Виллиса (Танцующие призраки)

Впереди — дуэт и народный, гастроли, два месяца занятий и экзамены.

Репетиции теперь были каждый день, а в воскресенье после спектакля Наталья Сергеевна занималась с Юлькой — вдвоем в пустом зале, — гоняла до обморочной багровой пелены перед глазами, до того, что Юлька, грохнувшись однажды с прыжка, никак не могла подняться с пола, валилась то в одну сторону, то в другую. Наталья Сергеевна стояла над ней и ждала, пока встанет, нервно постукивая каблуком о каблук.

Игорь несколько раз приходил в училище, но Юлька выползала к нему абсолютно мертвая, с глубокой синевой вокруг глаз, даже обрадоваться как следует не могла, потому что все живые чувства были задавлены усталостью. Они сидели в вестибюле под фикусом, о чем-то говорили — Юлька туго соображала, переспрашивала каждое слово, улыбалась и старалась не заснуть.

Выходной дали только перед самым отъездом. Юлька проспала весь день, вечером взяла увольнение и помчалась к Игорю.

— Чья это квартира? — спросила Юлька. Она бродила по комнате, разглядывала непонятные карты на стенах, ледоруб, страховочный пояс, расслоившийся от времени желтый бивень, разбросанную по полкам коллекцию минералов.

— Мужика одного. Вон он, — Игорь кивнул на большую фотографию смеющегося бородатого парня в поднятых на лоб темных очках. — Такой же сумасшедший, как ты, только на горах тронулся. Сорвался раз, по частям собрали…

— А где он сейчас?

— На Памире. В экспедиции.

— Он не спрашивал, зачем тебе ключ? — подозрительно спросила Юлька.

— Нет. Здесь постоянно кто-то живет, пока его нет. Теперь мы с тобой.

— Мы недолго.

— Ты когда улетаешь?

— Послезавтра.

— Ты же вернешься.

— Потом экзамены… Как здорово… — она встала коленями на диван, оперлась на подоконник, подняв, как крылышки, острые плечи. Насколько хватало глаз, до горизонта рассыпались окна огромного города. Над проспектами стояло желтое зарево. — Будто вдвоем на острове…

— Ешь, кому говорю! — отчетливо раздалось вдруг за стеной, и следом — басовитый рев.

Они переглянулись и одновременно прыснули. Игорь обнял Юльку. Им хорошо было вот так, вдвоем, в тихой темной квартире.

— Можно, я задам один вопрос? — серьезно сказала Юлька. — А ты ответишь. Но честно. Кто такая Лариса?

Игорь некоторое время недоуменно смотрел на нее, не понимая, потом закатил глаза и повалился на диван.

— Ну, матушка дает! Школьный роман. Все давно кончилось, по крайней мере, с моей стороны. А матушка хочет реанимировать отношения, чтобы спасти меня от тебя.

— Почему? Она красивая?

— Нормальная.

— Богатая?

— Дело не в этом. Она — нормальная.

— А я — нет?

— Ты — балерина.

Юлька пожала плечами.

— Теперь я, — сказал Игорь. — Только ты не обижайся, ладно?.. Когда вы танцуете там, каждый день, тебя ведь тоже… мужчины обнимают…

— Ты что? — удивилась Юлька. — Это не мужчины, это партнеры.

— Разговор был недавно… смешной… — Игорь замялся. — Парень один говорил, что балетные мужики перед спектаклем таблетки принимают, чтобы не реагировать…

Теперь Юлька повалилась от смеха:

— А ты что-нибудь чувствуешь, когда к тебе в метро прижимаются?

— Ну, смотря кто прижимается… — нашелся Игорь.

Он поцеловал Юльку. Она вскинула было руки, медленно опустила — не сопротивлялась, только смотрела круглыми, испуганными глазами в сторону, за окно…

…Там, далеко внизу, во дворе между башнями каталась на ледяном пятачке ребятня. Маленькая девчонка в заячьей шубке и шапочке-шлеме пыталась скользить спиной вперед, упала, сердито отвела руки матери, встала сама…

— А чего он подглядывает? — пожаловалась Юлька на портрет бородатого хозяина.

— Ну и пусть…

— Нет, чего он смеется?..

…Девчонка падала и вставала, падала и снова упрямо поднималась…

…На подоконнике стояли засохшие эдельвейсы, чуть подрагивая под сквозящим из щелей морозным воздухом. На стене белел изнанкой отвернутый к стене портрет…

— Пусти! — Юлька оттолкнула Игоря и села, быстро застегнула молнию на джинсах, одернула свитер и замерла, сжав виски ладонями.

Игорь попытался снова обнять ее, Юлька отстранилась.

— Ну, иди сюда… Чего ты боишься?..

— Я ничего не боюсь! Ну, да! Я согласна! Но я не могу сейчас, понимаешь, нельзя! — Юлька чуть не плакала. — Подожди до лета. Пожалуйста!

— Ах, вот оно что! — Игорь вскочил. — Опять твой дурацкий балет! Новый треугольник — он, она и балет! Такого еще не было!

— Пожалуйста, давай хоть раз не будем ссориться, — тихо сказала Юлька.

— Сейчас Япония. Потом экзамены. Потом тебя возьмут стажером — еще год? До следующего лета? Что потом будет?

Юлька подавленно молчала. Игорь метался взад-вперед по комнате.

— Сколько времени? — спросила она.

— Одиннадцать.

— Сколько?! — подпрыгнула Юлька. — Ты что, нарочно, да? Нарочно? Ты же знаешь, во сколько мне надо!

— Да почему я все время должен об этом думать?! Всю жизнь по часам жить?

Юлька, путаясь в рукавах, надевала куртку. Игорь мрачно смотрел на нее.

— Придешь завтра?

— Нет.

— Вечером я жду тебя здесь.

— Я не смогу.

— Что у вас там, концлагерь, что ли! Если захочешь — сможешь! В общем, я жду тебя с восьми часов…

— Ты что, приказываешь? — Юлька вскинула голову.

— Ну не может так бесконечно продолжаться! Кто-то должен уступить!

— Только не я! — Юлька распахнула дверь.

Придерживая на плече сумку, она бежала но тротуару.

— Что-нибудь случилось, девушка? — спросил молоденький лейтенант, открывая дверцу.

Фургон затормозил у подъезда училища.

— Спасибо! — Юлька помчалась вверх по лестнице, прыгая через три ступеньки.

Галина Николаевна читала под настольной лампой. Юлька остановилась рядом, с трудом переводя дыхание. Коридоры были темны. Воспитательница дочитала страницу, перелистнула…

— Галина Николаевна…

— Иди спать, — сухо сказала та, не отрываясь от книги.

Юлька сидела на подоконнике в темной комнате, курила в форточку, думала, сосредоточенно хмуря брови.

Вдруг насторожилась, высунула руку за окно, замерла, нетерпеливо поглядывая вверх. И вот в ладонь ей звонко шлепнулась тяжелая холодная капля. Юлька бросила сигарету, открыла окно и подставила под капель обе ладони. Потом прыгнула на спящую Ийку, провела ей по щекам мокрыми руками.

— Весна, Ийка! Слышишь, весна!