Владимир Высоцкий. По лезвию бритвы
Шрифт:
Первое в советской истории открытое выступление против существующего режима на флоте закончилось неудачей: в 30 милях от острова Готланд после бомбардировки со сверхновейших истребителей-бомбардировщиков «Су-24» «Сторожевой» сдался.
Между тем произошедшая в конце 1974 года смена министра культуры СССР и возможное смягчение идеологических репрессий в связи с подписанием СССР Хельсинкских соглашений побудило Юрия Любимова к очередной попытке реанимировать спектакль «Живой» по роману Б. Можаева, запрещенный к показу еще при Е. Фурцевой в 1968 году. Как показали дальнейшие события, уход Фурцевой и подпись под соглашением мало повлияли на отношение властей к этому произведению Б. Можаева. Более того, эта очередная попытка Ю. Любимова оказалась самой печальной из всех предыдущих. Высокая комиссия, принимавшая спектакль,
Олег Даль в декабре 1974 года писал в своем дневнике: «Соцреализм — самое ненавистное для меня определение.
Соцреализм — гибель искусства.
Соцреализм — сжирание искусства хамами, бездарью, мещанами, мерзавцами, дельцами, тупицами на высоких должностях.
Соцреализм — определение, не имеющее никакого определения.
Соцреализм — ничто, нуль, пустота.
Естество не любит пустоты…
Посему столь бездарная пустота, как соцреализм, мгновенно заполнилась всяческим говном и отребьем без чести и совести. Не надо быть талантливым, чтобы сосать такую матку, как «соцреализм». Надо просто знать, что надо, и на книжной полке будет расти ряд сберкнижек!
Соцреализм предполагает различные награды и звания!
В последнее время дохожу до физиологического состояния тошноты и блевотины. Это уж слишком!
Куда податься? Где чистого воздуха хлебнуть?»
Таким, как Олег Даль, некуда было податься, безвременье выбрало их в качестве своих трагических героев. Но время смерти для таких, как он, еще не пришло, и из жизни уходили другие.
9 августа 1975 года в Москве скончался выдающийся советский композитор Дмитрий Шостакович. По поводу его отношения с властью Г. Вишневская писала, что «власти заблуждались, думая, что, обвив его липкой паутиной и всучив ему партбилет, они создали из него нужный им образ верного коммуниста, славящего в своих выступлениях Советскую власть. Именно эти-то высказывания, идущие вразрез со всем его творчеством и всей его жизнью, — позорный и яркий документ, свидетельствующий об извращении и подавлении личности коммунистическим режимом».
Конец 1975 года так и не принес желанного душевного успокоения для Владимира Высоцкого. Не ладятся съемки в «Арапе Петра», продолжаются сложности во взаимоотношениях с Юрием Любимовым. 12 декабря Любимов заявил Валерию Золотухину: «С господином Высоцким я работать больше не могу. Он хамит походя и не замечает… Ездит на дорогих машинах, зарабатывает бешеные деньги, — я не против… на здоровье… но не надо гадить в то гнездо, которое тебя сделало…»
14 декабря на роль Гамлета официальным приказом по театру назначается Валерий Золотухин.
В те морозные зимние дни декабря 75-го в Москве умирала знаменитая киноактриса, бывшая жена Героя Советского Союза Анатолия Серова и писателя Константина Симонова, любимая женщина Маршала Константина Рокоссовского Валентина Серова. Она умирала одна, всеми забытая и брошенная. Актриса Л. Пашкова вспоминала: «За несколько лет до смерти Серовой увидела ее на улице у винного магазина и испугалась. «Неужели и я когда-нибудь могу так кончить?» Сунула ей в руку какие-то деньги и побежала по тротуару. Слезы застилали глаза, и вновь все сменилось злостью.
В декабре 75-го (Валентина Серова скончалась 12 декабря в возрасте 58 лет) хоронили ту, что пленяла своим искусством не одно поколение зрителей. Гражданская панихида состоялась в Театре-студии киноактера. Поглядела на умершую, и сердце сжалось от боли. Неужто это все, что осталось от самой женственной актрисы нашего кино и театра? Ком застрял в горле. Вынести этого долго не могла. Положила цветы и ушла из театра. Часа три ходила по Москве и плакала».
Парадоксально, но судьба самой Людмилы Пашковой сложилась не менее трагично, чем у Серовой. В 1983 году ее мужа — председателя Союзгосцирка А. Колеватова — арестовали, и она осталась совершенно одна, отвергнутая друзьями. От горя и безысходности она вновь вернулась к давнему пристрастию — выпивке. И в конце концов безвременно умерла в своей
роскошной, но холодной и пустой квартире на Смоленской набережной.1976 год
В отличие от всех предыдущих годов, год 1976-й был отмечен резким ослаблением давления на Театр на Таганке со стороны властей. Можно долго искать причину столь внезапного благоволения и находить массу ответов, но все же главным было то, что власть в тот год, кажется, почувствовала, что привычные репрессии уже утратили свою эффективность, уловила тот момент, когда кнут должен сменить вкусный пряник.
Все годы своего существования Театр на Таганке хоть и был мощным оплотом оппозиционного мышления, но только не по отношению к идейным основам того режима, что существовал в стране, а лишь к антигуманным формам их воплощения. И в какой-то мере Таганка нужна была режиму, для того чтобы служить тем клапаном, через который без остатка выходило бы все накопившееся в народе недовольство. При желании со Старой площади и с Лубянки этот клапан в нужный момент открывался и так же закрывался, когда в этом назревала необходимость для властей.
1976 год и стал тем годом, когда клапан раскрыли шире, чем обычно. Подписав в прошлом году Хельсинкские соглашения, руководство страны, похоже, решило хоть в малой степени либерализовать режим.
В. Смехов в своих воспоминаниях писал: «С 1976 года ослабло давление на нас. Года два улыбалось солнышко… Дрожа от страха за свою смелость, начальство выпустило Таганку за рубеж. В вузах разрешили курсовые и дипломные работы о Театре на Таганке. Четверо актеров театра получили звания «заслуженных». Двенадцать семей — новые квартиры. А сам театр — разрешение и проект на новостройку. Любимов выехал на постановку оперы в Италию. В то же время Владимиру Высоцкому разрешили сделать запись на «Мелодии». Правда, из 4 часов записи выпустили только диск-малютку… Перестали чинить препятствия его выездам во Францию, к жене. Правда, всякий раз с нервотрепкой по поводу визы…»
И все-таки, несмотря на столь благоприятные обстоятельства в жизни театра, то состояние неудовлетворенности и тревоги, что доминировало у Высоцкого в прошлом году и было связано с ревнивым отношением к нему со стороны коллег по работе, в его душе сохранялось. Театральная дисциплина и сверхтребовательность к нему со стороны Любимова все чаще повергали его в уныние. Любимов, кажется, этого не понимал и все чаще бросал в сторону Высоцкого: «Я покончу в конце концов со звездной болезнью артистов!»
В марте Валерий Золотухин, в конце прошлого года назначенный на замену Высоцкому в спектакле «Гамлет», написал в своем дневнике:
«27 марта. Разговор наш с Володей назревал и должен был состояться.
— Валерий! В своей жизни я больше всего ценил и ценю друзей… Я так живу. Понимаешь? И у меня досада и обида — на него (Любимова) главным образом. Он все сводит со мной счеты, кто главнее: он или я, в том же «Гамлете». А я — не свожу… И он мне хочет доказать! «Вот вас не будет, а «Гамлет» будет, и театр без вас переживет…» Да на здоровье… Но откуда, почему такая постановка? И самое главное, он пошел на хитрость: он выбрал тебя, моего друга, вот, дескать, твой друг тебя заменит. Единственно скажу, может быть, неприятное для тебя… Будь у тебя такой спектакль, как «Гамлет», шеф ко мне с подобным предложением не обратился бы, зная меня и мою позицию в таких делах…»
Надо отметить, что через полгода после этого разговора отношения между Высоцким и Любимовым несколько разрядились. Случилось это в сентябре во время X Международного театрального фестиваля в Югославии (БИТЕФ), в котором наряду с другими тремя десятками театральных коллективов со всего мира участвовала и Таганка. Более того, Таганка на этом фестивале взяла Гран-при за свой спектакль «Гамлет» с Владимиром Высоцким в главной роли. Вот тогда-то и потеплели отношения ведущего актера театра и главного режиссера. В тот период у них даже возникла идея (к ней подключился и главный художник театра Давид Боровский) поставить спектакль, основанный на песнях Высоцкого. Идея эта очень серьезно ими тогда прорабатывалась, началось даже изготовление декораций к спектаклю, но затем все это было спущено на тормозах самими же авторами этого мероприятия. Правда, взамен этого проекта в театре появился спектакль «В поисках жанра», в котором немалое место отводилось Владимиру Высоцкому и его песням.