Викторианский Лондон

Вода была проведена на кухню, а часто и на верхние этажи, но мысль о специальной комнате для мытья распространилась не сразу. К тому же, было очень приятно лежать в удобной ванне с горячей водой перед камином, а после вылезти и завернуться в нагретое на решетке полотенце, оставив вынести воду тому, кто и принес ее наверх, — служанке. В доме, который в 1854 году снимал Чарльз Диккенс на фешенебельной Девоншир-террас, было два стационарных туалета, но ни одной ванной комнаты. Ванна хранилась в кладовой дворецкого. [146]

146

Kathleen Tillotson (ed.), Charles Dickens, Letters,Vol. 4, 1844–6, Oxford, 1977.

Для тех, кому нравились нововведения, имелось несколько стационарных устройств, для которых требовалось специальное помещение. Вот почему в некоторых викторианских домах до сих пор встречаются огромные ванные комнаты, когда-то переделанные из спален. Когда ванную стали включать в первоначальный план, ее размеры уменьшились. Некоторые ванны были сделаны из цинка, металла, который впервые был продемонстрирован на первой Всемирной выставке в виде статуи амазонки, привлекшей зрителей своими формами (ее автором был немецкий скульптор Кисс), а также восемнадцатифутовой статуи королевы Виктории, изваянной из цинка с большим тактом. На мой взгляд, цинк некрасивый материал, его можно сделать привлекательнее только с помощью гальванизирования, придающего ему тусклый блеск. Ванна в викторианском доме на Холлоуэй, где я жила студенткой в 1940-х, была цинковой и помещалась в коробе из красного дерева. Она имела форму очень глубокого прямоугольного саркофага, сохранявшего зловещий тускло-серый цвет, чем бы его ни терли. Большинство ванн были переносными. У некоторых имелась удобная приподнятая спинка, но дно почти всегда оставалось плоским. С тех пор форма ванн изменилась не так уж сильно. Изменился способ нагрева воды. В 1842 году «Журнал наук и искусств» писал: «В последнее время в Лондоне появилось множество медных и оловянных ванн с небольшим водонагревателем, крепящимся с одного конца и помещенным в кожух, по которому циркулирует вода, пока вода в ванне не нагреется до нужной температуры… после этого нагреватель, разумеется, следует выключить». [147]

147

Цитата из книги Lawrence Wright, Clean and Decent,London, 1960 — бесценная книга.

Но вы, возможно, предпочли бы непосредственное воздействие тепла на ванну, как в «Волшебном нагревателе» Дефриза, который с помощью недорогого газа нагревал ванну за шесть минут — но только представьте себе лужицу расплавленного металла и сильный взрыв. Так вели себя эти ужасные штуковины, справедливо прозванные «гейзерами» — столь же непредсказуемо и бесконтрольно, нередко опаляя брови смельчакам. Для них требовались: (1) комната без сквозняков, которые могли бы погасить — и часто гасили — спичку, подносимую к запалу; (2) присутствие духа, чтобы в роковой момент выключить газ; (3) крепкие нервы; и (4) непреодолимое желание принять горячую ванну здесь и сейчас, а не позже и где-нибудь в другом месте — при этом вы должны были быть соответствующим образом одеты, чтобы наконец-то принять вожделенную ванну.

Возможно, холодный душ доставил бы вам не меньше удовольствия. И, несомненно, оказался бы полезнее для здоровья, как утверждал Карлейль, который с помощью шкивов и веревок опрокидывал на себя одну бадью холодной воды за другой. Его жена Джейн пыталась следовать его примеру, но вскоре призналась: «укрепляет он мое здоровье или подрывает, я пока не решила». [148] Славные деньки для душа настали немного позже, но основная идея была известна уже тогда: над ванной подвешивался перфорированный резервуар, к которому мог прилагаться ручной насос, стоявший рядом с ванной (с ним управлялся сам счастливый купальщик или кто-нибудь еще), а иногда и водонагреватель, чтобы вода была не такой холодной.

148

Thea Holme, The Carlyles at Home,Oxford, 1965. \322\

Теперь поговорим о викторианских туалетах. Как ни странно, это не всегда были ватерклозеты. В 1860 году преподобный Генри Моул, вдохновленный, вероятно, отрывком из Второзакония, [149] изобрел земляной туалет, заслуживающий того, чтобы рассказать о нем подробнее. Позади сиденья располагался ящик с чистой сухой землей. Сухой, чтобы она могла свободно сыпаться. Подходящую землю можно было высушить на кухне в печке. В прочной деревянной плите, напоминавшей низкий стол на четырех ногах, проделывалось круглое отверстие посередине с укрепленной под ним металлической чашей, внутри под правой рукой делалось еще одно отверстие поменьше, с рукояткой, чтобы ссыпать землю из ящика в резервуар под сиденьем. Земляной туалет было легко содержать и чинить, легко чистить, а пол под ним можно было подметать и мыть.

149

Глава 23 стих 13, который я здесь привожу: «Кроме оружия твоего должна быть у тебя лопатка; и когда будешь садиться вне стана,выкопай ею яму,и опять зарой еюиспражнение твое». Похоже, автор этих слов смотрел далеко вперед.

Хотя миссис Битон точно определила многочисленные обязанности каждого из слуг, я не поняла, кто должен был наполнять ящик землей и опорожнять резервуар. В 1865 году господа Уайт с Бедфорд-стрит объявили, что их «земляные клозеты и стульчаки» лучше ватерклозетов, поскольку «дезодорирующий материал (сухая земля) лучше поглощает запахи, и в то же время он дешев и доступен всем слоям общества… во всех крупных учреждениях, например, в больницах, работных домах, школах, тюрьмах и богадельнях можно ежегодно экономить значительные суммы, производя ценное удобрение». [150] Не знаю, где беднейшие слои общества должны были заготавливать сухую землю, впрочем, скорее всего, они не являлись постоянными читателями «Гарденинг кроникл», где появилось это объявление.

150

Gardening Chronicle and Agricultural Gazette,1865.

Но все же земляные туалеты были вытеснены ватерклозетами. [151] Посетители Всемирной выставки, впервые воспользовавшиеся устройством мистера Дженнингса, дали о нем самые восторженные отзывы. К 1858 году в Лондоне функционировало 200 000 ватерклозетов, загрязнявших Темзу. [152] В 1861 году Томас Креппер, чье имя услаждало многие поколения школьных учителей истории, начал продавать свои ватерклозеты с лозунгом: «Одно нажатие — и надежный спуск». Его «клозет с эластичным клапаном», стоивший 3 фунта 9 шиллингов 6 пенсов, полностью оправдывал свою цену. Подвешенный сверху двухгаллонный бачок продавался вместе с «устройством, предохраняющим от излишнего расхода воды», «внутренними клапанами, заглушающими шум в трубах» и «медной цепочкой с фарфоровой ручкой» — я цитирую по одному из объявлений. И все это за 1 фунт 1 шиллинг 6 пенсов.

151

На вопрос о туалетной бумаге, который готов сорваться с ваших губ, я могу ответить: это была газета, нарезанная на маленькие прямоугольники. Или любая другая бумага, в том числе пакеты из-под бакалейных товаров. Как викторианская канализация справлялась с плотными комками бумаги — другой вопрос.

152

Halliday, op. cit.

* * *

Роскошные дома заказывали богачи, к примеру, герцог Сазерленд, которому в придачу к трем дворцам понадобился городской дом (сейчас он называется Ланкастер-хаус). Его брат, лорд Элсмир, построил рядом, на Кливленд-роу, Бриджуотер-хаус (в 1948–49 годах он был продан). Дорчестер-хаус на Парк-лейн заказал нетитулованный, но еще более богатый Р. С. Хоулфорд, чтобы переплюнуть всех, и это у него получилось (в 1929 году при строительстве отеля «Дорчестер» дом был снесен). Но самым впечатляющим было строительство Белгрейвии на земле, принадлежавшей герцогу Вестминстеру, по проекту Томаса Кьюбитта. [153]

153

О ранней истории владений на Гровенор см. книгу автора Dr Johnson’s London,London, 2000.

В других районах пабы располагались на углах, а здесь они прятались у конюшен и служебных построек, где жили слуги. Строительство Белгрейв-сквер в центре нового района началось в 1828 году, а в 1840-м было высочайше одобрено королевой Викторией, поселившей туда свою мать на время ремонта Кенсингтонского дворца. Здесь получило окончательное развитие строительство террасных домов, возвышавшихся величавыми рядами и полукружьями. Вскоре уже весь район блистал богатством и титулами. Ему и сейчас свойственна атмосфера безграничного простора и богатства, покрытого толстым слоем кремовой штукатурки, а изящные линии террас и по сей день остаются нетронутыми, благодаря неусыпному надзору собственника земли — Гровенор Эстейт.

Наконец, мы достигли вершины пирамиды — особ королевской крови. В то время как некоторые подданные жили в настоящих дворцах, могла ли королева со своей семьей жить иначе? Бедняжка Виктория! О Букингемском дворце нельзя сказать ничего хорошего, кроме одного: его перестраивал Кьюбитт. Он изначально не предназначался для монархов и несколько раз перестраивался с огромными затратами и ничтожными улучшениями. В здании стоял неприятный запах от канализации. Там не было даже пристойного бального зала. А те, что были, длинные и узкие, годились для чинных танцев восемнадцатого века, но вальсирующим дамам в кринолинах требовалось больше простора. В 1845 году королева попросила премьер-министра сделать что-нибудь, чтобы «наша маленькая семья не страдала от полного отсутствия удобств», а внешний вид здания не был «позором для страны». [154] И вновь между 1847 и 1855 годами несчастное здание подверглось перестройке. Его надеялись сделать совершенным, но эти надежды опять не оправдались. Тем временем королевская чета перебралась на остров Уайт и выстроила Осборн-хаус, где жила счастливо.

154

John Raymond (ed.), Queen Victoria’s Early Letters,London, 1963 (rev. edn. first pub. 1907).

* * *

В Лондоне появилось множество общественных зданий, соответствующих статусу столицы самой богатой страны. Начиная со Средних веков, в Вестминстер-холле помещался Дом правосудия. Чем сложней становились законы, тем яснее проявлялись неудобства этого здания. В 1865 году на северной стороне Стрэнда почти за полтора миллиона фунтов был приобретен участок земли, в то время занятый трущобами, а 700 000 фунтов, лежавших невостребованными в Канцлерском суде, пошли на постройку здания.