Вкус соли на губах (СИ

– Ты сказал, что Винкс прилетят тебя получать, - Небулу не слишком радует перспектива разделить постель с этим чудом. Да и как оно входить в нее собирается?!

– В четырнадцатой серии шестого сезона, - кивает Мификс.

Королеве земных фей это мало о чем говорит. Существо обитает в своей, ему одному понятной реальности. Зато теперь следует обмозговать две вещи. Во-первых, получается, что трансформации - вполне себе живые. Во-вторых, чем скорее прилетят Винкс, тем быстрее она избавится от чокнутой полуптицы, которая решила обосноваться здесь надолго и со всеми удобствами.

– Тебе больше нечего мне сообщить? Господи, не стой как в гостях: тащи чимичангу, девственниц и комиксы. И Marvel, и DC.

– А можно без девственниц?
– сглатывает Небула.

– Что, вообще ни одной?! Я, конечно, понимаю: двадцать первый век, свобода нравов, но чтобы та-а-ак. У тебя тут точно школа фей, а не шлюшек? Нет? Эй!
– Мификс держится крылом за красную щеку.
– Не надо меня бить! Я священный хранитель знаний. Если ты горячая женщина, то предлагаю выместить злость… Эй, куда ты!
– но ответом сирину летит стук закрывающейся двери.
– Золотце, ты же не забыла, что я велел тебе принести?
– тишина.

Мификс снова цокает языком и решает, что здесь не так уж и плохо.

А где-то в глубине замка нехило офигевает Небула.

========== Черный сом ==========

Первые странности начинаются с того, что на берег, где отдыхает Сиреникс, с тяжелым хрипом из соседнего мира выползает Мейоникс. Нежно-розовое животное, гибрид земных слона, бегемота и носорога, падает на хрустящий песок и испускает последний вздох. Сиреникс немигающим взглядом смотрит, как перед ним умерла трансформация. Умерла. Трансформация.

Буквально через несколько дней с неба прямо в бушующее море шлепается Киннетикс. Змей на миг встречается с обезумевшим взглядом и кашляющим смехом бело-мятного крокодила, который тут же опускается на дно. Через минуту Киннетикс жрут рыбы.

Третьим становится Эйджикс. Он вообще-то проходит мимо Сиреникса за два мира, но змей знает: рана в боку и медленное дыхание. Эйджикс заходит в антимир.

– Кто это сделал?
– спрашивает Сиреникс.

Эйджикс плачет и подыхает. И только после третьей смерти Энчантикс созывает совет.

Трансформации недовольны. Но больше напуганы. Недовольны тем, что их собирали буквально недавно - поприветствовать рождение Блумикса. А напуганы они тем, что прежде их никогда не убивали.

В глазах превращений - страх. Страх, зародившийся в лесном зверье, когда в первый раз человеком была пущена стрела. Они жили все долго, не все - счастливо, но жили и одно знали точно: до Страшного суда им смерть не грозит. Теперь привычная уверенность раскрошилась хрупким песчаником. И они ждут ответа от единственного, кто может его дать.

Но Энчантикс молчит.

– Скажи…

– Ответь…

– Объясни…

– Просвети…

Трансформации сейчас - безумные коровы, бегущие от пьяного овода. Они глупы, как малые дети. Куда делась многовековая мудрость, куда пропал опыт и навыки выживания?

– Нас могут убить…

– Мы всегда могли умереть?

– Почему нам не сказали?

Энчантикс стоит в своим вечном пресветлом ореоле. Человеческая фигура за мощными щитами. От его света варятся заживо, а превращения могут обжечься. Сиреникс пресмыкается, кто-то засовывает голову в песок, остальные бегут в страхе от напасти.

Энчантикс - самый старший и самый мудрый. Но даже он здесь бессилен.

– Мы умрем?

– Нас убьют?

– Почему?

– Что мы сделали?

– Он гневается на нас?

Энчантикс прекрасен, Энчантикс грозен, но никто не видит его лица. Никто не знает, о чем он думает, что желает и как смотрит. Трансформации ждут ответа. Ответа нет.

– Что происходит?

– Мы хотим знать…

– Мы все умрем?

– Да заткнитесь вы уже!
– не выдерживает Мификс, сидя на ветке, которая уже золотится.
– Вот заладили, словно собрание анонимных домохозяек.

С неприязнью глядят превращения на сирина. Змея они ненавидят. Змея они боятся. Потому что из него хлещет яд и презрение даже к Древним. Но вместе с тем Сиреникса уважают, к нему прислушиваются.

Мификса же сторонятся и отвергают. Изгой-трансформация. Сирина не понимают, не боятся, но презирают. Обходят его стороной. Сиреникс умен, проницателен, хитер и коварен. А Мификс безумен, всегда смеется и ересь бормочет.

Чужая он трансформация, пришлая и незваная. Вышел из Легендариума. Вернее вынесли его семь фей. Давно вынесли.

Вообще странным был Легендариум этот. Мир, где вымышленное (на самом деле давно утерянное и забытое) пляшет и гуляет до утра. С Бескрайним Океаном все понятно: антимир, противоположный Его огню. А вот Легендариум… Говорят, он хранит знания всех миров. Некогда оттуда вышли семь великих фей, отправившихся бороздить миры.

Были они на всех планетах. Говорят, феи те принесли в Магикс новые виды магии и новые знания о волшебстве и колдовстве. Уже тогда во вселенной царило волшебство, молодой Энчантикс гулял по земле. Были в Магиксе собственные феи и ведьмы, но волшебницы Легендариума принесли что-то новое, не то чтобы кардинально изменили магию, но существенно. Вряд ли теперь кто может сказать, что именно феи эти сделали. Кем были и куда потом подевались.

Говорят, феи Легендариума могли принести в Магикс магию разума и техномагию.

Говорят, феи были последним посланием людям от Дракона, который познал новое.

Говорят, что в последний раз Дракона видели уходящим в Легендариум.

Никто не может проникнуть в то измерение, лишь способны хранители книги - портала между вымышленным и реальным миром - вычитывать оттуда сказочных существ. Кто и как создал книгу такую - никто не ведает. Хранилась она почему-то на Земле, в руках феи Эльдоры, которая жила и во времена Древнего Египта, и в наши дни. Одно время преподавала в Алфее даже. Но кто она и откуда на Земле взялась, не знает никто.

Слишком много пробелов. И некому дать ответ. Лишь Мификс способен путешествовать в Легендариум, но только в том случае, если обретет он своих носительниц.

Знают трансформации, что пинком вышвырнули его из Легендариума без права возвращения. Знают и презирают за это.

Потому что Мификс точно знает правду о Драконе. Создатель нужен сейчас трансформациям, нужен отчаянно, но нет Его рядом. Как и всегда. Мификс может дать точный ответ: успокоить или убить надежду. Но сирин молчит, загадочно улыбаясь. Он ничего не говорит, но взглядом играет: “Я знаю, где Дракон. Я знаю, но не скажу”.