Витязь

– Мерзавец, – процедила Ксения, отдернув свою руку. – Надеюсь, эта девка умрет!

– Я думаю, вам более не стоит присматривать за Елизаветой Андреевной, – хмурясь, сдержанно заметил Павел. – Еще, чего дурное случится. Вечером я пришлю к вам своего денщика, он принесет деньги за ваши услуги.

– Мне ничего не надобно от вас, ротмистр! – яростно прошипела Ксения и, гордо подняв голову, направилась прочь от него.

Корнилов мрачно посмотрел ей вслед и, вздохнув, вошел внутрь палатки. Тут же, взор его остановился на Лизе, которая полулежала на походной койке. Она не спала.

– Как вы? – спросил Павел коротко, приблизившись к ней и пробегая взглядом по ее бледному личику.

– Сегодня гораздо лучше, – тихо ответила Лиза и печально улыбнулась ему. Ощутив, что от ее улыбки его сердце сильнее забилось, Корнилов вспомнил, как сегодня на рассвете он очень долго стоял у ее кровати и смотрел на нее спящую. В тот момент, он думал о том, как ему хочется остаться с Лизой, но ему надо было выдвигаться на позиции. – Плечо почти не болит.

– Рад это слышать, – улыбнулся Павел. – Ксения Михайловна больше не будет ухаживать за вами. Я поручу моему денщику Сашке помогать вам. А Аристарх Иванович будет приходить перевязывать вас, я договорюсь с ним.

– Я не хочу быть обузой для вас, Павел Александрович. Саша вам самому нужен, – ответила ему Лиза, покраснев. – Я и сама могу…

– Не говорите глупостей! Аристарх Иванович велел вам лежать не менее недели, – начал Павел наставительно. – Неужели вы не хотите скорее поправиться?

– Вы так добры ко мне, – прошептала Лиза. Ее прелестные глаза посмотрели на него с такой нежностью и благодарностью, что Корнилов начал нервно теребить пуговицу на мундире.

– Проходя мимо кухни, я унюхал вкусный запах щей, – заметил Павел, снимая ментик. – Хотите?

– Да, наверное, – кивнула Лиза, чувствуя отчего-то неловкость.

– Вы поужинаете со мной? – спросил он тоном, исключающим любое возражение. – Я прикажу Сашке накрыть стол у вашей постели и мы побеседуем. А то последние дни у меня не было времени, даже поговорить с вами. Я, ведь, ничего не знаю о вас.

– Как вам будет угодно, Павел Александрович, – ответила Лиза мягко.

Павел подошел к умывальнику и увидел, что нет воды. Выругавшись, он выглянул наружу из палатки и крикнул Сашку. Затем, вновь вошел внутрь, ворча о том, что его слуга ничего не делает вовремя. Через миг в палатку влетел юноша лет пятнадцати, крепостной Корнилова, который был денщиком и конюхом в одном лице.

– Натаскай воды в умывальник! – приказал Корнилов. – И щи принеси, нам поесть с Елизаветой Андреевной.

– Я быстро, – кивнул Сашка и бросился выполнять приказ Корнилова. Спустя пару минут, налив воды, юноша умчался на полевую кухню. Павел стянул с себя кушак, доломан, рубашку и, оставшись в одних синих рейтузах, начал шумно, отфыркиваясь умываться: Быстро намылив лицо, он ополоснул его водой, а затем начал методично намыливать шею, плечи и грудь. При каждом движении напряженных мускулистых рук, по мощной загорелой спине, перекатывались холмики хорошо развитых мышц.

Вся эта сцена до крайности поразила и впечатлила Лизу. Никогда она не встречала, да что уж там, никогда не видела, так мощно и великолепно сложенного молодого мужчину. Она невольно уставилась на мощный рельефный торс Павла, ощущая, как по ее телу быстрее побежала кровь. Да, она прекрасно понимала – необходимо отвернуться, ибо это было неприлично смотреть на полуобнаженного постороннего мужчину, но не могла этого сделать. Словно загипнотизированная, она, не отрываясь, смотрела на это великолепное зрелище и ощущала, что еще никогда не встречала подобного молодого человека.

Ей вдруг подумалось, что Корнилову совершенно незнакомы правила приличий. Даже не спросив ее позволения, он так просто разделся до пояса и начал мыться, совершенно не заботясь о том, что она увидит его полуобнаженным. Однако, Лиза, недолго думая, нашла оправдание его непосредственному поведению. Он был солдатом. Здесь, на войне, в походных условиях жизни все было по-простому. Тем более, она была гостьей в его палатке.

Увидев, что он заканчивает Лиза отвернулась, закрыв глаза, чтобы Корнилов не заметил, как она тайком смотрела на него. Павел вытерся и натянул на себя белую рубаху с косым воротом на мужицкий манер.

– Вы не возражаете, если я буду ужинать, одевшись по-простому? – спросил он, приятным баритоном и улыбнулся ей. Лиза повернула к нему голову. Он уже стоял рядом с нею, бесцеремонно рассматривая ее лицо.

– Вовсе нет, – произнесла смущенно Лиза, отводя глаза. Его напряженный горящий взор был слишком красноречив и у нее зарделись щеки. Ощущение того, что Корнилов явно неравнодушен к ней, не покидало девушку все последние дни. Однако, ни словом, ни намеком Павел не переходил дозволенную грань, которую требовали приличия.

Вошел Сашка с подносом, на котором красовались две глубокие жестяные миски со щами и несколькими кусками ржаного хлеба. Поставив поднос на походный столик, юноша хотел уже убраться восвояси, но Павел, чуть обернув голову в его сторону, окликнул его:

– Сашка! Накорми Рьяного, он голоден и почисти его. – Затем Корнилов вновь повернулся к Лизе и наклонился над нею. – Я помогу вам, Елизавета Андреевна, – сказал он властно. Просунув свою руку под ее спину, он приподнял ее, усадив на постели. Чтобы девушке было удобно есть, он подложил под ее спину подушку. Придвинув к ее койке короткую лавку, он взял миску с наваристыми щами и придвинулся к Лизе, видимо, собираясь собственноручно кормить девушку. Отметив, что Сашка все еще в палатке, Павел обернулся к нему и произнес. – И долго ты будешь пялиться? Делай свое дело!

Сашка недовольным взглядом окинул Лизу и Корнилова и поплелся на улицу.

Лиза, молча, открывала рот, дрожа от напряжения. Этот большой, суровый мужчина кормил ее с ложки, будто она была маленьким ребенком. Абсурдность ситуации напрягала ее. Все это время ее кормила Ксения и, теперь, Корнилов в роли сиделки казался Лизе просто неприемлемым. Спустя некоторое время, когда Лиза, насытившись, отказалась от еды, Павел принялся за свою порцию. Позже, он внимательно посмотрел на девушку и произнес:

– Сегодня я ездил к тому месту, где на вас напали. К сожалению, там уже побывали мародеры. Осталась только часть ваших вещей: пара платьев, да по мелочи. Я привез коробку с тем, что нашел. Она здесь в углу. У Вас, наверное, были драгоценности?

– Да, несколько колец и серьги. Их забрали у меня те французы, что… – замялась Лиза, судорожно сглотнув, вспоминая о том страшном дне. Она задумалась. Обручальное кольцо, которое надел ей при венчании Арсеньев, не пробыло на ее пальчике и двух месяцев, и при таких ужасных обстоятельствах было украдено, сначала французскими солдатами, а нынче мародерами. В это время, Павел подошел к своей портупее и, порывшись в походной сумке-ташке, достал оттуда нечто завернутое в его носовой платок. Приблизившись к Лизе, он развернул сверток и протянул ей две вещи.