Vip-зал

– Обещаю, я займусь этим плотнее. Но, честно говоря, Тедди, мне нужно поспать. Я нормальный работающий человек, не забывай.

Гульдман казался довольным.

– Конечно. Ты же ждешь наследника и все дела, – сказал Тедди, который все равно не мог отделаться от мыслей о кролике.

Они встали и пошли к выходу.

Лазарь Гульдман обрадовался еще больше: наконец-то он от них избавится.

На улице зазвонил телефон Тедди.

– Привет, это Ян.

– Здорово.

– Прости, что звоню поздно и что не ответил на сообщение раньше.

– Я ночной зверь.

– Я так и думал. Я наконец смог получить образцы ДНК со стаканов, которые ты мне дал. Отличная, должен признать, работа, Тедди. Предусмотрительно с твоей стороны. Я и не думал.

– Почему?

– Не знаю, прошу прощения.

– Что ты нашел?

– Это было непросто, скажу тебе, очень мало материала. «Low CopyNumber» это называется. Моя крошка «Рэпид Хит» не справилась, и большим машинам в лабе пришлось поработать. Но теперь мне удалось получить образцы от всех, Акселя, Карла и Яна. И у нас есть совпадение.

– И кто это?

Тедди остановился под фонарем. Погода все еще была отвратная.

– Помнишь бутылку виски, которую мы нашли на Фатбурсгатан? На ней были следы неизвестного человека. Теперь я выяснил, что это был Ян Крона.

Жесткий диск

Прошла неделя, как Матса выписали из больницы. Его вызвали на допрос в полицию, и только один раз. Она спрашивала себя, что он им рассказал и насколько серьезным они считали это дело.

«Детская порнография» – так его классифицировали.

Что касается ноутбука – то ни она, ни Матс его не отдавали. Она это точно знала, ведь ноут вместе с кучей других вещей хронился на складе во Фруэнген, ключ от которого был только у него.

Они сидели в лобби-баре отеля с двумя чашками кофе на столе. Дети еще в школе и садике. На часах полвторого, и в гостинице пусто. Час назад здесь не было свободного места, все, казалось, хотели пообедать именно в этом отеле. Теперь они могут поговорить спокойно.

– Так что ты сказал полиции?

Она сделала осторожный глоток, стараясь не обжечься.

– Я рассказал, в общем, то же, что и тебе. Это было нелегко.

– Понимаю. Они будут снова тебя допрашивать?

– Не знаю. Но они хотели знать, с кем я общался.

– В Интернете?

– Да, и кого я подозреваю.

– Те, что, ты думаешь, подожгли дом?

– Хотя у меня и нет доказательств.

– Им нужен будет ноут?

– Скорее всего, все важное там на жестком диске.

– Ты им его отдашь?

– Это ты его унесла.

– Да, но я могу отдать его полиции.

Матс сделал большой глоток.

– Мы не можем поговорить о чем-то другом?

В одиннадцать была назначена встреча с детским психологом, она хотела встретиться с врачом наедине, прежде чем прийти с детьми.

Матс ничего об этом не знал.

Приемная находилась в обычной квартире на Кунгсхольмен. Психолог встретил ее в холле и представился Рикардом. На одной стене висели две картины со сценками из книг Линдгрен. Мадикен и Лисабет, сидящие на крыше, рядом – Эмиль из Леннеберги и Лина на другой крыше.

На другой стене расположилась подставка для брошюр с массой информационных листков от полиции и Королевской организации против сексуального насилия.

У Рикарда в кабинете не было письменного стола, но Сесилия обратила внимание, что там стояли детские стульчики и низкий столик. На полке лежали листы для рисования и мелки и сидели две куклы, смотревшие друг на друга. Они с психологом сели у маленького журнального столика.

Рикард рассказал о себе. Он работает здесь уже пять лет, а раньше работал в районном центре детской психологии. Через какое-то время он сцепил ладони и откинулся на спинку стула.

– Расскажите, Сесилия, почему вы пришли ко мне.

Она долго думала об этом разговоре, но все равно не знала, что ей стоит рассказать о Матсе.

– Я подозреваю, что что-то могло случиться с моими детьми.

– Что вас наводит на такие подозрения?

– Я не знаю… не знаю, как об этом сказать.

– Хорошо, это сейчас не нужно. Но как себя чувствуют дети?

– Я не знаю, иногда мне кажется, что я просто сошла с ума. Но иногда они говорят странные вещи и…

Рикард наклонился к ней.

– У человека, подвергшегося насилию, часто страдает психика. Есть множество примеров различных симптомов, и ни один из них не универсален. Некоторые плохо спят, им снятся кошмары. Другим сложно сосредоточиться в школе, они теряют интерес к любимым занятиям. Некоторые дети злятся и, нервничают и не знают, что с этим делать. Но в общем можно сказать, что большинство детей, подвергшихся насилию, не могут, не смеют или не хотят рассказывать о том, что случилось.

– Так что мне сделать, чтобы узнать об этом?

– Это не всегда легко, особенно если спрашивает знакомый человек. Но в то же время важно, чтобы кто-то близкий был рядом и поддерживал их все это время. Знаете, многие боятся, что им никто не поверит, что взрослые скажут, что это глупости.

– Но что будет, если я приду сюда с ними?

– Прежде всего хочу сказать, что для перенесшего насилие полезно побывать у врача. Чтобы мы знали, что физическое здоровье не пострадало. Тогда не нужно будет об этом беспокоиться. Но необязательно делать это сразу. Для начала мы с детьми можем просто встретиться.