Власть книжного червя. Том 4

Я положила рядом с котлом желтый фей-камень, который собиралась использовать в целях добавления другой стихии, а так же пергамент со словами. Учитывая, что у меня было родство со всеми элементами, для целей урока я решила использовать магический камень Ветра.

— Какие слова вы решили записать, леди Розмайн? — спросила Хиршур и с каким то волнением потянулась за моим пергаментом.

— Мне жаль вас разочаровывать, но я не стала писать ничего особенного, — ответила я. Я выбрала довольно распространенную фразу. Пожалуй даже настолько распространенную, что она уже считалась стандартной формой. Наиболее безопасными вариантами, которые использовали женщины было что-то вроде «Будь мои Богом Тьмы» или «Я хочу быть твоей Богиней Света»

— Леди Розмайн, если вы не выберете слова, которые могут тронуть сердце мужчины, то я не поставлю вам проходной бал, — увидев мой банальный выбор, Хиршур разочарованно сморщила нос, а потом выдвинула свой ультиматум.

— Что?! — воскликнула я. — Но это же просто практика!

Разве для сдачи не было бы достаточно просто сделать камень?

— Нет. У вас еще есть время, и поскольку ваша помолвка уже утверждена, я бы посоветовала вам подумать над предложением, которое вы могли бы сделать лорду Вилфриду.

Что? Она серьезно хочет, чтобы я прямо здесь начала придумывать всякие милые глупости?

— Я хочу увидеть ваши навыки обращения с пером, — продолжила Хиршур. — Задача подобная этой не должна быть сложной для столь начитанного человека. В книгах леди Эльвиры было много довольно удачных оборотов речи.

Гхаа! Я ни в коем случае не могу признать то, что читала все эти любовные сцены и признания по диагонали, потому что не понимала используемых там божественных эвфемизмов! Кто-нибудь, пожалуйста! Дайте мне милую фразочку, которая подойдет для предложения!

Впервые с начала занятия я замерла, не в силах даже пошевелить руками. Эта задача была намного, намного сложнее, чем рецепт любого зелья, которое Фердинанд заставлял меня выучитью

Чт… Что мне делать?

Фразы вроде “Я люблю тебя” или “Мое сердце принадлежит тебе” кажутся мне вполне приличными альтернативами, но я не могу быть уверена, что подобные фразы имеют хождения в этом мире, пока не посоветуюсь с Фердинандом!

Такие фразы были банальностью на земле, но я понятия не имела, как их интегрировать в реалии этого мира. Я знала, что здесь в моде длинные эвфемизмы и поэтические аллюзии, но это знание было совершенно бесполезно в ситуации, когда я должна была быстро придумать подходящий пример.

— Вы сильно хмуритесь, леди Розмайн.

— Я не думаю, что вам стоило давать задание о придумывании фразы для предложения, такому студенту, как я.

— Может быть вам поможет, если я предложу вам подумать над тем, какое предложение хотели бы услышать вы? Это может подтолкнуть вас к удачной идее, — Хиршур явно посмеивалась над моим затруднительным положением. Но я все равно решила последовать ее совету.

Хм… Может быть: “Я буду каждое утро готовить для тебя мисо-суп”? или “Я создам библиотеку только для тебя.”

Я поделилась своими идеями с Хиршур и она сразу же их отвергла с выражением полного недоумения на лице.

— Леди Розмайн, что это за “мисо-суп” о котором вы говорите? — спросила она. — Это обычное блюдо для завтрака в Эренфесте?

— Не в Эренфесте, но я хотела бы когда нибудь его поесть.

Женщина тяжело вздохнула и покачала головой.

— Теперь я лучше понимаю на чем сосредоточены ваши мысли, леди Розмайн, но неужели вы думаете, что такие вещи тронут лорда Вилфрида? Подозреваю, что он тоже не имеет ни малейшего понятия о том, что такое “мисо-суп”, и, крайне маловероятно, что он будет в восторге от получения личной библиотеки. Так что… нет

— Разве не вы предложили подумать о том, какое предложение хотела бы услышать я, профессор Хиршур?

— Я имела в виду подумать о чем то таком, что подошло бы вам и могло бы в тоже время растрогать лорда Вилфрида. Приложите больше усилий, чтобы научиться нравиться мужчинам.

Я была человеком, у которого никогда не было романтических отношений, так что это был больной вопрос для меня. Если бы я относилась к тому типу девушек, которые могут парой фраз свести мальчишек с ума, то конечно у меня было бы больше свиданий на земле, а Шуу не смеялся бы надо мной так часто. Люди вокруг меня всегда говорили мне одно и тоже: “Мальчикам нравятся девушки, которые могут меняться в соответствии с их вкусами, а ты этого не делаешь. Ты слишком гордая. И слишком много на себя берешь. Никто не захочет гоняться за такой особой.”

Честно говоря, фразой которая подошла бы мне больше всего, было бы что-то вроде: “Я заставлю тебя влюбиться в меня. Будь готов сломаться.”

Слишком много гордости, да…?

— Мужчина хотел бы услышать предложение, которое звучит более скромно? — спросила я. — Может быть что-то вроде “Пожалуйста окрась меня в свой цвет”?

— О Боже, боже, боже! — Глаза Хиршур сверкнули каким то озорным огоньком. Сейчас она напомнила мне Эльвиру, которая увлеклась романтической историей. — А вы не по годам развитый ребенок, леди Розмайн. Но я могу это понять, вы сейчас в том возрасте, когда хочется подражать поведению взрослых, но вам все равно стоит поберечь такие слова до того времени, пока вы не достигните совершенолетия. А пока придерживайтесь той фразы, которую предложили изначально.

Пока я не достигну совершеннолетия…? Только не говорите, что эта фраза значит что-то непристойное. Должна ли я внести эту фразу в список вещей, за которые Фердинанд будет злиться на меня?

— Профессор Хиршур, неужели Фердинанд отругал бы меня за такое предложение, если бы узнал об этом? — робко уточнила я.

Женщина ненадолго задумалась, а потом ухмыльнулась.

— О, не беспокойся — Фердинанд никогда не увидит этих слов. В конце концов предложения делают только будущему супругу.

То есть я в безопасности, только потому, что он никогда этого не увидит… Это значит, что он точно был бы зол!

— У вас почти не осталось времени, леди Розмайн, — напомнила Хиршур. — Вы не хотите закончить с уроком сегодня?

Это слова вернули меня в реальность и я поспешила закончить с камнем. Мне очень хотелось обвинить ее в том, что это она заставила меня тратить время зря, пытаясь придумать идеальное предложение, но я сдержала свое недовольство и достала штаппе. Готовя юреве мне уже приходилось смешивать разные элементы, так что я без проблем закончила с варкой. Золотые слова проявились внутри темно-синего волшебного камня, который застыл в форме бусины.

— Вы сдали, леди Розмайн.

Да! Библиотека, я иду!

— Вилфрид, я сдала! — сообщила я, вернувшись к своему столу. — Теперь я могу пойти в библиотеку.

— Это было действительно быстро. А я все еще пытаюсь покрасить эту штуку… — сказал Вилфрид сверля свой фей-камень взглядом.

— Возможно дело в том, что ты используешь тот же подход, что при варке зелья. Для окрашивания фей-камня, эффективнее сразу влить столько маны, сколько ты можешь.

Когда дело доходило до окрашивания фей-камней, количество используемой маны имело решающее значение. Подавить сопротивление материала было намного проще, если сразу давить большим количеством маны, а не медленно повышать давление. У низших дворян, не имеющих большого количества маны, не было выбора в том, какой метод использовать, но высшие дворяне и кандидаты в эрцгерцоги могли справиться с этим быстрее.