Вкус вишнёвой лжи
Шрифт:
Что, если я сделаю только хуже? Я ведь не врач, даже не медсестра, просто знаю, как оказывать первую помощь, и всё.
Смотрю на напряжённое лицо Кости — парень всё ещё спит — хмурюсь, несколько секунд вслушиваюсь в голоса за стенкой, а, когда те смолкают, достаю сотовый и звоню Элли.
Гудки острыми клинками вонзаются в сердце, я потираю лицо, чтобы избавиться от волнения, но оно с каждой секундой лишь нарастает.
— Да, дорогая, — приторный голос Элли сбивает с толку.
Я забываю, зачем вообще звоню, но лицо Назарова тут же возвращает воспоминания.
— У
— Врач? Что-то случилось? — испуганно лепечет подруга. — С тобой всё в порядке?
Прикрываю глаза, выжидаю пару секунд.
— Да, я в порядке. Моему другу нужна помощь, но он не может пойти в больницу. Нужно, чтобы его осмотрели и помогли, но без лишнего шума, чтобы никто ничего не узнал.
Слышу, как девушка задумчиво мурлычет, о чём-то думая. Несколько секунд молчания перерастают в настоящую вечность.
— Думаю, смогу помочь, — наконец отвечает Элли. — Пришлю личного доктора, он сделает всё без лишних вопросов, но ему нужно будет заплатить. В прочем, это не проблема. Я ему позвоню, а ты пока пришли адрес, куда нужно приехать.
— Хорошо. Спасибо, — облегчённо вздыхаю. — Только платить не надо, сама справлюсь. Главное, чтобы он просто посмотрел и сказал, что делать…
— Ира, — перебивает меня блондинка. — Я всё сделаю. Просто положись на меня. Зачем ещё нужны подруги? Тем более, это пустяки.
За что я люблю Макееву, так это за то, что она не задаёт лишних вопросов. Надо — сделает. Зачем, почему — ей совсем не важно. Если и станет любопытствовать, то потом, когда всё закончится. К тому же не так часто я её о чём-то прошу. Да и Элли прекрасно знает, если я звоню ей в поисках помощи, то дела совсем плохи.
— Ладно, ладно, — тихо бормочу я. — Просто пришли этого сраного врача и…
Чьи-то пальцы хватают меня за руку, которой я прижимаю сотовый к уху, и сжимают запястье. Я вздрагиваю, замолкая, и встревоженно смотрю на Костю. Даже не замечаю, когда парень приходит в себя: его веки наполовину прикрыты, уголки губ опущены, взгляд такой холодный словно осуждающий. Как много он успел услышать?
Забыв про подругу, сбрасываю вызов, выпутываюсь из хватки Назарова.
— Где Стас? — сипло спрашивает парень.
— В аптеку пошёл.
— Чё ты там про врача несла? — он пытается приподняться на локте, но я силой возвращаю его обратно. — Нормально всё со мной…
Кривится, шумно вздыхает, прикрывая глаза.
Поджав губы, хватаю с тумбочки градусник, стряхиваю, протягиваю Косте.
— Меряй. И не рыпайся. Если у тебя заражение, то можешь сразу завещание писать.
— Я же сказал, — злится, но градусник принимает, неохотно засунув под мышку.
— Не переживай, всё будет анонимно. Элли пришлёт своего врача, так что никто ничего не узнает…
Вспомнив, что нужно отправить подруге сообщение, возвращаюсь к мобильнику. Так, а, собственно, где мы сейчас находимся?
— Какой у тебя адрес? — выжидающе смотрю на парня, но тот не горит желанием отвечать.
— Мне не нужна ничья помощь, — скалится Назаров. — Особенно от твоей подружки. И вообще, я говорил Стасу,
чтобы он не звал тебя. Могла бы и не приезжать…— А ты мог бы не портить асфальт перед моим подъездом, — раздражаюсь. — И кстати… — беру свой рюкзак, который лежит рядом на полу, и достаю книгу. — Оставь себе.
Кладу вещь на кровать у ног парня, демонстративно вздёрнув нос. Раз Назаров воротится от помощи, то и я откажусь от его подарков.
Костя цокает языком, шумно вздыхает. Уже собираюсь подняться на ноги, чтобы присесть на стул или же, возможно, вообще покинуть квартиру (хотя у Стаса мои деньги на лекарства, так что без них всё равно нельзя уходить), но вдруг слышу, как поворачивается дверная ручка. Поспешно прикрыв одеялом рану Кости, оборачиваюсь как раз в тот момент, когда в комнату просовывается женская голова.
— Костя… — её голос хриплый и тихий словно у немощной старухи, хотя, по сути, ей не больше сорока.
Редкие грязные волосы собраны в небрежный маленький хвостик, и непонятно, какого они цвета: то ли русые, то ли светло-каштановые; лицо бледное, осунувшееся, большие синяки под глазами, губы потрескавшиеся, лишь глаза такие же как у Кости — синие.
Выглядит женщина так, будто уже неделю не вылезает из запоя.
— О, — замечает меня и дёргается назад, но, видимо, решив, что это некрасиво, возвращается обратно. — Не знала, что у нас гости…
— Ма, — Назар пытается встать, но я снова нажимаю на его плечо.
— Здрасте, — приветливо улыбаюсь, поднимаясь на ноги. — Я Ира. Подруга Кости. Пришла проведать его.
Женщина нервно осматривает комнату, наверное, думая, что здесь бардак и некрасиво приглашать гостей в такой беспорядок. Её веки подрагивают, пальцы сильно сжимают край двери. Такое чувство, что она вот-вот сбежит, лишь бы не видеть посторонних людей.
— Я Анна… Анна Алексеевна… — рассеянно кривится, словно упустив нить разговора или же пытаясь вспомнить собственное имя. — Надо, наверное, чай поставить… А у нас холодильник пустой… — неуверенно бормочет женщина.
— Ма, иди в комнату, я сам разберусь, — раздражается Костя.
Снова предпринимает попытку встать, но падает обратно на подушку.
— Не стоит, Анна Алексеевна, — продолжаю улыбаться. — Всё в порядке. Скоро Стас вернётся, принесёт лекарства для Кости, а я пока присмотрю за ним. Вы лучше отдыхай, я сама со всем справлюсь. Может быть, это Вам чай сделать? Могу что-нибудь приготовить, или в магазин сходить…
— О, нет-нет, дорогая, — качает головой. — Я лучше пойду… К себе. Если что, зовите.
Она нервно улыбается и закрывает дверь. Отлично, дело сделано. Главное, больше говорить, всё равно ведь откажутся от помощи, а, если и согласятся, то ничего страшного.
Костя шумно вздыхает — медлю, а после отхожу от кровати и присаживаюсь на стул.
— Она после аварии такая? — догадываюсь я, вспоминая рассказ Стаса.
Парень неуверенно пожимает плечом. Видимо, поэтому он не хотел, чтобы я сюда приходила. Стыдится матери и того, что с ней случилось. Не хочет, чтобы его жалели. Или осуждали. Она у него как страшная тайна, которую никому нельзя рассказывать.