Власть книжного червя. Том 4

— Я полагаю, что нет, но… мы простые чиновники так часто служим связующим звеном между простолюдинами и высшими дворянами, что я никогда не думал что кандидат в эрцгерцоги будет лично выполнять подобные задачи.

— Важно убедиться, что все в порядке. И конечно, вы все будете сопровождать нас, — сказала я, начав раздавать указания своим сопровождающим.

Филина и Хартмут без споров подчинились, так что местные чиновники, последовали их примеру.

— Завтра Гутенберги приступят к работе, верно? Сколько времени займет подписание договоров с компанией Плантен?

— Не думаю, что вам нужно беспокоится, леди Розмайн.

— Я не могу вернуться в Эренфест, пока все не будет сделано. Не желаю оставлять своих драгоценных Гутенбергов на чужой территории без моей защиты.

Как территории, которые раньше являлись частью столичного округа, Грошель сильно отличался от Илльгнера и Хальдензелля, провинций, где дворяне практически жили среди простолюдинов. Здесь замок гиба выглядел как уменьшенная копия дворянского квартала и был отделен от нижнего города, четко разграничивая места жительства простолюдинов и дворян.

Возможно, с моей стороны было неразумно использовать здесь тот же подход, что и в других провинциях. Осознав это, я улыбнулась так, чтобы чиновники почувствовали исходящее от меня давление. Мне нужно было, чтобы они осознали, что Гутенберги столь же неприкосновенны как и любая другая принадлежащая эрцгерцогам вещь.

— Леди Розмайн, я не уверена, что вам нужно присутствовать на этой встрече, — сказала Брунгильда, которую корежила мысль о том, что я буду сидеть за одним столом с простолюдинами.

Однако, если дворяне Грошеля собираются оказывать влияние на печатное дело в собственной провинции, им для начала нужно будет понять, как это все работает.

— Пока местные чиновники не привыкли к этой работе, мне нужно будет надзирать за ними, чтобы не допускать перегибов. Ты поехала со мной сюда также и для того, чтобы своими глазами увидеть, как в Грошеле будет зарождаться новая промышленность под руководством твоей семьи, не так ли?

— … Я буду сопровождать вас.

Не смотря на удивление гиба Грошеля, Брунгильды и других дворян, привыкших к традициям дворянского квартала, я снова забралась в Лесси вместе с Гутенбергами и отправилась в будущую типографию в районе простолюдинов.

— Это Гутенберги, которые отныне будут наставлять вас, — сказала я, обращаясь к работникам мастерской. — Они останутся здесь, в Грошеле, только до Праздника Урожая. Используйте это время с пользой, чтобы в полной мере перенять их знания и быть способными организовать работу мастерской и после их отбытия.

После того как все познакомились, в помещения были внесены детали печатного станка, а сам он собран. Когда мы закончили здесь, то пришло время посетить и мастерскую по производству бумаги. Ее построили прямо на берегу небольшой реки, и после того как мы занесли некоторые инструменты, я представили Гила и остальных серых жрецов.

***

На следующий день, под моим наблюдением, началось обсуждение контракта с компанией Плантен. На проработку всех деталей ушло несколько дней, и я использовала это время для того, чтобы вместе с со своими вассалами и приезжими чиновниками из числа дворян, посещать различные встречи, демонстрируя свою готовность взаимодействовать с простолюдинами. По началу Брунгильда была шокирована перспективой посещения нижнего города, но когда я сказала, что печатное дело входит в моду, она взяла себя в руки и заставила себя все-таки сопровождать меня.

— Я вижу, что твоя страсть к моде неисчерпаема, Брунгильда. Я впечатлена.

— Вы проверяли меня, леди Розмайн? — спросили Брунгильда, щуря свои янтарные глаза.

Я посмотрела на нее, сталкиваясь взглядами и твердо кивнула.

— Верно. Я хотела увидеть, насколько я могу полагаться на тебя, и как я вижу, я могу доверять тебе почти любые связанные с тем, что должно войти в моду. Это успокаивает.

Брунгильда одарила меня неуверенной улыбкой, наполовину счастливая от того, что ее признали, наполовину смущенная от того, что ее похвалили, по сути, за то, что она согласилась посещать нижний город.

Тем временем Дамуэль бросал сочувственные взгляды на своего брата и остальных, которые не могли прийти в себя, шокированные тем, насколько сильно мой подход к делам отличается от того, к которому они привыкли, работая с высшими дворянами.

— Леди Розмайн в некотором роде бунтарь, — сказал Дамуэль. — Даже если ты решишь, что уже привык к ее выходкам, она всегда найдет чем удивить тебя, брат.

— Буду знать. Похоже, будет довольно сложно приспособиться к работе с ней… — сказал Хенрик, озадаченно улыбаясь.

Но его выбрали для этой работы именно потому, что он был одним из молодых чиновников, которые привыкли иметь дело с простолюдинами.

В течении нескольких следующих дней мы еще несколько раз ходили в мастерскую, где я выступала связующим звеном между Гутенбергами и местными ремесленниками. Хартмут консультировался с Гутенбергами, а Филина уточняла мнение ремеслинников. Вскоре Хенрик пообвык и начал действовать в похожем стиле.

Похоже он приспосабливается так же быстро, как и Дамуэль. Видимо это семейное.

— Когда я подбирала чиновников для этой работы, то основным критерием была способность прислушиваться к мнению простых людей, — сказала я. — Твой труд здесь, Хенрик, будет высоко оценен, именно потому, что ты способен разговаривать с простолюдинами, не подавляя их своим статусом. Я очень рада, что вы теперь будете работать для развития печатного дела.

Услышав, как я хвалю Хенрика, другие чиновники стали куда более гибкими. Если они будут продолжать в том же духе, то вскоре у нас будет целая группа чиновников, которые действительно способны работать с простолюдинами.

***

В день, перед моим отъездом обратно в Эренфест, гиб Грошель, с которым мы сталкивались только во время общих трапез, поймал мой взгляд и заговорил:

— Теперь я понимаю, почему Брунгильда и Эльвира говорили о том, что ваше мышление принципиально отличается от нашего, — вероятно это был его способ сказать, что я совершенно не похожа на настоящего дворянина.

Но мне было все равно, ведь главным был достигнутый результат, а не сложившееся обо мне мнение.

Когда пришло время возвращаться, я оставила всех Гутенбергов в Грошеле, чтобы они закончили здесь с обучением. Со мной назад летел только Бенно.