Витязи-клоны
Шрифт:
Многие из воинов смутились и, отвернувшись, покраснели. Да и сам князь Всеволод растерялся, трудно поверить, что, возможно, такое, но реальность ужасна.
– Приказ Великого князя Георгия Всеволодовича. В отместку за предыдущие набеги и грабежи мы совершили налет, на вражеские села, забрав хлеб, скот, имущество и законный ясырь - пленных. Око за око, зуб за зуб!
Леопардов отрицательно махнул головой.
– Месть говоришь, а набег сделала дружина смоленского князя или разбойники?
– Дружина князя Лео и еще в придачу разбойники.
– Надо было разобраться с помощью переговоров.
–
– Вот-вот армия монголов ударит, а вы все еще о местных разборках и обидах думаете. Мне до вакуума кто виноват и кто прав, всех пленных отпустить, а имущество вернуть.
Всеволод растерялся, с одной стороны он не на шутку испугался гнева, того, кого считали ангелом или чертом, а с другой.
– Нельзя так! Великий князь со всех нас живьем шкуру спустит. Тем паче, что большая удача улыбнулась нам, самого любимого сына по имени Ярополк мы спеленали. Теперь у нас есть тиски, что бы жестко держать его за горло.
Всеволод небрежно указал рукой на пленного юношу. Леопардов внимательно осмотрел пленника, русая голова и руки мальчишки были зажаты в тяжеленной колодке, с массивными железными замками. Судя по весу, колодница весила килограмм сорок, если не больше. Определяя по тому, как изнеможенны пленные, их гнали верст - триста не меньше. Сын смоленского князя был совершено нагим, ему не оставили даже набедренной повязки видимо стараясь таким образом унизить княжеское достоинство, на голом теле видны следы и царапины от множества плетей, на лице синяки, голубые глаза с набитыми фингалами осоловели от усталости. Но как только Леопардов заглянул в них, повнимательней, они сверкнули огнем, а затем приобрели осмысленное выражение, пленный оголец даже подмигнул, опухшие губы растянулись в улыбке.
– Он крепкий парень, я беру над ним шефство.
Увидав поглупевшее лицо князя, витязь-клон продолжил.
– Я забираю его в свою Белую армию, будет тысячником над смоленскими ребятами.
Леопардов повысил тон.
– Понял! И все больше никаких дискуссий. А остальные будут жить в нашем лагере, хорошие люди и нам нужны. Да не бойся ты князь, так оно лучше и подданных добавится, благо земли у нас не намеренно, только паши, собирай кулеши, и русские люди страдать не будут.
– А ежели измена?
Робко промямлил Всеволод.
– Не будет измены! Мы все дети одного народа и одной веры и служить они будут народу и Богу! Не мне и не князю, а всей Великой Руси. Я сам поговорю с Георгием, он хоть и высокомерен сверх всякой меры, но очень умен и ради общего дела сумеет усмирить свою гордыню.
Резким неуловимым для глаз ударом Леопардов разбил дубовую колодку. Юноша был почти одного с ним роста, даже чуть выше: на вид лет пятнадцать, а на деле видимо меньше, просто порода такая рослая и справная. Даже не смотря на голод и побои видны крепкие мускулы, глубокие плитки пресса, рельефные хорошо выступающие сухожилия.
– Теперь ты наш брат! Все люди братья, но не все друзья и соратники! Клянись своей верой и верой отцов, что будешь верно, служить нашей единой Великой Родине!
Хотя затекшие руки едва шевелились, а покрасневшая шея застыла, словно по-прежнему
зажатая колодкой. Ярополк перекрестился и торжественным трагическим тоном произнес.– Клянусь! Верно, служить...
– Великой России!
Услужливо и вместе с тем дерзко подсказал Леопардов.
– Правильно именно России, вполне точное определение новой империи, которая возникнет в ближайшие, нет, не века - в считанные годы!
Промолвила возникшая словно тень Пантера. Затем метнула в дерево дротик, проткнув порхающую бабочку.
– А ты откуда взялась, твое дело корпус.
– Ты не поверишь, но до меня дошел слух, что пленили сына Смоленского князя. И я решила освободить Ярополка.
– Точно слух!
– А что ты глух! Не совсем конечно слух, тиун прихвастнул! Мол, как они хорошо могут и без нас воевать! Ну, я об его голову стул, а потом под кровать. А после бегом сюда как рысь!
– Ты опоздала, быстрее мчись!
Ярополк все еще не мог отправиться от потрясения сначала плен, побитая палицей голова ноет, саднит здоровенная шишка, а потом внезапное освобождение. Ты ощущаешь себя как длинноухий, залезший в крысиную нору, продрогший, искусанный грызунами. Наконец, после долгих мытарств заяц полумертвый вырвался из смертельных тисков и тебя вновь пронзает боль. Изможденное тело прижимается к колючей траве, дрожишь ослепленный потоками горячего солнца, прикрывая мохнатыми лапами воспаленные косые глаза. Но руки уже привычно тянутся к мечу и Ярополк, не отдавая отчета, подходит к повозке рефлекторно берет в руки меч. Пальцы окоченели, и оружие выскальзывает, острие пробивает сырую землю. Пронзенный грунт охает и приходит в движение. Бах и плотненький мужичек с сиреневой бородкой выскальзывает из пробитой щели. Тут же следует крепкий удар в голый живот Ярополка, попытка повторить подобное с Леопардовым кончается виртуозно исполненным мульти-клоном болевым приемом с последующим удушением.
– Да я, я не хотел...
– -Потому и ушел в беспредел!
Мужичек слегка подергался и обмяк. Сын Смоленского князя с трудом поднялся, на рельефном животе красовался здоровенный синяк. Леопардов ожидал, что сейчас Ярополк схватит меч и постарается отомстить нападавшему. Реакция оказалась диаметрально противоположно. Слегка поклонившись, княжич сложил руки.
– Прости меня Лешак! Без злого умысла я выронил меч, мои пальцы застыли.
– Вот глупая речь!
Леший сердито дернул головой и попытался вырваться, захват усилился, и он снова обмяк.
– Так ты леший! Ну, Кама грядеши!
Пантера залилась не громким мелодичным смехом, скаля крупные зубки.
– Интересно испытать на тебе серебряный клинок. Или может быть шило в висок?
Лешака забила мелкая дрожь.
– О белоснежная фея спрячь свой серебряный нож, ты не словила злодея, духа с болотца не трожь.
– Ну, а подавшись соблазну, чирк и в трясине кишки! Ну, признавайся зараза, где твои скрылись дружки!
– Все расскажу, не робея, все мы едина семья!
– Врать и младенец сумет, хватит тупого вранья.
Леопардов сдавил руку так, что послышался хруст.
– Хватит, заливается соловьем, а не-то зажарим и убьем! Бэки его нанял, это все монгольские интриги признавайся, ты следил?
– Я не конченый дебил.