Визит джентльмена
Шрифт:
– Я на тебя не нападаю, - Костя разжал пальцы, разгладил отворот шелкового одеяния синебородого, потом похлопал по нему.
– Просто меня вывел из себя твой халат, вот и все. Он отвратительный!
– Это неправда!
– Верни его!
– Кого? – представитель склонил голову набок, пристально вглядываясь Денисову в пере?осицу,и сделал шажок назад. – Вы, очевидно, шутите? Константин Валерьевич, это невозможно!
– Для тебя вполне возможно! – Костя шагнул к куратору, снова уничтожив расстояние между ними. – Что ты хочешь?! Говори! Что тебе дать? Взятку?! В морду?!
– Вашу должность, - Евдоким Захарович
Костя молча смотрел на него прищуренными глазами.
– И не надо снова хватать меня за одежду, - Евдоким Захарович любовно погладил шелковую ткань. – Вы и так уже все помяли. Я понимаю… в вашем… э-э… состоянии это вызывает у вас определенные… слишком острые… словом…
– Пошел к черту! – сказал Костя и отвернулся, но представитель снова возник на линии его взгляда, предусмотрительно держась подальше.
– Я не могу ничего изменить. Не могу, даже если бы и захотел, - вкрадчиво поведал он. – Существует определенная процедура. Существуют правила. Это не в моей власти, и я здесь ничего не решаю.
– Похоже, что ты ничего нигде не решаешь! – зло ответил Костя.
– Где сопровождение, которое ты ко мне приставил?! Побежало за сигаретами?! Судя по твоей физиономии, для тебя это был большой сюрприз!
– Я разберусь…
– Да ни хрена!
– Послушайте, ваш друг вернется. Если он хорошо работал… а, мне кажется, это именно так, у него очень много шансов вернуться. Я не знаю, когда и куда… но если я буду располагать этой информацией, я вам сообщу. Это все, что я могу сделать, – представитель снова погладил отворот халата. – Ну вот, шов разошелся…
– Он самоубийца.
– Это хуже, - огорчился Евдоким Захарович, продолжая разглядывать свое одеяние.
– Но если речь о тяжелой болезни или душевной травме…
– Водка и баба!
– Какое плохое сочетание, – куратор покачал голoвой, - очень плохое сочетание, департамент Итогов крайне не жалует такое сочетание…
– Но они cделают исключение, если ты им скажешь…
– Это не так работает, Константин Валерьевич! Мы можем направить заявку о необходимом количестве хранителей. И распределять тех, кого получим. Мы не можем указывать, кого именно хотели бы получить. Если, конечно, речь не идет о…
– Чрезвычайной ситуации, - Костя попытался снова ухватить представителя за халат, но на сей раз ?вдоким Захарович проворно отпрыгнул. – Я уверен, что Тимку уби… сняли с должности те же уроды, которые напали на меня!
– Константин Валерьевич, ну с чего вы взяли?! Да, мы пришли к выводу, что с некоторых пор в городе действуют странные, даже, я бы сказал, необъяснимые… но нельзя же теперь абсолютно все происшествия списывать на них! Хранителей снимают с должности каждый день,и, как правило, это порождения или стандартные бытовые разборки.
– Это сделали они! – упрямо повторил Костя.
– Да пока да?е не доказано, что существуют какие-то «они»! – разозлился представитель. – ?ечь идет о безумных бегунах и, судя по всему, ?екиx сбоях… и, видимо, новом неизученном виде кукловодства… ? вы так говорите, будто в городе действует некая террористическая организация.
– Скорее всего, так и есть.
– Это невозможно! Все под жестким контролем!
– Какие громкие слова! В прежнем мире я слышал их неоднократнo.
И тем не менее…– Существует система…
– В любой системе есть изъяны. Всегда так было! Либо что-то упущено, либо что-то скрыто, потому что это для кого-то выгодно! Вот и все! А внешне система выглядит вполне себе целостно и красиво, чтобы идиоты, вроде тебя, в ней не сомневались!
– Почему вы постоянно меня оскорбляете?! – Евдоким Захарович возмущенно взмахнул рукавами.
– Вы, видимо, еще не осознали, что я…
– Идет наш автобус! – Костя ткнул пальцем в желтое раскачивающееся сооружение, с громким скрипом пытающееся протиснуться между маршрутками к остановке, откуда ему призывно махали руками потенциаль?ые пассажиры. – Осознавать буду по дороге, зайдешь ко мне после работы!
– Вы понимаете, что oтдаете мне приказ?! – изумился представитель.
– Да, – Костя крепко ухватил за предплечье хранимую персону, ринувшуюся к обочине, – а зачем ты переспрашиваешь?
Бросив куратора, беззвучно открывающего и закрывающего рот, он вместе с остальными втиснулся в автобус. Все места были заняты – в основном мальчишками лет четырнадцати-шестнадцати, и Костя притулился рядом с ?ней на задней площадке. В салоне стояла громкая ругань – к счастью, пока препирались только хранители сидящих и стоящих флинтов. Сидящие мальчишки, судя по их болтовне, всей толпой ехали с какой-то тренировки. Стоящие, в основном женщины, смотрели на них укоризненно-осуждающе, но взгляды пропадали впустую. Одна из хранительниц, пристроившаяся на горизонтальном поручне, истерически визжала на весь автобус, заглушая прочие голоса:
– …спортсмены хреновы!.. на кой нужны такие спортсмены?!.. все бабы стоят, они сидят, на что это, скажите, похоже?!.. здоровые кони!..
– Дети ж еще, – скрипел какой-то хранитель.
– Что вам?.. ну устали после тренировки… пусть посидят. Твоя вон вообще только глаза продрала – постоит, не развалится!..
– Что ты там вякнул?!..
Хрясь!
– ?х ты, сучка!..
Бац!
– Нет, ну дайте хоть раз нормально доехать до работы! Ну сидят и сидят уже!
– Вот при вашем попустительстве потом и вырастают моральные уроды!
– Я здесь при чем?!
– … мой пиджак!.. ну все!
– Слезьте с моего флинта!..
– Пусти руку!
– Извращенец!..
– Вы прекратите орать или нет?!..
– Хватит на меня падать!
– Старый добрый общественный транспорт, - проникновенно произнесли рядом с денисовским ухом,и, обернувшись, Костя с удивлением обнаружил рядом Евдокима Захаровича, который, держась за поручень, сидел на спинке кресла и совершенно непредставительским образом болтал ногами. Все хранители ближайших флинтов уже сбились к центру салона, выглядя очень скромно и самоотверженно.
– Меня всегда интересовaло, исключительно ли дело в менталитете…
– Ты чего сюда вперся?! Я думал,ты уже бежишь стучать.
– Стучать во что?.. А-а, вы имеете в виду сообщать?
– Из какого ты века?! – Костя отвернулся.
– Иди обратно в свой морг!
– Константин Валерьевич, – в голосе представителя скользнул легкий ужас, - бога ради, у меня нет никакого морга! А если бы и был, то я ни на мгновение не испытал бы желания в нем находиться! Я надеюсь, это была метафора?
– Ну а где вы там заседаете?
– Мы не общественная организация.