Власть книжного червя. Том 3

По словам Гила, из тромбэ удаётся сделать довольно тонкую бумагу, но если использовать такую бумагу для трафаретов, то они выходят крайне дорогими. Тромбэ был редким материалом, и мы не могли особо рассчитывать на него. Наилучшим вариантом было бы использование древесины тех деревьев, что произрастают в округе, вроде фолина, вот только фолин не годился для изготовления восковых трафаретов.

Однако в этом случае мы всё же могли получить прибыль, воспользовавшись бумагой из тромбэ, так как иллюстрации Фердинанда, несомненно, будут стоить дорого. Кроме того, я не возражала против увеличения производственных затрат, если это означало, что мы сможем быстрее закончить с восковыми трафаретами. В итоге я решила попробовать и сделать экспериментальный трафарет используя бумагу из тромбэ.

— Что насчёт утюга, который сделал Иоганн? Я полагаю, что даже изменение типа воска не помогло сделать слой однородным по толщине?

— Мало того, что воск не получается однородным, но когда мы попытались воспользоваться подложкой с насечками, которую сделал Иоганн, воск потрескался и стал непригодным для использования.

Эти трещины образовывались либо потому, что воск был слишком густым, либо слишком твёрдым. Другими словами, нам нужно было добавить какую-нибудь смолу, вроде сосновой, чтобы сделать его мягче.

Вот только в каких пропорциях нам их смешивать? Я не помнила подробностей, да и наверняка смола и воск в этом мире будут иметь немного другие свойства. Обязательно будут какие-то примеси.

— Госпожа Розмайн, когда мы наносили воск на трафареты с иллюстрациями Вильмы, чтобы укрепить их, вы говорили, что не будет проблемой, если на них немного отпечатается текстура ткани. Для ваших новых трафаретов это будет приемлемо?

— Нет. Совершенно неприемлемо.

Когда я была Урано, то использовала бумагу для выпечки, но здесь я не могла сделать её. И я не могла придумать ей какую либо замену. Единственное, что пришло в голову, это роликовые машины для нанесения воскового покрытия, которые использовали мастера по изготовлению восковых трафаретов. Они протягивали бумагу между двумя роликами, что позволяло нанести тонкий и ровный слой воска.

— Я думаю, здесь нам понадобится машина для нанесения воскового покрытия, но… я не знаю, сможет ли Иоганн вообще её сделать.

Хоть я и могла примерно объяснить её устройство, но я не знала достаточно деталей, чтобы нарисовать подробный чертёж. Нам пришлось бы делать его путём проб и ошибок, и я была не уверена, сможет ли Иоганн справиться с этим, учитывая, что ему всегда требовались подробные чертежи.

— Лютц, я хотела бы обсудить это с Иоганном. Пожалуйста, приведи его завтра. А пока я хочу пойти в мастерскую, чтобы посмотреть, насколько тонкую бумагу у вас получилось сделать.

Когда я встала, то два моих рыцаря сопровождения отреагировали на это, готовые следовать за мной. Однако, честно говоря, у меня будут проблемы, если Дамуэль и Бригитта отправятся в мастерскую вместе со мной.

— Могу ли я попросить вас подождать здесь, поскольку дело будет касаться секрета изготовления продуктов.

— Это невозможно. Госпожа Розмайн, с вами всегда должен быть хотя бы один рыцарь сопровождения.

Не имея возможности оспорить слова Бригитты, я перевела взгляд с неё на Дамуэля.

— В таком случае я прошу, чтобы меня сопровождал лишь Дамуэль. Что бы он ни увидел, мне, в случае чего, есть чем на него надавить, чтобы он молчал об этом.

— Госпожа Розмайн, вы мне не доверяете? — спросила Бригитта и нахмурилась.

Чувствуя горечь в её голосе, я закрыла глаза.

— Я благодарна тебе, за то что ты готова сопровождать меня даже в грязном и вонючем нижнем городе, который все дворяне считают невыносимо грязным и вонючим, и ты верно мне служишь, но тут особый случай.

Бригитта непонимающе посмотрела на меня. Я знала, что в первую очередь, она думает о своей семье, и я хотела её поддержать, но сейчас речь была о секретах мастерской. Учитывая, что у дворян были свои обязательства, я не могла раскрыть им ценную информацию бесплатно.

— Бригитта, я доверяю тебе, но ты являешься членом семьи гиба, что владеет землёй. И не могу быть абсолютно уверенной, сможешь ли ты держать в секрете от своей семьи информацию, которая позволит заработать деньги. С другой стороны, Дамуэль не принадлежит к семье, владеющей землей. И поскольку его семья живёт в дворянском районе, то если что-то пойдёт не так, то я всегда смогу его припугнуть.

— Я поняла, — ответила Бригитта, испуганно посмотрев на меня.

Затем Бригитта сочувственно посмотрела на Дамуэля.

— Госпожа Розмайн, вы сказали, что вам есть чем на меня надавить. Что вы имели в виду? — спросил Дамуэль.

— Это пока секрет. Хе-хе.

Таким образом я отправилась в мастерскую с Лютцем, Гилом и дрожащим рыцарем сопровождения Дамуэлем. Как и всегда, служители и дети там занимались изготовлением бумаги.

— Спасибо, а теперь, продолжайте свою работу. Не обращайте на меня внимания, — сказала я сиротам.

Затем я попросила Гила принести мне тонкую бумагу из тромбэ, чтобы я могла её осмотреть. Как и ожидалось, бумага из тромбэ прекрасна. Она намного лучше, чем бумага из фолина.

— Да, разница в качестве огромна… Ну да ладно. В любом случае нам нужно попробовать.

Когда я посмотрела на плоды тау, сложенные в углу мастерской, Лютц бросил взгляд на Дамуэля.

— Ты уверена, что это хорошая идея?

Честно говоря, нет. Чем меньше людей знали этот секрет, тем лучше. Но поскольку мне всегда нужно было иметь с собой хотя бы одного рыцаря сопровождения, я думаю, что Дамуэль всё же был самым безопасным выбором.

— Дамуэль, с этого момента ты не должен никому говорить о том, что здесь увидишь. Ни одному человеку. Ни моему отцу, ни главному священнику, ни даже моему приёмному отцу. Ты можешь мне это пообещать?

Глаза Дамуэля тревожно дрогнули.

— Если ты проговоришься о том, что увидишь, то я тоже могу кое о чём проболтаться, отчего мой приёмный отец наверняка начнёт безжалостно дразнить тебя.

— Ч-что? Что вы хотите рассказать аубу Эренфеста? — испуганно спросил Дамуэль.

Его выражение лица сейчас было столь же жалким, как и во время весеннего молебна, когда он стал жертвой поддразниваний Сильвестра, когда он, казалось, был готов заплакать в любой момент.

— Дамуэль, ты же будешь хранить мои секреты, верно? — спросила я с улыбкой.

Дамуэль скорчил гримасу боли, словно не знал, как ему быть. Затем он зажмурился, опустился на колени и скрестил руки на груди.

— Я не могу этого обещать. Как рыцарь, я не смогу хранить молчание, если мне будет отдан приказ говорить. Поэтому, пожалуйста, позвольте мне держать глаза закрытыми.

Поскольку Дамуэль не мог рассказать о том, о чём не знал, он пришёл к выводу, что лучше всего было бы просто оставаться в полном неведении. Я кивнула.