Владыки Мегамира

— Планктонники! Держитесь!

Ксеркс метнулся так, что догнал бы ракету, нажми кто ненароком на спусковую скобу. Кася и Семен вцепились в межкутикулярные швы, в лицо дул ураган, отрывал руки. По бокам проносились зеленые полосы. Головастик, заметно разогреваясь, ворвался под зеленый навес. Широкий мясистый лист колыхался, на солнце просвечивали гигантские шестигранные клетки, раздутые соком. Внутри клеток беспокойно двигались темные ядра.

— Что стряслось? — допытывалась Кася сердитым шепотом.

Варвар спрыгнул, сдернул ее за ногу и, держа за шею как мощными жвалами, подвел к краю листа. Снаружи был яркий свет, Кася щурилась, не сразу разглядела в блистающей синеве цветные пятна, что медленно перемещались вместе с потоком воздуха. Кася потрясенно рассмотрела огромные цветные шары. Один был разрисован отпугивающими пятнами, два выглядели одноцветными, с трудом различила один ярко-синий, что почти растворялся на фоне такого же синего неба.

— Красота! — прошептала она зачарованно.

— Ярко, — согласился варвар, он все еще держал ее цепкими пальцами за худую шею, не давая высунуться дальше. От его ладони шло странное тепло, волной прокатилось по спине, воспламенило нервы вдоль спинного хребта, тело ослабело, мышцы ног стали не более упругими, чем вода. — Странный народ... Я не ожидал, что удастся его увидеть!.. Вообще неслыханно повезло: видел станцию магов, видел бродяжников, теперь вот планктонники... В Мегамире становится тесно.

— Что за народ? — спросила Кася слабым голосом. Ей не хотелось шевелиться, от широкой ладони шли новые волны, еще более странные, мощные.

— Живут только в воздухе. Рождаются, старятся, умирают на воздушных шарах. С наземными племенами не общаются. Так говорят.

— А если другие планктонники?

— Мир чересчур велик, хоть теперь я в этом сомневаюсь.

— Но если встретятся?

— Не знаю. Вообще не знаю, что заставило их так возненавидеть землю, что поклялись никогда не ступать на нее.

— Глупцы, — проговорила она с трудом. Голова начала кружиться, ноги подгибались. Она с огромным усилием заставила произносить правильные слова: — Нет, преступники! Кто-то когда-то наступил ему на ногу, а он, обиженный, поднялся в воздух и поднял весь будущий род... Если любит плавать на воздушных шарах, то плавал бы в одиночку, а то заставил... да, именно заставил идти своей дорогой весь будущий народ! Не дал выбора...

Влад усмехнулся, убрал пальцы с ее покрасневшей шеи. Кася пошатнулась, с трудом восстановила равновесие, голос ее упал до шепота:

— Эгоисты... Себялюбы...

Влад сожалеюще покачал головой:

— Скажи еще, что я не имею права на свою жизнь! Мол, принадлежит племени. Вообще не могу смотреть беде в лицо, ибо рискую потомством!

Кася сглотнула комок в горле, пообещала:

— Скажу!

Варвар засмеялся, внезапно подхватил ее на руки. Кася счастливо вскрикнула. В следующее мгновение она летела, заброшенная мощным броском, в сторону Головастика. Семен подхватил девушку на лету, усадил рядом, где она сидела последние два дня. Он внимательно посматривал на варвара, слабая улыбка проскользнула по губам, но промолчал, отвел глаза. Ксеркс осторожно пошевелил сяжками. Варвар подвигал пальцами, покачал головой. Ксеркс осторожно выдвинулся из-под листа, приподнялся на всех лапах, встопорщил жесткие щетинки на сяжках.

Влад вспрыгнул на загривок, Головастик побежал резво, однако держался в тени.

Глава 13

Головастик сделал рывок в сторону, Кася крепче ухватилась за выступ кутикулы. Семен тронул ее за плечо, указал глазами на бледно-зеленое пятно прямо на бедре. Плесень присосалась, выпустила крохотные волосики с влажно блестящими шариками. Кася с отвращением принялась сдирать чужую хищную жизнь, косилась с завистью на блестящие плечи и прямую спину варвара. Не кожа, кутикула, или вот-вот станет ею. Глядишь, возьмет на себя функции экзоскелета, как у бравого солдата Головастика или ленивого сибарита Хоши. Эволюция здесь мчится как стрела из арбалета Влада, новый вид может появиться всего за три-пять поколений...

Головастик остановился так резко, что Кася стукнулась носом о ракетную установку. Влад приподнялся, нюхал воздух. Кася повела носом, ощутила кисловатый, но приятный запах.

— Придется обходить, — произнес Влад с неохотой.

— Что там?

— Тетры и субтетры бьются.

— Нельзя проскочить? Ведь мы не тетры, тем более — не суб?

— Нельзя, — ответил Влад коротко.

Головастик без команды развернулся, хотя Кася ощутила недовольство боевого муравья, пошел по большой дуге. Редкие шерстинки на абдомене выпрямились, с кончиков срывались с сухим щелканьем яркие плазменные искры.

Семен хлопнул себя по лбу. Кася перевела взгляд с него на варвара, поняла. Влад беспокоился не за них, двух мягкотелых, люди достаточно отличаются от муравьев, их не тронут, к тому же отпугивающие скафандры, но боевой дим не утерпит, ввяжется в свару, — он выстоит против десятка тетров или их вассалов, но здесь их, судя по запаху, тысячи!

Деревья раздвинулись, Кася успела бросить взгляд на гигантское поле, ахнула. Не тысячи, а десятки или даже сотни тысяч черных хищных зверей сражались как машины молча, деловито, методично расчленяя друг друга. Над бескрайним полем — другой конец тонул в Тумане — стояло желтое облако кислого запаха. Слышался мирный шорох лопающихся панцирей, ломаемых лап и сяжек.

Дальше деревья теснились, листья втыкали в землю острые концы, запах муравьиной кислоты просачивался острыми как ножи струйками. Головастик бежал намного медленнее обычного, сяжки забросил на спину, жадно ловя запахи исполинского сражения. Кася отстранялась от гибких антенн, в них было что-то механическое, неживое. Семен всякий раз осторожно касался ровных колец, что соединяли негнущиеся членики в идеальных суставных сумках. На лице химика был восторг, словно он сам додумался до такого великолепного инженерного решения.

Влад оглянулся, хмурая улыбка осветила его застывшее лицо. Головастик помчался быстрее, Хоша привстал, заинтересованно вертел шеей. Влад бросил через плечо:

— Сейчас увидите интересное!

Кася почти ненавидела его способность по молекулам запаха видеть то, что лежало далеко за пределами зрения. Преимущество огромное перед любым ученым из Станции, ибо нигде еще не удавалось сконструировать прибор, чувствительнее человеческого носа. Давно создали приборы в миллионы раз усиливающие зрение, слух, силу, но в определении запахов приборы не могли тягаться даже с нею, Касей, а варвар, выросший среди дикости, полузверь-получеловек, вообще недосягаем...

На широкой поляне, размером с футбольное поле, дрались два огромных зеленых богомола. За каждым был целый выводок молодых богомольчиков, нежных, только что перелинявших, с тончайшей шкуркой, через которую виднелись внутренности. Или даже не линявших, а только что вылупившихся из оотеки, что даже удивительно: богомолы лишь откладывают яйца, а потомства не знают: встретят своих едва вылупившихся детей — сожрут немедленно, без колебаний.

— Это ты называешь интересным? — спросила она с сарказмом.