Власть

Он казался влюбленной Клайрине таким искренним, что она начала доверять ему. Все больше и больше. И даже сняла с него рабский ошейник. Она смогла уговорить остальных женщин быть милосердными, она убедила их в миролюбии мужчин.

Весной они снова снарядили корабль и отправились за добычей. Клайрина вновь была избрана капитаном, но рядом с ней на капитанском мостике стоял ее возлюбленный. Свободный мужчина рядом со свободной женщиной.

Через несколько дней пути, когда вокруг было только море, Клайрина проснулась с рабским ошейником на шее и в цепях. Сначала она думала, что это шутка. Но оказалось, что все всерьез. Ее возлюбленный посмеялся над ней. Сказал, что женщины никогда не смогут стать стать свободными, потому что они глупы. Их легко обмануть, притворившись влюбленным. А для того, чтобы влюбить женщину достаточно смотреть на нее с восхищением и говорить ласковые слова.

Возлюбленный вывел Клайрину из каюты, в которой они жили вдвоем, и она увидела, что все ее сестры снова стоят на коленях перед теми, кто больше года был их рабами.

Весь день мужчины измывались над рабынями, мстя им за время проведенное в рабстве. Нескольких женщин замучили до смерти. Клайрине доставалось больше всех, но ее возлюбленный каждый раз останавливал своих товарищей, говоря, что смерть будет для нее слишком большой роскошью. И она должна была видеть, что мужчины сделают с теми женщинами, которые возомнили себя свободными и равными им, мужчинам.

Когда наступила ночь, еле живых рабынь бросили прямо на палубе... Они лежали связанные по рукам и ногам и плакали от бессилия. Все, кроме Клайрин. Ее возлюбленный не знал, что все пытки, которые ей довелось пережить в течении дня, были ничтожными по сравнению с той болью, которое причинило его предательство.

Клайрин смотрела на небо, на серебряный диск полной луны, освещавший мир вокруг бледным, мертвенным светом. Ее руки и ноги были туго стянуты кожаными ремнями, которые размокнув от крови и пота, сдавили конечности так, что они онемели и потеряли чувствительность. Все тело было покрыто порезами и ожогами от пыток. Ее насиловали столько раз, что весь низ живота пылал в огне, горел от нестерпимой боли. Но она ничего не чувствовала. Холод луны, казалось, заполнял ее душу, заставляя забыть про все: про истерзанное тело и растоптанную душу. Все ушло в тот момент, все забылось. Кроме желания идти вперед и не сдаваться.

Как ей удалось освободиться от пут и встать, они так никогда и не вспомнила. Этот момент стерся из памяти измученной женщины. Кое-как поднявшись, качаясь от слабости, Клайрин подняла нож, которым один из мучителей совсем недавно вырезал на ее теле неприличные слова. Провела по лезвию ладонью, пробуя остроту... нож был очень острым. Медленно, с трудом передвигая ноги, она пробралась в свою каюту. Ее возлюбленный, насытившись болью и страданиями несчастных женщин, мирно спал, обнимая подушку.

Кайтрина на мгновение замерла постели, а потом решительно подняла руку с ножом вверх. А потом резко, наваливаясь всем телом опустила вниз, вонзая лезвие в тело мужчины. Тот не успел даже вскрикнуть. Нож попал туда, куда надо. Прямо в сердце...

Она прошла по кораблю, уничтожив остальных мужчин. Они напуганные появлением окровавленной мстительницы даже не пытались сопротивляться.

С тех пор девы-воительницы стали почитать Луну, как свою сестру-покровительницу. И только та, которая познала ее мертвый холод, отказавшись от любви и вонзив нож в сердце мужчины, которого любила, могла называться сестрой.

— Клайрин стала королевой, при ней из крохотной деревушки родилась большая страна. Сестры смогли покорить территории Северной Пустоши, отвоевать земли, заселить их, построить дороги... Когда дочь Клайрин села на трон, о нас уже знали все... Но предпочитали не связываться. Потому что наши сестры славились своей жестокостью к врагам.

Я покачала в руках пустую кружечку-пиалу... На дне перекатывались последние капли чайного отвара, который мог убить, если слишком поторопиться его выпить. Да, амазонки из Королевства Кларин не отличались добротой и милосердием...

— Тогда ты ошиблась, Вайдила, назвав меня сестрой. — Я подняла на принцессу Кларин, замершую в на диване без движения, — я не воин.

Вайдила улыбнулась.

— Ты убила воина в честной схватке один на один. И ты убила его нашим оружием.

— Это была случайность. — покачала я головой, — мне просто повезло. Аруг не ждал, что я ударю, и не смог защититься.

Вайдила пожала плечами:

— Было бы глупо пытаться победить противника, который намного сильнее, тебя в лобовой атаке. Ты применила воинскую хитрость. Ты добилась уважения ночных жителей. Ты смогла справиться с болью от предательства любимого мужчины.

Я невесело усмехнулась... Вайдила верила в меня гораздо больше, чем я сама.

— Я не жестока... И я пока не знаю, как поступлю с тем, кого люблю... любила... Но убивать его я точно не стану.

— И не надо, — ответила амазонка. — Этот обычай давно изменился, теперь мы просто продаем раба, который вызвал в нас чувства. Или уходим от мужчины, если он был свободным жителем другой страны, навсегда.

Вадйлиа пристально смотрела на меня. Угли давно потухли, и теперь только лунный свет, проникающий через полупрозрачные слюдяные окна пронизывал темноту серебристыми бархатными лучами.

А я вдруг поняла... Для Вайдилы почему-то очень важно, чтобы я тоже назвала ее сестрой. Так важно, что она готова ради этого шага на многое...

— Вайдила, мне кажется, ты рассказала мне не все, — дернула я уголками губ, изображая улыбку.

— Не все, — согласилась Вайдила. И вздохнула. — Но то, что я расскажу тебе дальше, касается не столько прошлого моей родины, а ее настоящего и будущего... И твоего...

Глава 28

— Моего? — удивленно приподняла я брови.

— Да, — кивнула Вайдила. Она разлила остатки напитка по чашечкам и снова пригубила чайный отвар первой, давая мне понять, что он безопасен. — Мы больше трех веков жили очень закрыто. Нам очень повезло с соседями. С запада наше Королевство граничит с Монтийской епархией... Эти святоши отгородились от тварей Северной Пустоши высокой стеной еще до того, как Клайрин с подругами сбежали из султаната. Мне иногда кажется, они до сих пор думают, что вокруг них магически измененный мир и бояться выходить из-за своих стен. Хотя сейчас только на юге остался небольшой кусочек Северной Пустоши, который пока не поддается освоению. Твари, живущие там, изменились так сильно, что до сих пор нам не по зубам. И не только нам, но и воинам Республики Талот, с которой наши границы соприкасаются на востоке.

Я слушала, но пока не понимала, к чему Вайдила все это рассказывает. География нашего мира была мне отлично известна. Ничего нового из ее рассказа я не узнала.

— Я знаю...

Вайдила вздохнула. Она смотрела в сторону, не поворачивая головы. Я чувствовала, что самое главное пока так и осталось не произнесенным. А за окном уже занимался поздний зимний рассвет. За дверями моих покоев уже вовсю кипела жизнь, звуки которой доносились до нас далеким звоном упавшей на кухне крышке котла, топотом горничных, бегающих по коридорам, приглушенным стуком топора... судя по всему, где-то все же был внутренний дворик для таких вот хозяйственных работ.