Визит

– Давай, принимай гостя.

Юм, фыркнув, отвернулся. Уже куда-то в угол, брезгливо сказал:

– Он какой-то мокрый…

– А где ты видел сухую рыбу?
– Барон был сама любезность.

Саймон зашевелился. Ничего не понимая из данного диалога, он решил сам взять “быка за рога”.

– Кто у вас тут главный?
– шагнув к Барону, спросил он.

– Хозяин, - последовал незамедлительный ответ Барона. Юм, в свою очередь, повернулся и впялил зеленые глаза на свой улов, молча, изучая его.

– Это понятно, - раздраженно кивнул Саймон.
– Но он здесь?

– Нет. Он у себя, - так же незамедлительно ответил Барон. Рухнув назад, в кресло, скинув с него кота, сказал: - От коньяка, я думаю, ты не откажешься?

– Предпочтительней виски, - смягчаясь, сказал Саймон, принимая приглашение и присаживаясь к столику.

– Кто говорит, что это коньяк?
– воскликнул Барон, потрясая бутылкой, в которой жидкость странным образом изменила свой цвет, став прозрачной, как вода.

– Вы и говорили, - заметил Саймон.

Послав ему одну из своих лучезарных улыбок, Барон, разливая виски, поспешил оправдаться:

– Оговорочка, прошу прощения.

Амон повернулся к дверям и, втянув стоявшую на пороге девушку внутрь, захлопнул их. Саймон с благодарностью посмотрел на него:

– Давно пора, а то дует, - откинувшись на спинку кресла, выдохнул.
– Хорошо тут у вас. Уютно и тепло.

Взял протянутый стакан, с изумлением осмотрел его, вероятно удивляясь его размерам. Поднес к губам. Отпить из него, так и не удалось. Черная тень до этого спокойно залегшая между кустами, пошевелилась, потянулась, и, учуяв чужого, бросилась со злобным рычанием. Кресло полетело в одну сторону, Саймон в другую, крича и отпихивая рукой нависшую над лицом оскаленную пасть с длинными, желтыми клыками. Прежде чем Амон оттащил Пса от Саймона, тот успел несколько раз с наслаждением вонзить зубы в тело. Ругаясь плачущим голосом, Саймон, наконец, смог встать на ноги. Испугано уставился на вспоротую клыками руку, побледнел.

– У-у-убийцы, - прошептал он, шатаясь на ногах, заикаясь и хлюпая носом.

Подскочивший Барон поднял кресло и, усадив покалеченного гостя, с заботой склонился над окровавленной рукой.

Амон, выведя пса за дверь и закрыв её, присоединился к Светлане, сидевшей на высоком табурете за стойкой бара, с интересом наблюдая за суетой возле Саймона. И когда уже дрожащей, перевязанной рукой, Саймон опять ухватился за стакан, ещё больше предыдущего, Амон, фыркнув, отвернулся, чтобы налить себе коньяку.

– Положение у тебя незавидное, - с сожалением и сочувствием произнес Барон, щедро подливая виски в опустевший стакан Саймона.

– Почему?- забеспокоился тот, с тревогой заглядывая в глаза собеседника.

Деланно вздохнув, Барон пояснил:

– Наше судно в Америку не идет, мы прямо оттуда.

– Как же так, - открыл рот Саймон, не в силах выговорить больше ни слова.

– А вот так.

– Я заплачу.
– Саймон полез во внутренний карман, вытаскивая и раскладывая на столе промокшую чековую книжку. Из того же кармана выудил ручку. Наставил её на чек, замер, в ожидании суммы, исчисляющей его спасение.

– О! Это мне начинает нравиться, - потер ладони Барон. Блеснув зеркальными очками, заключил: - Этак мы придем к консенсусу тихо и мирно. Значит, ты готов заплатить за свое спасение?

– Я сказал!
– оскорбился Саймон.
– Я своему слову не изменю. Говорите вашу цену, выпишу чек.

– А потом попросите банк приостановить выплату?
– поддавшись вперед с хитрой улыбочкой, уточнил Барон. Юм, сидевший на столике, выжидающе уставился на “улов”.

– Нет, - вскинул голову Саймон, - вы получите все наличными в любом банке. Это я вам гарантирую.

– Поверим?
– повернулся к Юму Барон. Дождавшись, когда тот с презрением отвернется, сказал: - Видите, даже кот тебе не доверяет. Он сомневается, что ты выполнишь свое обещание.

– Клянусь!
– убедительно произнес Саймон, прикладывая руки к сердцу.

– Чем?
– заинтересовался Барон.

– Да хоть чем. Своей жизнью, например, - пожал плечами Саймон, и снова ручка замерла над чеком.
– Говорите. Сколько?

– Скажем…- замялся Барон, поднял глаза к потолку, что-то подчитывая.

Но его опередил гнусавый голос, прозвучавший со стороны бара.

– Восемьдесят три миллиона, четыреста семьдесят четыре тысячи долларов, - отчеканил Амон, заставив Саймона смертельно побледнеть.

– Но, - судорожно сглотнул.
– Но …. Это все, что у меня есть. И то, если продам фирму, дом, виллу, машины, я только-только наскребу такую сумму. Я останусь без гроша в кармане!

– Ну, ну.
– Успокаивающе заметил Барон, - мы же не изверги, мы не претендуем на твой бумажник. А там, насколько мне известно, тысчонок шесть имеется. Без гроша ты не останешься.

– Нет. Так не годится, - заупрямился Саймон.
– Называйте другую цену. Разумную.

– Как низко ценишь ты свою жизнь, - Амон, покинув бар, приблизился к Саймону. Встав позади кресла, положил руки на плечи, перегнувшись через спинку, заглянул в лицо. Тихо прошептал: - Подумай, разве жизнь можно оценить? Она же бесценна.

– Я подозревал, что вы контрабандисты, но никак не мог предположить, что попал к убийцам и вымогателям, - отодвигаясь от Амона, в отчаянии простонал Саймон.
– И откуда вы имеете столь точные данные? Неужели кто-то из моих доверенных лиц вами подкуплен?

– И чтобы заполучить тебя, напали на пассажирский лайнер? Бросили канат и дождались, когда ты тепленький по нему поднимешься, и посетишь наш корабль? – закончил мысль Барон. Изумленно покрутив головой, спросил: - Неужели ты такого высокого мнения о себе? Это случай, но случай роковой.

– Вы просите слишком много, - возразил Саймон. Внезапно идея озарила его лицо, и он поспешил поделиться ею с остальными.
– Давайте, я лучше подсоблю с контрабандой оружия. Я имею связь с некоторыми странами, они охотно заплатят за груз звонкой, желтой монетой. И в дальнейшем я согласен на сотрудничество, разумеется, чтобы я был в доле.