Властелин Севера

* * *

Вульф наклонился и прикоснулся губами ко лбу Хильдрун.

— Торопись, — проговорила она, — Торопись, я еще жива…

Вульф растерянно глядел в ее мутные глаза, не зная, что ответить на это. Страх медленно закрадывался в его душу, словно гадюка, неторопливо ползущая среди камней. Хильдрун то теряла сознание, то приходила в себя. Она дышала тяжело, и вена на ее шее пульсировала едва ощутимо.

— Хильдрун, — сказал он, пытаясь вложить в свой голос уверенность, — С тобой все будет в порядке. Я отнесу тебя к Хельги, он вылечит, ты будешь жить…

— Нет, — прошептала девушка, — Я не хочу жить, есть вещи важнее, чем жизнь… и даже важнее, чем просто смерть. Поторопись, мой милый, — она попыталась улыбнуться, но губы не слушались ее, — …пока не поздно. Слишком многое зависит от этого.

Вульф невольно покачал головой, его разум отрицал саму возможность этого, и впервые в своей жизни он почувствовал себя слабым, испуганным ребенком, забившимся в угол, чтобы спрятаться от нависшей суровой необходимости, которая заставляет его делать то, чему отчаянно противится его разум, его душа, его тело.

— Нет… — произнес он дрожащим голосом.

Собрав все свои силы, Хильдрун схватила его за руку и сжала ее.

— Вульф… любимый, милый… я знаю, что ты чувствуешь, но пойми же, это надо…

— Нет… — прошептал Вульф в ответ, мотая головой. Но его рука, словно против его воли, медленно поползла к лежащему рядом мечу. Пальцы обхватили длинную рукоять и сжали ее с такой силой, что костяшки на его руке побелели.

Протестуя всем своим существом, Вульф встал в полный рост и взял Кормитель Воронов в обе руки. Хильдрун смотрела на него снизу вверх. Лунный свет отражался в его серых блестящих глазах, а звезды играли искрами в двух капельках, что бежали вниз по заросшим щетиной щекам. Вульф поднял меч над головой, держа его острием вниз.

— Прости меня, — произнес он и закрыл глаза. Но даже с закрытыми глазами он видел образ девушки, лежащей полумертвой у его ног. До его слуха донесся едва слышный шепот:

— Я люблю тебя, Вульф…

Не открывая глаз, он прошептал в ответ:

— И я тебя люблю, — и неожиданно он понял, что не лжет.

Вульф набрал в легкие воздуха и закричал, что есть сил:

— Воданаааааз!!!

И одним мощным рывком вогнал клинок по самую рукоять в живот раненой девушки.

Вульф упал на колени, его обступила тьма, в которой единственным источником света была одна звезда, полыхающая высоко над головой. Звезда приближалась, и свет ее становился ярче. Но свет этот не освещал ничего — вокруг была пустота. Звезда превратилась в Руну Эйхваз, которая продолжала приближаться, и свет ее начинал слепить глаза. Вульф застыл в оцепенении и воздел руки к Руне. Она плыла к нему, словно струг по течению реки, и он прикоснулся к ней кончиками пальцев. Яркая вспышка ослепила его, его тело задрожало, поглощая в себя Руну, и знакомый хоровод огней заплясал перед его взором.

Вульф открыл глаза, но огни по-прежнему неслись в дикой пляске вокруг него. Он взялся за рукоять меча, который крепко засел меж камней, пригвоздив девушку, и изо всех сил рванул его вверх. Высвободившись из плоти Великой Жертвы, меч засиял в лунном свете. Три руны, вырезанные у основания лезвия Одноглазым Кудесником в далеком прошлом, вспыхнули алым светом, пробужденные от многовекового сна кровью Великой Жертвы, которая струилась по клинку и смешивалась с прилипшими комками земли. Вульф чувствовал, что меч дрожит в его руке, словно живой. Он задрал голову к небу и издал дикий вопль отчаяния, который заглушил собой рев дракона и привлек к себе его внимание. Вульф поднял меч над головой, направив его острие к звездам на ночном небе, и холодное сияние клинка осветило ночь.

Дракон перестал кувыркаться и завис в вышине, с опаской глядя вниз на стоящего на склоне горы человека с горящим мечом. Впервые за вечность своего существования дракон ощутил страх, который схватил цепкими когтями его разум. Призрачное сияние меча и волны таинственной энергии, исходившей от человека, вырисовывались в его разуме в хозяина — жестокого и беспощадного, который требовал одно лишь беспрекословное подчинение.

Вульф затих и вгляделся во тьму, пытаясь различить черного дракона. Алые огоньки его глаз указывали на местонахождение Нидхёгга.

— Где же ты? — закричал ему Вульф, — Лети сюда! Я отрублю тебе голову! Я хочу твоей крови!!

Услышав в этих словах приказ, Нидхёгг помчался вниз прямо на стоящего там человека. Спланировав над склоном, дракон выбрал подходящее место, чтобы опустить туда свою громадную тушу. Вульф смотрел, как дракон опускается на землю, и порывы ветра от взмахов широких крыльев заставили его пошатнуться. Нидхёгг приземлился в пятидесяти локтях от Вульфа, его большой круглый глаз по-прежнему светился алым светом. Вульф поднял меч в воздух и собрался броситься в атаку, но тут дракон повел себя странно. Он вытянул свою длинную шею и опустил голову на камни в нескольких шагах от Вульфа. Вульф невольно опустил меч, немного растерявшись. Дракон покорно лежал у его ног и смотрел на него так, как смотрит раб на своего господина. Они глядели так друг на друга некоторое время, а потом разум Вульфа озарила невероятная догадка.

— Вульф! — услышал он крик Сигрун сзади.

Вульф обернулся и увидел, как Сигрун, Хельги и остальные из его отряда бегут вниз по склону горы ему на выручку. Одна из колдуний взмахнула руками, создавая набегу защитный экран вокруг Вульфа, а Хельги метнул в дракона молнию. Молния ударила дракону в лапу, и тот взревел и рванулся вперед, чтобы испепелить своих обидчиков.

— Стоять!! — заорал Вульф и Нидхёгг мгновенно замер, повернув к нему голову.

Бранд и Хрёдель уже натянули луки, готовясь выпустить стрелы по чудовищу, Сигрун бежала прямо на дракона, занеся секиру над головой, а Хельги и Ауд собирались напустить на него новые чары. Вульф бросился Сигрун на перерез и успел остановить ее, схватив за руку.

— Вульф, что ты делаешь?! — возмущенно вскричала она, пытаясь вырваться.

— Хельги! — закричал Вульф, — Остановись, не делай этого!

Все шестеро удивленно повернулись к своему князю, и на их лицах застыло недоумение. Сигрун, наконец, удалось высвободить свою руку, и она отступила на шаг назад, со злостью глядя на супруга и тяжело дыша.

— Остановитесь! — крикнул еще раз Вульф, — Ведь вы не хотите причинить вреда нашему самому сильному союзнику!

Нидхёгг угрожающе зарычал, но не посмел нарушить приказа того, кто стал для него господином. Сигрун медленно опустила секиру и посмотрела на дракона, который сидел, подвернув под себя хвост, словно примерный пес. Его глаз страшно сиял алым в темноте, а из ноздрей валил дым. Из его горла доносилось нетерпеливое рычание. Всем своим видом Нихёгг давал понять, что уничтожит любого по первому приказу хозяина.

Хельги подошел к Вульфу и сказал:

— Как это понимать, Вульф?

Сигрун, Вингборг, Ауд, Хрёдель и Бранд обступили Вульфа со всех сторон, опасливо косясь на сидевшего в стороне дракона.

— Нидхёгг — наш союзник! Я приручил его! — объявил Вульф не без гордости в голосе, но вся его радость мгновенно улетучилась, как только он вспомнил о том, какой ценой ему пришлось заплатить за это. Его меч по-прежнему сиял, а руны на нем горели ярким пламенем. Он вложил меч в ножны, повернулся и отошел в сторону, где лежало окровавленное тело Хильдрун. Его товарищи пошли за ним.

Сигрун вскрикнула, когда увидела мертвое тело, а все остальные встали как вкопанные за спиной Вульфа, с ужасом глядя вниз перед собой.

— Вот, кого мы все должны благодарить за то, что дракон стал моим рабом, — промолвил Вульф.

— Это же… Хильдрун — изумленно проговорила Сигрун.

Она присела рядом с телом, вглядываясь в серое лицо мертвой девушки, и рассматривая рану на ее животе. Ей удалось разглядеть кончик соколиного пера, которое Хильдрун по-прежнему сжимала в кулаке.

— Но как она оказалась здесь? — недоумевал тем временем Хельги.