Виннипегская Стена и я

Его взгляд опустился на мое тело, кажется, в третий раз за все то время, что мы знакомы, и он приподнял свою густую бровь, а на лице у него красовалась безэмоциональная, каменная маска.

— Ты разоделась.

— Это костюм, — ответила я, защищаясь. — Для Хэллоуина.

Для протокола, я люблю Хэллоуин. Это мой второй любимый праздник после Рождества. С самого первого 31 октября, которое я помнила, я полюбила все это... костюмы, декорации, маленьких детей и сладости.

Эйден слегка склонил голову набок.

— И кто ты?

Он это серьезно? Я осмотрела свой костюм, полагая, что неплохо постаралась три года назад, когда надела его впервые на вечеринку к друзьям. Комбинезон, желтая футболка, в мой лоб впивался один глаз. Все же очевидно.

— Миньон.

Виннипегская Стена моргнул.

— Кто, черт возьми, такой миньон?

— Миньон. «Гадкий я», — я моргнула, а он продолжал молчать. — Ничего?

— Никогда его не видел.

Богохульство. Я бы спросила, серьезно ли он, но знала, что это так.

— Это один из самых милых мультфильмов во всей Вселенной, — объяснила я медленно, надеясь, что он пошутил.

Он покачал головой, снова опуская свой взгляд.

— Никогда о нем не слышал.

— Я даже не знаю, что тебе сказать, и в то же самое время не уверена, почему удивляюсь тому, что ты о нем не слышал, — ответила я. — Ты понятия не имеешь, что упускаешь, Здоровяк. После «В поисках Немо», это, вероятно, один из самых умилительных анимационных фильмов.

— Очень в этом сомневаюсь, — но он не сказал, что не слышал о «В поисках Немо». Уже что-то.

— У меня в комнате есть DVD, можешь взять его.

До того, как он успел ответить, раздался стук в дверь, и я хихикнула, сжала покрепче в руках ведро и приготовилась к «кошельку или жизни» по ту сторону двери.

На крыльце стояли двое детей, не старше шести лет, в руках у них были тщательно продуманные мешки из ткани.

— Кошелек или жизнь? — почти прокричали они.

— Счастливого Хэллоуина, — ответила я, пока бросала в их мешки конфеты и с любопытством рассматривала миниатюрных Могучего Рэйнджера и Капитана Америка.

— Спасибо! — прокричали они одновременно и побежали к взрослым, которые стояли у края тротуара и ждали их. Один из них махнул мне, и я помахала в ответ, прежде чем вернуться обратно в дом.

— Я буду снаружи, — предупредила я Эйдена и взяла складной стул, который специально для этого заранее оставила у двери.

Я едва села на свой стул в нашем маленьком внутреннем дворике, когда открылась входная дверь и оттуда выглянули ножки такого же стула, как и у меня, и затем показался большой, почти двухметровый мужчина, за которого я законно вышла замуж.

— Что ты делаешь? — спросила я, когда он поставил стул рядом с моим, чуть подальше от двери.

— Ничего.

Он внимательно осмотрел меня. Честно, небольшая часть меня беспокоилась, что швы сидения разорвутся, когда он сядет, но, о чудо, этого не произошло. Отклонившись назад, он скрестил руки на груди и уставился на улицу.

А я пялилась на него.

Он никогда не сидел снаружи. Никогда. Когда у него есть время? Да и зачем ему?

— Ладно, — пробормотала я больше для себя, нацелив свое внимание на улицу, и заметила несколько детей в трех домах от нас. Сейчас еще рано, только шесть, поэтому я не очень задумывалась над тем, почему на улице так мало народу.

В квартале, где выросла я, уже в пять часов вечера улицы были заполнены маленькими детьми, в восемь выходили дети постарше и делали свой обход. Каждый дом в том районе был украшен настолько, насколько позволяли средства — кроме нашего — но все равно было круто. Все были увлечены.

Мама не очень хотела покупать нам костюмы, но это не останавливало меня и младшего брата. Я набила руку с тех пор и теперь могу создавать костюмы буквально из ничего. Каждый год, несмотря ни на что, мы одевались и выходили с Дианой, и нас сопровождали ее родители.

Даже в квартирном комплексе, где я жила до этого, были дети, и два года, что я прожила там, они постоянно заходили во время праздника. Сейчас же, с другой стороны, я испытывала разочарование, хотя, может быть, еще слишком рано?

— Тебе все это нравится? — произнес грубый голос.

Я откинулась на спинку стула и положила себе на колени маленький «Кит-Кат» из ведерка.

— Да, — я засунула половину шоколадки себе в рот, и она торчала, как сигарета. — Мне нравятся костюмы и воображение. Конфеты. Но больше всего я люблю костюмы.

Он быстро осмотрел меня.

— Ну не знаю.

Я скрестила руки на груди и слегка наклонилась к нему.

— Что? Я не одета как сексуальный кролик или медсестра из особняка Плэйбой.

Взгляд его глаз был устремлен вперед.

— Это так одеваются большинство девушек?

— Некоторые... если у тебя нет воображения. Т-с-с. В прошлом году я одевалась как Гоку. Мы с Дианой ходили на вечеринку одной из ее подруг на Хэллоуин. Я заставила ее одеться как Транкс.

Это заставило его посмотреть на меня.

— Что за Гоку?

Ага, мне пришлось вцепиться руками в свой стул, пока я пялилась на его бородатое лицо.

— Он второй величайший боец в истории аниме. Он персонаж из аниме «Драгонболл», — я поняла, что одновременно шептала и разглагольствовала, и закашляла. — Это японский мультик, который я люблю. Ты никогда о нем не слышал?

Его густые брови сошлись на переносице, он положил одну ногу на другую и вытянулся на этом бедном, бедном стуле.

— Это мультик... с драками?

— Межгалактическими сражениями, — попыталась завлечь его я, приподняв бровь. — Как «Уличный боец», но со смыслом. Он эпичен.

Возможно, добавлять межгалактические сражения было лишне, потому что он покачал своей большой головой.

— Что, черт возьми, такое «межгалактические сражения»?

— Сражения... — я уставилась на него и вязала две конфетки, протянув ему «Эирхэд» (Примеч. Жевательные конфеты AirHeads со слабым вкусом фруктов и ягод, отличительная особенность — окрашивают язык), потому что знала, он — веган. — Вот. На это уйдет некоторое время.

***