Виктор Глухов агент Ада. Компиляция. Книги 1-15
Шрифт:
– Может, врагов чует? – предположил Жюль.
– Зану-уда волну-уется! Враго-ов чу-ует! – прокричала птица, и сейчас же на сканере с краю показались три красные точки. Затем они окрасились в зеленый цвет.
– Что бы это значило? – недоуменно пробормотал я.
– Ты тоже что-то чувствуешь? – переспросил Жюль.
Я не ответил, так как на полянку выпрыгнули три шверда. Они зарычали, и шерсть у них на загривках поднялась дыбом.
– Пугают, – прошептал Жюль.
– Хватит рычать! – мысленно приказал я псам, и псы, вернее, три суки от неожиданности присели на задние лапы. –
Шверды взвизгнули и бросились ко мне. Жюль откатился в сторону, за прогоревший костер, Адвокат выхватил свой молекулярный меч.
– Стой! – крикнул я, и он замер с поднятым клинком.
Собаки налетели на меня с радостным повизгиванием. Ментально они кричали:
– Хозяин! Хозяин появился!
Они запрыгивали передними лапами мне на плечи, толкали друг друга, стараясь вылизать лицо, кружились около меня и были полны счастья. Бурное проявление чувств продолжалось минут пять. Затем они уселись и, подметая хвостами траву, уставились на меня.
– Нам грозит опасность! – передал я и показал образ вампира. – Они есть?
Шверды зарычали и передали мне образы четырех вампиров. Те шли следом, и с ними был высокий эр в одежде охотника. Зеленая куртка, высокие сапоги и кожаные штаны, а за спиной у него, к моему великому удивлению, висел лук.
– Далеко?
Собаки задумались и показали мне место нашей высадки. Часа четыре ходу до нас. Еще они показали группу из пяти квирсов-разведчиков, идущую параллельно нам и тоже на восток.
Зануда, как я прозвал странную птицу, успокоился и уселся на мое плечо. Поднял крыло, почесал под ним клювом. Одна из псин подпрыгнула и попыталась схватить наглеца. Но Зануда был начеку, он вспорхнул, облетел поляну и крикнул:
– Чтоб ты околе-ел, зану-уда! Сторожи-и!
Мне стало смешно, казалось, что этот птах, помесь ворона и попугая, обладает разумом, повторяя услышанные слова в нужном порядке.
– Зануду не трогать! – приказал я.
И вовремя. Наглый пернатый налетел со спины на охотницу, что пыталась его поймать, и клюнул в голову. Но не рассчитал скорость реакции других швердов. Стоявшая рядом псина мгновенно перехватила дебошира своей пастью, и я подумал, что наступил бесславный конец нашему говоруну. Но он истошно заорал:
– Зануду не трогать!
Заорал прямо в ухо собаке. Та от неожиданности вытаращила глаза и разжала пасть. Зануда выпал на траву и, не веря своему счастью, поспешил мелкими прыжками прочь, при этом крича:
– Чтоб ты околе-ел! Зануду не тро-огать!
Неужели я приказал собакам вслух? Я решил проверить свою догадку. Мысленно приказал швердам оберегать Зануду и мысленно же произнес: «Зануда хороший. Он свой».
Птах остановился и посмотрел на меня.
– Чтоб ты околе-ел!
Ага, значит, я не заметил, как произнес вслух приказ не трогать Зануду.
– Зануда хоро-оший. Он сво-ой, – вдруг произнес Зануда и мысленно повторил приказ швердам: – Зануду оберегать!
Приказ прозвучал так неожиданно, что я вытаращился, услышав его, а псы одновременно раскрыли пасти, из которых капала слюна, и синхронно склонили головы набок.
Птица нагло прошагала вдоль строя швердов, показывая
свою значимость, и, взмахнув крыльями, уселась мне на плечо.– Сторожи-ить! – гаркнула она, и это явно относилось к собакам.
Те тоже так поняли.
– Хочу съесть, – облизнулась одна из псин, разглядывая Зануду.
Тот забеспокоился и стал приседать.
– Зануда хоро-оший. Он сво-ой. Зануду оберегать! Чтоб ты околе-ел!
Ну, с ним понятно, он может так говорить весь день, а нам нужно идти. Только вот куда? На восток или навстречу загонщикам? Все-таки на восток, поразмыслив, решил я. Перед встречей с дэрами поговорю с этим эльфаром. Сдается мне, что это новый хозяин сундука. А пока будем изображать беглецов. Я отправил швердов охранять, мы под возмущенные вопли Зануды, которому не досталось мяса, наскоро перекусили и двинулись вглубь джунглей.
Рассердившийся Зануда попытался клюнуть меня в ухо, но оно превратилось в удавку и сдавило ему шею. Птица бешено забила крыльями, и в горле у нее заклокотало.
– Будешь клеваться, задушу! – прорычал я и отпустил Зануду.
Тот вспорхнул и полетел над нами, оглашая лес истошным криком:
– Что-обы у тебя перья повыла-азили!..
Теперь вся округа знала, что мы идем на восток. Можно было не таиться.
Жюль искоса посмотрел на меня и нейтральным голосом предложил:
– У тебя же есть лук, сбей этого… крикуна.
– Жалко.
Он только вздохнул и, отведя глаза, произнес сакраментальное внушение учителя ученику:
– Иногда жалость приводит к печальным последствиям.
– Но не в этом случае, – отрезал я.
Адвокат меня поддержал:
– Что ты, Жюль, в самом деле, взъярился на эту птаху. Смешно ведь.
Сын лейера надулся и молча пошел дальше. А Зануда, покружив над нами, вскоре улетел. Мы шли без происшествий, пока не наступил вечер. Лишь однажды остановились отдохнуть в тени огромного дерева. Жюлю и Адвокату я выдал по сухпаю, взятому с эсминца, и показал, как его есть.
На ночлег остановились на полянке, где росло точно такое же дерево. Можно было хорошо разместиться на его ветвях. В листьях, огромных, словно ванна, собиралась влага, и ее можно было пить. Выше прыгали какие-то создания, похожие на обезьян, но к нам не приближались. Шверды, словно кошки, запрыгнули на нижние ветви и пробрались выше, отсекая нас от всех любопытных. Мы слопали еще по сухпаю и улеглись отдыхать. Но сон прервало появление пса с Занудой в зубах. Сначала я подумал, что это совсем другая птица. Вид у птахи был весьма потрепанный. Но как только она выпала из пасти, то встряхнула перьями и прорычала:
– Задушу!
Жюль недолго думая столкнул птицу ногой с ветки, и та полетела камнем вниз. Шверд мгновенно прыгнул следом и вернулся с Занудой в зубах.
– Что с ним? – спросил я, и псина показала мне, как героически погибал наш Зануда в лапах у обезьяноподобного существа, пытаясь украсть плод.
Тот мирно дремал или делал вид, что дремлет, и, когда наш говорливый попытался выкрасть плод у него из-под лап, мгновенно схватил вора. На счастье Зануды, там охотилась одна из собачек. Она растерзала существо, но и Зануде здорово досталось.