Вкус вишнёвой лжи

Вот что за день? Везде суета и гомон! Нигде спокойно нельзя поговорить по телефону.

— Мне куда меньше хочется видеть твою удручающую физиономию во время ужина, — голос брата как всегда безразличен. — Но отец возвращается из Гонконга в субботу, так что будь добр и почти нас своим присутствием.

— Ни. За. Что! — по слогам проговариваю я.

Добираюсь до нужного класса, дёргаю за ручку. Закрыто.

— Слушай, Стас… — в этот время в трубке раздаются короткие гудки.

Я смотрю на экран и вижу имя своего тату-мастера.

— Так, Тём, у меня вторая линия, так что пока.

Сбрасываю звонок брата, уже представляя его недовольно скорчившуюся физиономию, и отвечаю на другой вызов.

— Здорова, Макс.

— Йоу, чувак. Я на счёт воскресения. Всё в силе?

— Да! — радостно улыбаюсь. — Наберу тебя на выхах, ещё раз обсудим.

— Ага. Я тебе скинул эскиз «вконтакте», зацени. Если че, переделаю.

— Без «б». На созвоне.

— Забились.

Сбрасываю. Ох, это воскресенье! Собираюсь наведаться к Максу и набить ещё одну татуировку. Знаю, у меня и так их дофига, но всё равно хочется. Сложно остановиться, когда ты безумный фанат рисунков на теле.

Уже собираюсь зайти в социальную сеть, чтобы посмотреть эскиз, но в этот момент в очередной раз звонит брат. Приходится ответить, иначе он никогда не отстанет, а после заявится ко мне домой и начнёт прокручивать мозги через мясорубку.

— Что? — резко отвечаю.

— Отец… — да-да, отец, куда ж без него-то, — задержался в Гонконге на два месяца. Когда он вернётся, будет семейный ужин. И ты обязан там быть. Это приказ отца. Если не хочешь отправиться за границу, лучше сделать так, как он хочет. Можешь привезти с собой подружку, если она у тебя, конечно, есть.

Думаю про Элли. Взять её с собой на семейный ужин? Ну уж нет! Я ведь до сих пор не признался, что я Скворецкий. Мне кажется, она и так уже сто раз догадалась, просто ждёт, пока я созрею для признания. А я всё откладываю и откладываю разговор, да и момента подходящего не подворачивается. Так что брать Элли на ужин я не буду. Тем более, не хочу, чтобы она видела постные рожи моих родственников, рассуждающих про бизнес и компанию. От одного вида брата захочется вскрыть себе вены.

— Полчаса, — кривлюсь я. — Я пробуду с вами полчаса, а потом свалю. Так отцу и передай.

— Отлично! В субботу в шесть. Не опоздай.

Сбрасываю, даже ничего не ответив. Мысли о татуировке настолько сильно повышают настроение, что даже семейный ужин не кажется таким отвратительным. Полчаса я ещё смогу вытерпеть компанию отца и брата. Не велика беда.

***

Прежде чем зайти в подъезд и подняться в квартиру родителей, я выкуриваю три сигареты. Мотоцикл паркую на стоянке и ещё долго стою рядом с ним, борясь с желанием убраться куда подальше. Не хочу идти на этот сраный вечер и терпеть на себе неодобрительные взгляды отца. Я его разочаровал, знаю. И не обязательно каждый раз тыкать меня лицом в собственное дерьмо.

Я там лишний. Не вписываюсь в их идеальную семейку. Меня вообще не должно было быть. Но я есть, и мне нужно перебороть собственную гордость и отсидеть обещанные полчаса, чтобы избежать отправки за границу. Я ведь не глупый. Смогу справиться. Всего каких-то тридцать минут…

«Иду на семейный ужин. Готовь бухло», — отправляю сообщение Назару.

«Увидимся завтра вечером? У меня для тебя сюрприз. Люблю:*», — а это отправляю Элли.

Что ж. Пора. Я и так опоздал на двадцать минут, больше тянуть смысла нет.

«Без базара», — Костя.

Когда я захожу в подъезд и поднимаюсь на нужный этаж приходит сообщение от моей крошки:

«Хорошо. Я тебя тоже очень люблю, пупсик:*».

Довольно усмехаюсь, нажимаю на дверной звонок. Жду, нервно покусывая губы. Блин, я ж сижками провонял, надо было хотя бы жвачку купить… Но суетиться поздно: замок поворачивается, преграда открывается.

— Стас, милый, ну, наконец-то! — причитает мать.

В этот раз у неё огненно-рыжие волосы, убранные в идеальную причёску, и красное вечернее платье. Она нервно трясёт рукой, чтобы я поскорее зашёл в квартиру, а потом смачно чмокает в щёку.

— Ну, мам, — бормочу я, пытаясь оттереть след от помады.

— Отец сразу сказал, что ты опоздаешь, так что не волнуйся, — улыбается она. — Сегодня такой замечательней день, мы заключили договор с китайской компанией…

Мама хватает меня за ворот рубашки и поправляет её. Критично осматривает внешний вид. Ну, да. Я напялил чёрную рубашку и джинсы с кедами. Это я могу. Никаких костюмов, идеальных ботинок и уложенных волос.

— Не разувайся, проходи так, — хватает меня под локоть, настойчиво уводя вглубь квартиры.

В этом вся моя мать. В отличие от отца, она на месте усидеть не может и постоянно говорит, говорит, говорит, как будто в противном случае её тело вспыхнет и превратится в пепел.

Пентхаус родителей просторный и дьявольски дорогой. Не помню, когда я был здесь в последний раз, но такое чувство, что ничего в этом месте не изменилось. Всё такая же просторная кухня-столовая с огромными панорамными окнами, арочной проём, уходящий в гостиную, и где-то там спальня. А ещё балкон и большая ванная.

Мы заходим на кухню и направляемся к большому стеклянному столу, за которым спиной ко мне сидят двое. Мой брат, а справа от него девушка.

— А вот и мы! — громко улыбается мама. — Дорогой, ты где?

Мать вдруг уходит на поиски отца, а я так и стою как вкопанный, прожигая взглядом спины присутствующих.

Рядом с братом сидит блондинка в розовом платье с прямыми распущенными волосами. Я не вижу её лица, но неприятная дрожь пробирается под кожу подобно паразитам. Даже представить сложно, что кто-то захочет быть рядом с моим братцем. Он же зануда! Видимо, Тёма неплохо так спонсирует девчонку, раз она соглашает проводить с ним время.

Ноги сами несут меня к столу. Я хочу выпить. Прямо здесь и сейчас, чтобы легче перенести всё это дерьмо. Артём сидит с краю в идеальном костюме — в его руках планшет, а на экране какие-то диаграммы. Братец не собирается отвлекаться, чтобы поздороваться со мной.

Ещё пара шагов, и я торможу сбоку от стола, хватаю бутылку и ближайший стакан, очевидно, поставленный для Артёма, но плеснуть в него виски не успеваю. Взгляд падает на блондинку — тело в ступоре замирает.

Вот она, сидит рядом с моим братом, теребит идеальными ноготками бокал с соком, смотрит то ли с замешательством, то ли с удивлением.