Власть книжного червя. Том 3

Когда Лутц говорил, он опускал взгляд, словно пытаясь что-то вспомнить. Идея вдвигать и выдвигать подставку и то, что он сказал: «Насколько я знаю», явно указывало, что есть кто-то, кто уже знал, как должен выглядеть готовый печатный станок, и Лутцу просто дали указания.

— Эй, Лутц. Ведь есть кто-то, кто знает об этом больше, верно? — спросил я, пристально посмотрев на него и Гила. — Раз есть кто-то, кто знает как должен выглядеть печатный станок, то нам незачем слушать мнения служителей. Я мог бы просто сделать печатный станок, который желает глава храма.

— Эм-м… Дело в том… — неуверенно ответил Лутц, оглядываясь на служителей.

Он явно что-то скрывал, и меня это злило. Единственный способ спасти стремительно падающую репутацию моей мастерской в ассоциации столяров — это справиться с работой так, чтобы глава храма осталась довольна. Сейчас я находился на краю обрыва.

— Мне нужно улучшить печатный станок, так что если существует человек, который знает, как он в итоге должен выглядеть, то просто дайте мне с ним поговорить! Или вы хотите, чтобы я впустую тратил время, добиваясь всего путём проб и ошибок?! — выкрикнул я.

От моего крика служители вздрогнули и попятились назад. Вроде я не сказал ничего такого, но атмосфера в мастерской явно стала другой. Спокойствие на лицах служителей теперь сменила настороженность. «Почему так? — подумал я. — Я ведь кричал на Лутца, а не на них».

Видя, как служители в замешательстве переглядываются, я не мог не нахмуриться. Хотя я лично им ничего не сказал, но в воздухе повисло напряжение.

Лутц оглядел мастерскую, а затем со вздохом покачал головой.

— Послушай, Инго, я вырос в нижнем городе, а потому привык, что на меня кричат, и не считаю, что это не нормально. Однако здесь, в храме, насилие запрещено, и никто не кричит на других. Это пугает людей… Инго, почему бы нам не выйти наружу? Думаю тебе будет проще поговорить в обычной для нижнего города манере, верно?

«Насилие запрещено? Никто не кричит на других? Да что это за место такое?» — думал я. Мне было понятно лишь, что здравый смысл здесь полностью отличался от такового в нижнем городе. Объяснение Лутца и его взгляд явно давали понять, что странно себя веду именно я, а не служители.

— Извини, Гил, но не мог бы ты собрать и обобщить остальные мнения? Мне с Инго нужно поговорить снаружи.

После этого Лутц велел нам идти за ним. Я хотел оставить Димо в мастерской, но Лутц сказал, что ему тоже нужно идти с нами.

— Только Гутенбергам разрешается посещать мастерскую. Это нужно для защиты сирот. Инго, учитывая, как ты себя повёл, я не могу позволить тебе оставаться в мастерской.

— Хочешь сказать… я больше не Гутенберг?

— Это не мне решать, — ответил Лутц, когда мы вышли из храма и вернулись в суету нижнего города.

Я почувствовал, что вернулся в привычный для себя мир.

— Инго, можем ли мы поговорить в твоей мастерской? — спросил Лутц.

Пусть компания «Гилберта» и находилась ближе, но наша с Димо одежда не годилась для посещения магазина в северной части города, а потому я кивнул.

* * *

После того, как мы вошли в мастерскую, и я закрыл дверь, Лутц сказал:

— Инго, я понимаю, что ты хочешь поговорить с человеком, который знает, как должен выглядеть готовый печатный станок, но проблема в том, что этот человек — госпожа Розмайн. Сейчас она не может так же просто как раньше поговорить с ремесленниками из нижнего города.

Лутц объяснил, что после дворянского крещения она стала главой храма, а потому её теперешний статус больше не позволял ей как раньше встречаться и разговаривать с простолюдинами нижнего города.

— Как? Быть такого не может! Ты ведь разговариваешь с главой храма! Эй, разве ты не упоминал, что она порой заходит в мастерскую? — крикнул я, ударив рукой по столу.

Лутц слегка приподнял бровь.

— В этом я не врал. Однако, не думаешь же ты, что к ремесленникам из нижнего города будет такое же отношение, как к сотрудникам компании «Гилберта», которые умеют себя вести в присутствии дворян? Я не знаю, что тебя так раздражает, но храм — это территория дворян. Там всё решает статус… К тому же ты должен понимать, что Гил — слуга главы храма. По сути, он её представитель в этой мастерской, а потому такому ремесленнику как ты не позволено вот так, без всяких причин кричать на него. Инго, даже если тебе что-то не нравилось, ты должен был просто улыбаться и записывать мнения служителей.

Затем Лутц вздохнул и добавил:

— Тебе повезло, что глава храма не из тех жестоких дворян, которые непременно наказали бы тебя за такое грубое поведение по отношению к их подчинённому. Пойми, Инго, проблема не в том, что госпожа Розмайн не может просто взять и встретиться с тобой, а в том, что ты — ремесленник из нижнего города, совершенно не понимающий, как себя вести в основанном на статусе обществе. Госпожа Розмайн избегает встречи с ремесленниками, поскольку их поведение может разгневать сопровождающих её дворян. А если ты рассердишь дворянина, то тебя могут просто убить на месте, и ты сам будешь в этом виноват. Проще говоря, откажись от идеи о личной встрече с главой храма.

Выслушав совет Лутца, я стиснул зубы и ответил:

— Я и сам понял, что серьёзно ошибся из-за того, что не знал, какие порядки в храме. Но я не могу так просто отступить. Ради благополучия моей мастерской, для меня крайне важно улучшить печатный станок.

Затем я объяснил Лутцу, что репутация моей мастерской сильно упала после того масштабного заказа на обустройство монастыря.

— Я знаю, что торговцам не понять, с какими трудностями сталкиваются ремесленники, но, поверь, сейчас я нахожусь в непростой ситуации… От этого зависит будущее моей мастерской.

— Вовсе нет. Я понимаю. Мой отец и старший брат — строители, а два других брата — столяры.

Лутц с невозмутимым лицом рассказал, что его отец, Дид, тоже работал над обустройством монастыря в Хассе.

Я знал Дида. Нам довелось вместе работать в монастыре. А его сын Зиг, кажется, был учеником «мастерской Досталя». Услышав знакомые имена, я опешил.

— Почему сын плотника оказался дапла в компании «Гилберта» и является одним из Гутенбергов главы храма? — спросил я, удивлённо моргая.

Учитывая, из какой Лутц семьи, даже если бы он захотел стать учеником в большом магазине, его просто некому было бы представить.

— Это долгая история, — ответил Лутц, показывая, что не хочет объяснять подробности.

Тем не менее, взгляд его зелёных глаз при этом казался устремлённым куда-то в будущее. Затем Лутц обратился ко мне.

— Я понимаю, что твоё положение в ассоциации сильно сказывается на благополучии твоей мастерской. Я также понимаю, что это проблема возникла из-за госпожи Розмайн. В текущей ситуации улучшение печатного станка для тебя и правда важнее всего. Я доложу об этом мастеру Бенно и объясню твою точку зрения, как главы мастерской. Посмотрим, сможет ли он создать для тебя возможность для встречи с госпожой Розмайн.