Виктор Глухов агент Ада. Компиляция. Книги 1-15

Офицер дико заорал от боли и потащил из кобуры пистолет. Но не успел. Я услышал свист, и в то же мгновение разверзся такой ад, что стало не до этого офицера. Наши позиции начала обстреливать тяжелая артиллерия.

Земля от множества взрывов поднималась стеной, грохот закладывал уши. Я выбросил тело офицера из окопа и накрыл нас троих куполом Шизы. Огневой налет был столь плотным, что невозможно было поднять голову. Длился этот ад около десяти минут, затем огневой вал пошел в глубь нашей обороны. Я выбрался из-под земли, выглянул и обомлел. Весь передний край в ночном свете луны представлял собой марсианский пейзаж. Серая обожженная земля и воронки. Пыль медленно оседала и, смешиваясь с сумраком ночи, мешала видеть, что там творится у противника. А он, по моим представлениям, получил очень точные координаты переднего края нашей обороны, а также второй линии. Тела офицера нигде не было видно.

Ну и ладно, сам виноват. Нечего было лезть на рожон. Пошел бы проверил и получил орден. Но долго думать на эту тему мне было недосуг. Кто-то запустил в ночное небо сигнальные огни, и передний край с ничейной полосой в придачу осветился как днем.

Бронированные ящеры пошли в атаку. Длинные кривые цепи квирсов неспешно двигались в нашу сторону.

Твою дивизию! Они же только что спали! Ничто не говорило, что будет наступление. Тогда что это?

Я не верил своим глазам. Пехоту поддерживали огромные, почти настоящие черепахи, с их спин нас вовсю поливали плазмой. Впереди наступающих юркими тенями сновали десятки ящеров поменьше.

Артиллерия нашего полка молчала, видимо, была уничтожена или командование решило не открывать ответный огонь. Все, кто выжил, поднялись и, пригибаясь, прячась в воронках, бросились бежать. А цепи противника неумолимо наступали.

К нам в окоп запрыгнул ротный. Он буквально свалился мне под ноги. Задыхаясь от быстрого бега, он смотрел на нас помутневшими от боли глазами – его левая рука была обожжена и висела плетью. Я оторвал остатки рукава его куртки и из баллончика залил рану противоожоговой пеной. Быстро наложил пластырь и усадил ротного на дно окопа на свой рюкзак.

– Уходить надо, боец, – с трудом переводя дыхание, просипел ротный. Он вытер грязный пот с лица здоровой рукой. – Может быть, обойдется.

– Не обойдется, – жестко ответил я. – Тех, кто бежит, уничтожат плазмой, а тех, кто выживет, будут судить и скормят псам. Вы это лучше меня знаете.

– Значит, погибать будем! – взглянув мне в глаза, произнес ротный. – Ты тогда подорви меня. – Он сморщился от боли и пояснил: – Не хочу, чтобы эти твари жрали меня еще живого.

Я кивнул:

– Если другого выхода не будет, так и сделаю. Я бы тоже не хотел, чтобы мою плоть жрали эти черепашки-людоеды.

Я перевел взгляд на наступающих. Они шли неспешно, почти скрытые пеленой пыли и темнотой ночи, уверенные в своих силах. Осветительные огоньки погасли. За нашей спиной продолжался громовой ад, но соседи молчали. Снова взмыли вверх осветительные огни.

– А почему нас не поддерживают соседи? – спросил я ротного.

– Это не настоящее наступление, это разведка боем. Хотят вскрыть нашу оборону на всем участке нашей бригады.

– Значит, наш полк падет жертвой секретности?

– Не полк, – ответил, тяжело дыша, ротный, – только батальон. Полк уже отвели на запасные позиции. Здесь остался только наш батальон. Да и тот разбежался. Квирсы проутюжат здесь все, подберут раненых и убитых, чтобы употребить потом в пищу, и отступят.

Я всматривался в огромных размеров черепах и удивлялся. Эти-то откуда взялись? Я таких монстров раньше не видел.

– Что-то таких больших квирсов у противника не наблюдалось, – произнес я вслух. – И в учебке о них ничего не говорили.

Ротный понял, о чем шла речь.

– Сварги, – пояснил он. – Они выдвигаются из глубины обороны. Это аналог наших бронетранспортеров. Убить такую тварь очень сложно. Много их?

– Десять.

– Тогда нам конец, – обреченно сказал ротный и безвольно опустил голову на грудь.

Он хорошо знал, что прожить год в этом пекле практически невозможно, но, как всякий человек, жил надеждой: может быть, его-то пронесет. И пока, как я вижу, проносило. Мне передалось его состояние. Как же ему было горько, что в этот раз не повезло. До окончания контракта ему оставалось меньше пяти месяцев. Ротный прибыл сюда семь месяцев назад, был ранен, лечился, но выжил. И вот…

– Посмотрим, – прошептал я и активировал код взрыва мин.

Код был один на все мины – четыре цифры, которые быстро вычислила Шиза. Там, где наступал противник, земля вздыбилась. Тонны земли и камней поднялись в воздух. Пыль вновь закрыла нам видимость. Мне казалось, что в этом аду, устроенном мной, выжить не смог никто. Я уже думал, что вот она, победа, как из пелены пыли вынырнули юркие фигурки. Было их восемь, и они стремительно приближались к нам, а затем показались бронечерепахи. И хотя их было не десять, как в начале наступления, а четыре, все равно их было много. Я достал плазменную винтовку, отряхнул от земли и прицелился в первую юркую фигурку. Разведчики, как я понял по их манере быстро передвигаться. Вступать с ними врукопашную мне не очень хотелось. Одного я прибью, но другие могут запросто добраться до ребят.

Рядом пошевелился Адвокат. Он за шиворот поднял Жюля и сунул ему винтовку в руки.

– Стреляй, – пробасил он и открыл беспорядочную стрельбу.

Толку от такого огня было мало, но чувствовать поддержку товарища было приятно. Я же целился мгновенно и поражал противника точно в голову.

До нас не добежал ни один квирс, зато приблизилась большая черепаха. Стрелок на ее горбу поливал окрестности огнем плазмы, больше работая по площадям, не очень понимая, куда он стреляет и зачем, но, увидев нас или получив целеуказание от командира, перенес огонь на наш окоп. Огрызались только мы.

Огненные шары полетели высоко над нашими головами и немного в стороне. Мои выстрелы гасли в броне черепахи, а ее тело окутывал голубоватый свет при попадании шарика плазмы.

«Твою дивизию! У них энергетические щиты!» – догадался я. Достав амулет «торнадо», запустил его навстречу редкой цепи квирсов, появляющихся из оседающей завесы пыли, образовавшейся после взрыва сотен мин. Затем еще один и сразу два с двух рук.

– Все, финита! – пробормотал я. Больше магия не действовала, хотя я хотел использовать десяток запасных амулетов.

Пылевые столбы, закручиваясь с каждой секундой все быстрее, устремились к противнику. Я не представлял, что там происходило. В течение нескольких минут было затишье. Артиллерия прекратила утюжить наши позиции. Пыль медленно оседала и пока скрывала нас от противника, а его от нас. Осветительные огни уже не взлетали. Я уже подумал, что мы отбились, как из редеющей дымки показались новые ряды наступающих. Видимо, противник пустил в ход резервы. Он уже не стрелял, потому что не было по кому. Мы тоже прекратили огонь.

– Не стрелять! – приказал я, когда Адвокат приложил к плечу винтовку. Я надрезал тесаком руку и набрал полную пригоршню крови. – «Кровавый туман»! – произнес я и кинул кровь в воздух.

Пространство перед нами окрасилось в красные тона.

– Всем лечь на дно окопа!

Мой приказ был выполнен беспрекословно.

Я на всякий случай попробовал создать воздушный кулак, и он легко получился. Мне даже стало удивительно, что я смог напитать его энергией по полной. Я выпустил его и погнал часть желейного тумана вперед. Потом сотворил еще один и запустил его. Ого, работает! В «кровавом тумане» работает обычная магия. Это надо запомнить. Я бегал вправо и влево по позиции как заведенный и создавал воздушные кулаки, отгоняя туман дальше к противнику.