Vip-зал

– Ты пытался ей позвонить? – спросил Боян.

– Пока нет.

– Попробуй. Всем нужна женщина рядом, особенно в твоем возрасте.

Тедди открыл дверь и вышел на улицу.

16 февраля

За сорок восемь часов нужно просмотреть и разобрать шестнадцать папок. Еще Эмили должна составить доклад о возможных инвестиционных рисках, которые она обнаружила среди этих двух с половиной тысяч страниц. Это называется дью-дилидженс, должностная добросовестность, но правильнее было бы сказать – проверка компании. Классическое задание для того, кто здесь работает уже почти три года.

Ходили слухи о конторах, которые пошли ко дну, потому что их юристы пропустили параграфы о переходе контроля, то есть те пункты, в которых говорилось, что контракт недействителен, если меняется владелец. Самая неприятная история, о которой Эмили слышала, произошла пару лет назад, когда переходила к новому владельцу крупнейшая в стране сеть по продаже мобильных. В адвокатском бюро «Вернер Ханссон и Партнеры» упустили этот момент с проверкой в договоре с одним из поставщиков, что, в общем-то, могло и не составить большой проблемы, если бы этим самым поставщиком не была маленькая фирмочка под названием «Самсунг». Покупатель лишился права продавать эти телефоны. Что тут сказать? Сорри, наш юрист прохлопал этот пункт в договоре, нам очень жаль. К сожалению, сеть сразу стала на полмиллиарда дешевле. Большое спасибо, «Вернер Ханссон и Партнеры».

Эмили сняла копию с оглавления и теперь методично отмечала галочками просмотренные разделы.

Юсефин сидела за своим столом. Она только что вернулась из Лондона, где вместе с одним из партнеров проводила переговоры для крупного шведского промышленника. Юссан болтала об этой командировке по меньшей мере целую неделю, но когда в Лондоне дело дошло до работы, ей так и не удалось покинуть свой номер или переговорные больше чем на пару часов. Да и то только чтобы сесть в такси и поехать в «Хитроу».

– А я-то хотела купить себе новую сумку и тебе, кстати, тоже.

– Мне?

– Ну да, я решила, что тебе нужно приодеться. Есть вещи покруче, чем «Донна Каран». Что скажешь об «Александр Ванг» или «Селин»?

Эмили считала сумки досадной необходимостью. Но ее задело это замечание.

– Хочешь, я расскажу о Лондоне? – с иронией спросила Юссан.

– Пожалуйста, – ответила Эмили. На Юсефин невозможно было долго обижаться.

– Кэбы не везут из аэропорта меньше чем за тридцать фунтов, питаются там только бутербродами, и подушки в отелях ужасно жесткие. Увы, это все, что я узнала.

Во время рассказа Юсефин выдавила из тюбика крем и намазывала им руки. Переговоры с британцами по телефону потерпели крах три часа назад, и клиент отдал распоряжение остановить работу. Но она пока осталась в офисе.

– Я становлюсь, как остальные: контора для меня уже больше дом, чем моя квартира. Так что обращайся, если тебе нужна помощь. Я так много занималась этим «ДД», что подумываю поменять фамилию с Дальгрен на Дьюгрен. Как тебе?

– Тебе бы пошло. Вполне по-лондонски.

– Слушай, я же говорю, что отлично в этом разбираюсь. На самом-то деле есть только три рискованные области – настоящие юридические бомбы, которые тебе нужно обнаружить до того, как они настигнут клиента. Это экология, ответственность за качество и налоги. Все остальное в основном просто бла-бла, запомни. Но мы же не против того, чтобы раздуть работу, нам ведь нужно набрать часы, да?

Эмили рассмеялась. Она собиралась внимательно проверить каждый договор и документ, что бы там Юссан ни говорила.

Зазвонил мобильный. Эмили подняла трубку и услышала голос одного из секретарей:

– Вы могли бы зайти к Магнусу?

– Конечно, когда?

– Чем быстрее, тем лучше.

Эмили положила трубку и покачала головой.

Юссан сказала:

– Может быть, возьмешь работу на выходные, когда ты разберешься с «ДД»? Все еще пытаешься встречаться с тем парнем?

– Да, с Феликсом.

– Скажи ему, что вы сможете встретиться недельки через три.

…Что особенно Эмили нравилось в «Лейонс» – это почти всегда открытые двери, за исключением важных встреч. Даже при высоком темпе работы, фанатичном обслуживании клиентов и высочайшем профессионализме сотрудников здесь можно было запросто зайти и спросить, если вдруг требовалась помощь.

Магнус стоял у окна. Он сразу попросил ее закрыть за собой дверь.

Она вспомнила разговор несколько недель назад. Они ее прессовали. Когда она вышла из кабинета, ей хотелось только поехать домой, залезть под одеяло и посмотреть какой-нибудь сериал. Но вместо этого она позвонила Юссан, и та уверила, что все не так страшно: «Просто соберись и не показывай им, что ты расстроилась. Выпьем по «Беллини» вечером?»

На стенах кабинета висели картины, на низких полках стояли более или менее непонятные скульптуры. Магнусу очень нравилось современное искусство, «contemporary art», как он любил говорить. Эмили знала, что большинство этих работ принадлежало известным шведским художникам. Карин Мамма Андерссон, Рагна Берлин и прочие странные имена. Эмили, Юссан и другие ассистенты несколько раз их гуглили.

Но не все работы здесь были шведскими.

В центре, окруженная, как рамой, другими объектами, висела очень простая картина. Группы точек разных цветов образовывали кругообразные узоры на белом фоне. Кто угодно может нарисовать такое, подумала она, впервые увидев. Художник Дэмьен Херст, должно быть, тоже это понимал, потому как нарисовал он это не сам, а нанял целую армию ассистентов, которые писали для него такие круговые картины.

Магнус повернулся к ней. Он был, как всегда, тщательно одет, но весь его стиль выглядел немного «слишком». Темно-серый костюм, ничего особенного, но галстук был ярко-желтым, а платок в нагрудном кармане – розовым. Кроме того, зачесанные назад волосы блестели от воска или чего-то подобного, и вот это уже проблема. Конечно, и в его возрасте не возбранялось пользоваться укладочными средствами, но, бог мой, не так, чтобы волосы блестели от бриолина, как у подростка!..

– Садитесь.

Сам Магнус уселся в свое специально выписанное кресло, больше походившее на паука, чем на предмет, на котором можно сидеть. Он больше ни разу не вспомнил о той консультационной беседе, хотя они уже провели несколько рабочих встреч.

– У вас много работы?

Она догадывалась, в чем дело. Маленькая просьба помочь с новым контрактом или встречей – и вся работа по «ДД» пойдет прахом. А ведь она ненавидела отказывать.

– У меня сейчас довольно много дел, работаю с дью-дилидженс для «Проджект Рэй Сигнал», все должно быть готово послезавтра, – объяснила она, добавив: – Вам требуется помощь с чем-то еще?

Магнус наклонился к ней через стол и понизил голос, хотя дверь была закрыта. То, что он собирался сказать, определенно требовало приватности.

– Это особое поручение. Я могу гарантировать, что вы ни разу ничего подобного не делали. Я и сам никогда ничем таким не занимался.

Иногда Магнус был очень вкрадчивым, этого у него не отнять.

В противововес внешнему виду манера разговора у него была мягкой и ровной. Все же Эмили напрягалась. Она точно не знала почему: он был суперуспешным юристом, к тому же казался приятным человеком и никогда не отказывал ей в совете. И все равно что-то ей не нравилось. Возможно, что дело в том, что Магнус и сам с собой-то не расслаблялся.