Вирши левши

«Умирать легко чеченцам…»

90/24

Умирать легко чеченцам — некуда им отступать: фронт в их доме – на кровать, где родятся ополченцы, мины падают и рвутся, чтобы кровью захлебнуться каждый в доме своем смог, фронт пришел к ним на порог. Убивать нам, русским, тяжко, родину спасать вдали, под команду эту «пли!» в клочья рвать хребты и ляжки; верить, будто боевик из-за гор сюда проник, что чужой он тут, не свой – чей-то сын, брат, муж-герой. Умирать нам всем охота, чтоб могильщикам была работа, чтоб за всех за нас отчизне было горестно на тризне.

1995

«Осень листья…»

60/24

Осень листья листья желтые лежат листья ржавые летят тихо осторожно листопад осторожно это сад сад души моей ржавеет моей совести осторожно тихий ход осторожно пешеход поскользнешься пропадешь прямо в ржавчину перемажешься – не отмоешься не отмоешься – не отмаешься а отмаешься – не отмоешься!

«Брат мой, Авель! Я твой Каин…»

…И будут спрашивать, за что и как убил,

И не поймет никто, как я его любил.

Владислав Ходасевич

90/25

Брат мой, Авель! Я твой Каин,

приготовься, помолись!

Что ж недвижен ты, как камень,

иль тебе обрыдла жизнь?

Что ты обо мне печешься,

о душе моей скорбишь –

скоро кровушкой зальешься –

за себя словечко лишь,

хоть словцо замолви, Авель,

жизнь дается раз один,

примешь смерть от этих сабель,

испроси пощады, Авель,

я твой брат, не господин…

Нет?.. Сам… от себя?..

Отрекся… Что же –

ты зарезал нас двоих…

Получай же!

Аве боже…

Я погибель сотворил…

Кто рукой моей водил?

«Верить как верят почти мертвецы…»

60/25

Верить как верят почти мертвецы в лекарства которых нигде не достанешь но если верили долго отцы потомство ты верить устанешь а если устанешь в ярости дик усталостью распираем спокойно задавишь в себе этот крик и будешь ходить по краю по краю по грани по острию минер устрашился бы даже чтоб не попасться попасть чтоб в струю жизнь не придумаешь гаже дороги не сыщешь честняга прямой есть много и всяких моралей правда любая бывает кривой извлекают ее по спирали

«ВЫ «отрывались» от Союза «навсегда»…»

90/26

ВЫ «отрывались» от Союза «навсегда»,

а МЫ врастали в Родину навечно,

ВАС вон гнала всеобщая беда,

наваливаясь НАМ на плечи.

ВАС удручала «Раши» чехарда,

НАС исцеляла Русь,

сперва калеча.

ВАМ снилось, что конвой

всех вновь вернет сюда,

МЫ строй в стране явили

человечий.

ВЫ ринулись кэш хапать из пруда,

НАМ про бабло толкать

файннэншевые речи,

а МЫ воткнулись в телек до утра,

итоги выборов кляня

простосердечно…

«Из пластилина наши души…»

60/26

Из пластилина наши души нас время пальцами берет и лепит ловко ноздри уши язык и губы зубы рот захочет и глаза закроет заклеит липкой из бумаг и без ума от тьмы норою своею заживем впотьмах или как кукольник за ширмой на лицах счастье смастерит засветимся улыбкой жирной на весь сусальный материк нам время вылепит и совесть и правду на один манер и так душою успокоясь с друг друга будем брать пример

«Кто скажет нам, что это было…»

90/27

Кто скажет нам, что это было, и было ль, о мудрый Господь, за именем, что носила всем неподвластная плоть? Чья магия утаила тайну тысячи лет, кто здешний окажет милость и разгадает секрет? О чем душа истомилась теряя свой вес пера? Символы чистой силы расшифровать пора. А может сном это было? Нет памяти у телес. Как жизнь нас по краю водила, кто поведает – бес?

«Запрограммированный как компьютер…»

60/27

Запрограммированный как компьютер ты всегда всем доволен даже своим недовольством предусмотренным другими посмотри на себя массовый человек образца двадцатого века нет ничего легче заставить тебя сделать предрешенный кем-то выбор или придумывать веские оправдания своему повиновению любым приказам нет ничего проще раскрутить твои мирные руки так чтобы они потянулись к автомату а не к серпу и молоту ты ты это ты когда придет приказ убивать таких же как и ты сам ты назовешь их врагами родины и будешь стрелять стрелять и стрелять по цели… а целью могут оказаться чисто случайно и дети чужие дети твои дети дети ни в чем не виноваты а может быть виновны слепо веря что их любят отцы?

После обстрела Белграда

90/28

Защита прав сильна умением построить страны в один ряд, по степени повиновения определять размер наград, а тех, кто выбился из строя демокра… точечно бомбить. Кровь же невинных – то пустое – простое право слабого не жить.

1999

«Две ненависти есть…»

60/28

Две ненависти есть одна – слепая в чем бед исток не видит и не знает ломая и стреляя и взрывая она причины зла не разрушает и есть другая превратит в золу тот корень зла была бы лишь бумага она придет и пригвоздит к столу для созидания «Архипелага»

«Как хорошо политиком служить…»

90/29

Как хорошо политиком служить — бумаги ворошить и не тужить, что там случится после подписи твоей с кем-то из этих, из толпы, из тех людей, которых миллионы там и тут, которые туда-сюда снуют и слезно хнычут, что-то просят и галдят который год уже подряд… Как хорошо по протоколу и в прикиде сидеть за чашкой чая где-то в МИДе, и знать, что никакой на свете «град» сюда не поднесет тебе снаряд.

«Нет не с любым умершим рухнет век…»

Бенедикту Сарнову

60/29

Нет не с любым умершим рухнет век и прошлым станет целая эпоха так вышло когда умер человек, с руками палача и маской бога он умер, и восстала из могил расстрелянная по его приказам правда к своим как и к чужим он беспощаден был и знал что будет беспощадным к нему завтра он умер и с собою потащил в могилу сотни новых трупов метались милицейские плащи хрипел, стонал и выл с толпою рупор восстал из немоты народ и верноподданно сник в рыданья как без него теперь искать ли брод иль строить мост к райским берегам соцмироздания? Из замуровок нежившие пришли чтоб жизнь пришила их опять своим прикосновением… амнистии за реформаторство сошли как оттепель зимой за дни весенние он умер в назидание живым чтобы остаться пугалом стальным