Властелин Безмолвного Королевства

На крик прибежали Бехтер и Консент.

– Не знаю, – удивился Консент.

Все кольца были испещрены символами, явно не чалдарянскими. Два кольца словно отмечали те места, где союзники Безупречного, сначала арнгендцы, а потом гролсачцы, потерпели серьезные поражения.

Еще одно кольцо лежало на Вискесменте, а последнее – на Антье, который располагался в восьмидесяти милях на юго-западе от нынешнего лагеря.

– Сержант Бехтер, найди-ка мне принципата.

– Которого?

– А сколько у нас? Донето обратно приполз?

– Нет, зато прошлой ночью явились двое других – Бруглиони и Горин Линчцкий из Апариона.

– Линчцкий? Не знаю такого. Да и имя вроде не апарионское.

– Он, по-моему, из Кревельдии. Седлако может про него рассказать.

– Зачем они прибыли?

– Из-за Апариона или Сонсы, – пожал плечами Бехтер.

– Мне нужен наш старик.

– Бегу.

– Бехтер, когда у нас появляются подобные гости, я должен узнавать о них немедленно – едва они только показались на горизонте, а не на следующий день. Никаких исключений. И никаких оправданий.

– Что значит – знаешь лишь ты и дедушка? – удивился принципат Делари. – Ты с ним говорил?

– В основном о том, как защитить меня от недоброжелателей. Уверены, что это его рук дело?

– Да. Кольца, наверное, принадлежали кому-то, кому поручили с тобой расправиться. Хотя это лишь догадка. Когда он мне объяснял с глазу на глаз, я и половины не понял. Дай-ка взглянуть. – Делари бегло осмотрел кольца. – Тут везде на внутреннем ободке один и тот же символ. Что с тобой?

Символ действительно имелся и напоминал крошечный трезубец или птицу в полете.

– Прошу прощения. Удивился просто. Этот знак мне знаком – языческий символ. Из древних времен.

– Что-то восточное?

– Я его видел на востоке, но, по-моему, его использовали повсюду, пока Древняя Империя не усмирила Орудия Ночи.

– Давай-ка посмотрим. – Делари уставился на карту. – Неужели кто-то замышляет явить воскрешенных в Коннеке?

– Воскрешенных?

– Черенок. Бестия. Ткач. Тень.

– Про последних двух я раньше не слышал.

– Похожи на остальных – воплощения раздора и зерновой гнили.

– Святые?

– Можно и так сказать, – усмехнулся Делари. – Ответь на мой вопрос.

– Не могу. Но вот Титус наверняка сможет.

Хект позвал Консента с первого этажа.

– Нам нужно знать, где именно в Коннеке видели тех страшилищ.

– Каких, мой господин? – Консент, казалось, думает о чем-то своем.

– Бестию, Черенка и прочих. Я знаю, ты выслушивал разные истории. Мы с тобой это обсуждали.

– Ах да, я все записывал.

– Покажи, где их видели.

– Вот здесь повсюду – в долине Сэдью, куда сначала нагрянули гролсачцы.

Консент показал места на карте. Там, где лежали первые два кольца, Орудия являлись довольно часто, но больше всего их видели во владениях анде Лета, а там кольца не было.

– А в Антье? Или в Вискесменте?

– Оттуда сведений не поступало.

– Интересно, – протянул Делари.

– Титус, что-то стряслось? – спросил Хект.

– Почему вы спрашиваете, мой господин?

– Тебя явно что-то тревожит.

– Получил письмо от Нои. У Анны и детей все в порядке. Они перебрались обратно в свой дом.

Хект уже знал об этом: Анна была женщиной главнокомандующего, а потому могла передавать письма с военной курьерской службой.

– Дурные вести из дома?

– Вы помните моего дядю? Шир Сперео. Он умер.

– Мои соболезнования.

– Спасибо. Но дело не в этом. Он покончил с собой – вот этого я никак не могу понять.

– Да что ты? На него это не похоже.

– Именно. Но после гибели Гледиуса Стьюпо были и другие странные самоубийства.

– Думаешь, это не случайно?

– Если и есть связь, я никак не могу разобраться какая. Все погибшие были стариками. Кроме Стьюпо и еще одного беженца из Сонсы, они за двадцать лет ни разу не вышли за пределы дэвского квартала.

– Они были богаты? – уточнил принципат Делари.

– Конечно. Но это, пожалуй, единственное, что их объединяло. Правда, еще то, что все они знали друг друга.

Делари задумчиво кивнул, погруженный в свои мысли, потом велел Титусу:

– Принеси мне все свои записи о наблюдениях за древними Орудиями. А что до твоего дела, постарайся узнать, как именно разбогатели все эти люди. Может быть, в них наконец проснулась совесть?

Консент приоткрыл рот и чуть склонил голову набок.

– Об этом я как-то не подумал, – сказал он, помолчав. – Схожу за записями.

С этими словами дэв вышел из комнаты.

Опередив вопрос Хекта, принципат заявил:

– Нет, это не я. Но возможно, дело Грейда продолжается и после его смерти.

– Как тесен мир. Если дело, конечно, в этом.

– Мир тесен, если речь заходит о людях, способных его изменить. И совпадений в нем гораздо меньше, чем нам бы хотелось. Орудия Ночи плетут интриги, которые влияют на многие поколения. Мы сами не замечаем, как попадаем в паутину.

Хект столь тщательно создавал свою новую личину Пайпера Хекта, что теперь даже не стал возражать против этой ереси.

– Ты удивлен? – спросил Делари.

– Все идет к тому, что мы вполне можем оказаться на заметке у Конгрегации. Чтобы выполнить свою работу, я должен учитывать происки тех созданий, в которых мне и верить-то не полагается.

– Верить ты можешь, только богами их не называй, – усмехнулся старик. – Нужно выяснить, не случалось ли на местах, отмеченных кольцами, чего-нибудь необычного.

– Но…

– Не просто призрак Бестии, усыпающий свой путь червями, а вообще любые необычайные события, истории или даже древние легенды.

– Титус может отправить своих людей на разведку, но нам нельзя сидеть сложа руки.

Коннек чуть успокоился, поток беженцев из Гролсача начал потихоньку иссякать. Разрозненные шайки арнгендцев решили не торопиться и подождать Безупречного, а то патриарх, чего доброго, свалит на них самую кровавую часть работы, а потом захватит штурмом вконец измученный край, не способный больше сопротивляться.