Виллы, яхты, колье и любовь

– Заодно сделали гадость ближнему. Я не уверен, что они дружат с французом. То есть как раз уверен в обратном. А про исчезновение еще одной группы конкурентов, как я понял, французская полиция не в курсе.

– И в устранении конкурентов заинтересованы все, – заявила Татьяна.

– А почему? – спросила я, не обращаясь ни к кому конкретно. – Мы забыли уточнить, увеличивается ли от этого месячное содержание. В любом случае, судя по их жалобам, это не те деньги, ради которых стоит убивать.

– К чему ты клонишь, Юлька? – посмотрела на меня Татьяна.

– Должно быть что-то еще. И они все про это знают – или догадываются, но не говорят посторонним. Это семейная тайна, которую хранят даже ненавидящие друг друга члены семьи. Ведь мы так и не смогли выяснить, чем занимался олигарх. Пусть Василий Степанович не знает, но жены-то должны были знать. А они молчат. Сегодня же отправим запрос и Ивану Захаровичу, и Виктории Семеновне. И Андрюшу надо задействовать. Пусть ребята в Управлении поработают.

– Хотелось бы знать, что на самом деле интересует Ивана Захаровича… – задумчиво произнесла Татьяна.

– Его явно интересует что-то конкретное, но он считает, что мы способны по ходу дела накопать что-то еще, что он тоже сможет использовать в своих интересах. Он, как я думаю, не исключает, что рядом завязываются или крутятся еще какие-то дела. Зачем же выгоду упускать?

Глава 13

Мы только успели переодеться к ужину, как у меня зазвонил мобильный. Это оказался граф де Ламот Валуа, который был на грани истерики и спрашивал, где мы находимся. Мы пояснили, что рядом. Он попросил нас зайти и оказать ему посильную помощь. По его словам, мы с Татьяной были единственными нормальными русскими, которых он видел за свою жизнь.

По его словам, к нему в дом только что заявились Мария-Антуанетта и граф Мерси, реинкарнированные. Говорят они по-русски и по-немецки, языках, которые де Ламот Валуа почти не знает, но про Марию-Антуанетту, Мерси и реинкарнацию понял. Эти самые господа ворвались в дом, как ураган, и требуют вернуть им Иосифа, которого у графа де Ламота Валуа нет. Сейчас с ними пытается объясниться Жорж, а граф звонит нам.

– Как скоро вы можете прийти? Пожалуйста, поторопитесь.

– Мы идем туда? – уточнил Пашка, извлекая из холодильника, стоявшего в наших апартаментах, очередную банку пива.

– Вначале попросим у Василия Степановича охрану, – заявила я.

– Зачем? – спросила Татьяна.

– Почему француз не звонит в полицию после того, как к нему ворвался неизвестно кто? Он ведь точно понял, что это русские. Если туда вообще кто-то ворвался…

– Ты считаешь, что это ловушка? – уточнил Пашка.

– Не исключаю.

– Но мы-то ему зачем?! – воскликнула Татьяна.

– А вот это нам предстоит выяснить.

Мы отправились к Василию Степановичу, изложили суть дела, что вызвало у него только приступ смеха, но двух крепких мальчиков он нам выделил и сказал, что если мы не вернемся и не позвоним через час, то он отправит целый взвод мальчиков брать дом француза штурмом. И никакая швейцарская сигнализация их не остановит. А если надо, то тут на побережье и целый батальон наших можно собрать, которым страсть как хочется подраться и в особенности набить французские морды. А еще лучше, если мы позвоним через двадцать минут. К этому времени мы уже разберемся с ситуацией.

Перед выходом из дома мы переоделись в джинсы, футболки и кроссовки.

Дверь нам открыла та же женщина, которая подавала завтрак. Только теперь она была какой-то взъерошенной и просто показала пальцем в сторону большого зала с выставкой старинного оружия. Мы быстрым шагом проследовали туда. Пашка держал камеру наготове.

Первой в зал вошла я с двумя телохранителями по бокам, потом следовал Пашка, замыкала шествие Татьяна. За большим столом, схватившись за голову, сидел граф де Ламот Валуа, его помощник Жорж стоял. С другой стороны стола сидел папа-уголовник, которого мы видели пару часов назад, а на столе стояла последняя любовница олигарха, вперив руки в бока. Она орала по-русски, требуя какой-то компенсации и возвращения ее брата.

При виде нас реинкарнированная Мария-Антуанетта заткнулась.

Я обратилась к ней на русском с самым невозмутимым видом и используя титул «ваше величество», словно и впрямь ожидала увидеть французскую королеву, казненную в восемнадцатом веке.

– Я – Мария-Антуанетта, – заявила девица в легкой белой юбке-клеш и розовом топе, из-под которого проглядывал очень привлекательный плоский животик. На топе золотыми буквами было написано: «Touch me, and I’ll kill you!». В пупке поблескивал камушек, вероятно, бриллиант.

– Очень приятно, – ответила я все так же невозмутимо. – Юлия Смирнова, «Криминальная хроника». Не согласитесь ли ответить на несколько вопросов?

– Слышь, ты, – подал голос папаша.

– Представьтесь, пожалуйста, – перебила я.

– Это граф Мерси д’Аржанто, – сообщила «Мария-Антуанетта».

Я перевела сказанное графу де Ламоту Валуа и попросила пояснить для нас, кем был граф Мерси в восемнадцатом веке. Он оказался австрийским послом, к которому Мария-Антуанетта относилась, как к отцу, и часто обращалась за советами.

– Кого вы ищете? – посмотрела я на реинкарнированных.

– Моего брата Иосифа, – ответила французская королева австрийского происхождения.

Граф де Ламот Валуа подтвердил, что такой брат у Марии-Антуанетты был, и он также являлся австрийским императором Иосифом II.

– Почему вы решили, что он здесь? – спросила я.

– Нам пришла информация из космоса, – ответил «Мерси».

– Вы уверены, что Иосиф реинкарнировал в кого-то из русских? – подал голос помощник Жорж, и я перевела.

– Определенно, – кивнул «Мерси». – И мы точно знаем, что он сегодня был здесь.

– Артур Небосклонов, – сказала Татьяна. – Для него роль австрийского императора очень подойдет.

Телохранители заржали, как два молодых жеребца. «Мария-Антуанетта» заорала, что Артур Небосклонов ей не брат, видеть его она не желает, а требует, чтобы ей позволили обыскать дом, в котором – она уверена – прячут дорогого Иосифа, потому что потомок «мерзкой Жанки» никак не может успокоиться.

– А если мы все вместе пройдемся по дому, вы его покинете? – спросила я.

– Да, – сказал «Мерси». – Мы должны осмотреть все помещения и найти Иосифа.

– Вам лучше провести для них экскурсию по дому, – повернулась я к графу де Ламоту Валуа.

– С какой стати? – закричал Жорж.

– В таком случае вызывайте полицию.

– И я требую компенсации! – заорала «Мария-Антуанетта».

– За что? – уточнила я.

Девица сообщила, что ювелиры, изготовившие известное ожерелье, обанкротились, но их законные наследники подали в суд на наследницу кардинала де Роана. Процесс тянулся аж до 1867 года! В конце концов семья Роан выплатила компенсацию, которую назвали «долгом чести». Но «Мария-Антуанетта» считала, что семья Жанны де Ламот Валуа должна выплатить компенсацию ее семье.