Виски со сливками
Шрифт:
Я отвернулась к окну, чтобы Инга не увидела, как увлажнились мои глаза.
Она перемешала карты Таро, попросила меня снять и разложила их на столе.
— Ну? — спросила я её, не в силах больше выносить её молчание.
Колдунья посмотрела на меня очень серьёзно и сказала:
— Жив, но в другом облике.
— Что? — воскликнула я. — Он что, переселился в кого-то после смерти?
Об этом буддисты говорят. Что мы в другой жизни будем или цветочком, или дворняжкой, или ещё кем-нибудь?
— Он не умирал, Наташа. Но у него сейчас другое лицо. Я не могу сказать
— А потом? — почти шёпотом спросила я.
— Он должен сменить своё ремесло… Уговори его. Убеди. Как угодно!
Тогда все будет хорошо. Закрутится колесо фортуны…
— А если он его не сменит?
— Его ждёт смерть. И тебя, если останешься с ним.
Глава 25
Поскольку Инга была современной колдуньей, она предложила отвезти нас на своей машине. Правда, сказала, что не хочет показываться у гостиницы — девчонки-молдаванки ведь её клиентки, поэтому высадит нас перед кладбищем. Я, естественно, согласилась, и мы пошли будить Вахташу.
Очнувшись в комнате, увешанной сушёными змеями и мышами, он долго озирался вокруг, пытаясь вспомнить, как тут оказался. Пил-то он совсем немного.
Потом очумелый взгляд Чкадуа упал на Ингу в «рабочем» костюме, тут он начал что-то припоминать. Вдруг вид его стал каким-то затравленным, и он перекрестился. Я впервые видела дорогого господина Чкадуа крестящимся и даже не подозревала о его религиозных наклонностях, но ведь никогда не знаешь, что у человека за душой? Многие черты, о которых даже не догадываешься, всплывают или в крайне напряжённой, или в критической обстановке. Или во время стресса.
Похоже, что встреча с Ингой хорошенько встряхнула Чкадуа — и он решил на всякий случай осенить себя крестом.
— Подъем! — сказала я.
— Наташа… — прошептал Вахтанг Георгиевич и снова осенил себя крестом.
— Наташенька… Покойники… У нас с тобой покойники…
Да что же это такое, черт побери? В обморок бы не грохнулся. Я посмотрела Вахтангу прямо в глаза, как учил Друвис, и властным голосом гаркнула:
— Встать и идти за мной!
Чкадуа тут же повиновался. Инга уже воспринимала мои способности в порядке вещей.
— Ты хоть колпак сними, что ли, — шёпотом сказала я ей. — Да и балахон бы не мешало. По деревне ведь поедем.
— Ax да, — словно вспомнила она.
Тоже, что ли, поддалась действию моих чар?
Неплохо однако.
Инга скинула балахон и золотой колпак, бросила их на тахту, застеленную покрывалом чёрного цвета с золотыми звёздами. Под её рабочей одеждой оказались чёрные легпинсы и трикотажная белая футболка. Тело у Инги было жилистое, ноги мускулистые, спортивная такая колдунья.
Колдунья оказалась владелицей видавшего виды «опеля», стоявшего под навесом за домом. Инга опустилась на водительское место, мы с Вахташей устроились сзади. Чкадуа смотрел на меня как преданный пёс, ожидая дальнейших указаний. Ну кто мы мог подумать? Это восточный-то мужчина, царь и бог в доме, властвующий над женщинами.
Уже подъезжая к кладбищу, Инга предложила:
— Может,
мне вас встретить ночью?Что-то она больно заботливая стала. Неужели так ко мне прониклась? Или сто баксов отрабатывает, чтобы я ей потом никаких неприятностей не устроила?
Испугалась? Тем более я продемонстрировала свой талант, о котором сама до недавних пор не подозревала.
— Мы точно сами не знаем, будем сегодня сматываться или нет, — ответила я чистую правду. — И вообще не знаем, когда. Ничего, добредём до тебя пешочком.
— Этот не потянет второй переход, — заметила Инга, кивая на Вахташу.
— Потянет, — уверенно заявила я, решив, что ещё раз проверю на нем свои способности, правда, я почувствовала некоторую слабость после общения с Ингой и отдачи приказов Вахташе. Надо бы восстановить свои силы.
Наконец мы распрощались с Ингой, и я нормальным голосом обратилась к Вахтангу, предлагая пойти на речку, но он повиновался мне точно так же, как в доме Инги, молча следуя за мной. Тогда я снова приказала властным голосом:
— Расслабься!
Вахташа стал более похож на самого себя, но выглядел все равно каким-то опустошённым, усталым и подавленным. Нет, надо к нему сегодня все-таки какую-нибудь молдаваночку отправить, для поднятия тонуса, только как бы сделать так, чтобы она на всю ночь у него не задержалась?
Мы искупались в чем мать родила: я не хотела мочить купальник. Солнце зашло, он не высохнет, а Чкадуа я совсем не стеснялась, тем более что моим телом можно было гордиться. Вахтанг никак не отреагировал на мою наготу.
Неужели я совсем его не возбуждаю? Непривычно как-то ощущать себя непривлекательной для мужчины… Как я заметила, род Чкадуа, вероятно, имел своими прародителями с одной стороны, волосатых обезьян. с другой — слонов, судя по нижней части тела… Бедные молдаванки. И царица Тамара. Моё тело, наверное, не смогло бы выдержать все это хозяйство. Так что, в общем, и хорошо, что я его не интересую.
Мы уже одевались, когда за соседними кустами вдруг хрустнула ветка. Я мгновенно дёрнула туда — в футболке и купальных трусиках, которые уже успела надеть.
За кустом стоял и лыбылся один из тех молодцев, что приехали к Друвису.
… — Здравствуйте, — сказал он с идиотской улыбкой.
Может, ему и в самом деле требуется помощь психотерапевта? Или вообще неплохо бы его в больничку на время упрятать? Нельзя сказать, что у мужика все в порядке, если он из-за куста подглядывает за купающейся девушкой — в его-то возрасте.
— Здравствуйте, — ответила я как ни в чем не бывало: мало ли, имею дело с сумасшедшим.
— А вы тут отдыхаете? — спросил молодой человек.
— Отдыхаю, — ответила я. — А вы что не купаетесь?
Молодой человек замялся. Тут появился уже полностью одетый Вахташа, держа в руках мою юбку и тапки.
— Вахтанг Георгиевич, мой названый отец, — представила я Чкадуа молодому человеку, напоминающему гориллу, — только другой породы, не той, что Вахташа, но каким-то неуловимым образом при взгляде на каждого из них чувствовалась родство с четвероногими предками.