности начальника директората. Расскажи нам – над чем вы работали с Томасом?

– Мы вплотную занимались проверкой наших сотрудников. Я проверял тех, кто проработал больше трех лет. Говард занимался по своему плану. Сегодня я отдал ему отчет.

– По твоей работе результаты были? – спросил Крас.

– Нет. Мы не обнаружили ничего необычного.

– Хорошо, дай нам материалы по списку Говарда, – кивнул Вейс.

– У меня их нет. Они были у Томаса. – Абель удивленно смотрел на своего начальника.

– Кто может знать, где материалы? – спросил Отто.

– Может быть, секретарь? Господин Говард засекретил материалы.

– Рина, вызови секретаря Говарда, – попросил Вейс. – Пусть летит быстрее ветра.

Буквально через двадцать секунд в кабинет влетел распаренный секретарь начальника аналитического отдела.

– Вызывали, господин Вейс? – еще не отдышавшись, спросил он.

– Ронстон, ты уже, наверное, знаешь, что Томас Говард внезапно умер, теперь ИО начальника господин Абель Девви. – Блюм Вейс изучающе смотрел на секретаря.

– К моему большому сожалению, господин Вейс, я уже знаю, – огорченно ответил секретарь.

– Где материалы, которыми занимался Томас? – спросил Крас.

– Не знаю, они были только у него, – побледнел Ронстон.

Все трое внимательно посмотрели на трясущегося секретаря.

– Ты понимаешь, Ронстон, что ставишь себя в очень трудное положение? – спросил Вейс.

– Я, честное слово, не знаю, поверьте, господа. Господин Говард не оставлял мне никаких материалов. Всю свою работу он делал сам, не привлекая меня.

Вейс нажал кнопку под столом. В кабинет вошли два подтянутых сотрудника из отряда силовой поддержки.

– Проводите господина Ронстона в камеру временного задержания, – приказал Вейс. – Что будем делать? – спросил он присутствующих.

Крас огорченно взмахнул рукой и полез в карман, достал пачку сигарет и хотел закурить, но неожиданно замер и медленно вытащил флеш-карту.

Город Азанар. Академия Магии

Жизнь в академии на какое-то время стала протекать согласно логике крылатых слов: «Никто не забыт, ничто не забыто». Как только студенты стали адаптироваться к учебному процессу, у них нашлось время вспомнить былые обиды.

Первым пострадал казачий атаман Стенька Разин. Ему припомнили, как он с удовольствием, словно курочек на базаре, ощупывал дрожащих дворянок во время «народно-освободительного восстания», а одну подхватил на руки и бросил в бассейн. Поэтому я и посчитал его казаком Разиным. Его ватага действовала нагло, задирая юбки барышням в поисках скрытого там оружия.