Властитель Вселенной (Империя Тысячи Солнц - 2)

– Нам всем нужны ремонт и дозаправка, - произнес Жаим.

Вийя подняла взгляд.

– Никто не захочет оставаться на борту, чтобы сторожить этих трех, продолжал Жаим.
– Тебе достаточно сказать Бабуле, что они должны вернуться на "Телварну", и она проследит за тем, чтобы так и было.

Она медленно кивнула.

– Верно.

Жаим поднялся. Она не удерживала его; если она и хотела поговорить с ним о чем-то еще до прихода Брендона, сейчас она явно передумала.

Он вышел.

Музыка стихла.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

13 АРТЕЛИОН

Когда они свернули за угол на втором подуровне Большого Дворца, что-то светящееся вышмыгнуло из стены у самых ног выделенного Анарису тарканского провожатого. Руки гвардейца судорожно стиснулись на оружии, глаза тревожно покосились на Анариса, старавшегося изображать легкую скучающую улыбку. Немного успокоившись, тарканец зашагал дальше, но сжавшие рукоять бластера пальцы оставались белыми. То, что огни в коридоре горели вполнакала стояло время ночной вахты, - только ухудшало ситуацию.

Анарис покосился на с трудом поспевавшего за ним бори. Идея ночного освещения принадлежала Моррийону - разумеется, осуществить ее удалось только после того, как ему удалось отвести гнев Барродаха от старшего компьютерного техника, Ферразина. Тот с готовностью согласился подтвердить, что смена световых циклов изначально входит в компьютерную программу, так что отключать ее небезопасно.

"Назначив мне в секретари этого хромоножку, Барродах совершил чудовищную ошибку".

Слух о первой его встрече с призраком разлетелся очень быстро. В результате тарканцы начали относиться к нему почтительнее, чем просто к наследнику, хотя в присутствии Аватара они этого старались не выказывать. Ничего, эта встреча только усилит слухи.

Тарканец задержался перед небольшой деревянной дверью. Моррийон прошмыгнул вперед, набрал код, и дверь отворилась.

– Подожди здесь, - сказал Анарис тарканцу. Он вошел в покои Моррийона; бори - за ним.

Войдя, Анарис огляделся по сторонам. Маленькая квартирка была до боли аккуратной: длинный деревянный стол у стены с лежащими на нем геометрически безупречными пачками бумаги и чипов, тщательно приставленное к нему под прямым углом кресло. Остальная мебель - еще несколько кресел и низкий столик - тоже была расставлена с геометрической точностью.

Анарис заглянул в дверной проем, ведущий в спальню Моррийона. На низкой полке в пределах досягаемости с кровати стояло по меньшей мере десять коммуникаторов, каждый с наклеенной на него цветной дайпластовой лентой для маркировки. Все они были включены, и от шепота голосов в них комната казалась полной людей.

Что-то еще привлекло его внимание. Подушка на кровати лежала со стороны входа, а не у стены, на которой виднелись едва заметные пятна. Из этого следовало, что Моррийон спит ногами к стене, головой к двери.

Уверенность или просто эксцентричная привычка? Анарис знал, что сам ни за что не будет спать в таком уязвимом положении. Возвращаясь в гостиную, он посмотрел на Моррийона и сел в лучшее кресло у низкого столика. Его мнение о собственном секретаре претерпевало новые изменения.

"Он глубже, чем кажется, но тщательно это скрывает".

Моррийон почтительно стоял перед Анарисом до тех пор, пока тот знаком не предложил ему сесть.

– Здесь мы можем разговаривать без помех, господин, - сказал бори. То, что услышат подслушивающие, будет отличаться от того, что мы говорим. Собственно, они услышат разговор о Нижериане, одном из союзников Барродаха.

Анарис задрал бровь.

– Ферразин, - полувопросительно, полуутвердительно произнес он.

Моррийон улыбнулся.

– Ваша протекция сослужила нам хорошую службу.

Анарис смотрел на бори до тех пор, пока тот не опустил взгляда. То, как тот произнес "нам", граничило с дерзостью, хоть и было правдой.

"Похоже, ты уже сделал выбор, и теперь мне предстоит сделать свой".

– Конечно, - нейтрально произнес Анарис, выждав на его взгляд подобающую паузу. Глубоко посаженные глазки Моррийона оттаяли немного, а в позе убавилось страха.

Последовало долгое молчание. Анарис видел, что бори собирается с духом задать вопрос, но боится, что тот окажется слишком личным. Должарианец расцепил руки и положил их на колени.

– Властелин, - официальным тоном начал Моррийон.
– Я должен задать вопрос, затрагивающий ваших предков. Могу я иметь на то ваше позволение, свободное от боли и стали?

Анарис фыркнул, и бори содрогнулся.

– Ты хорошо вышколен, бори, но когда нас не слышат другие, можешь не затруднять себя формальностями. Моррийон послушно склонил голову.

– Это касается видений. Я не понимаю, почему они преследуют вас. Если...
– Он нервно сглотнул.
– Если это и правда тени умерших панархистов, как говорят тарканцы, в этом был бы какой-то смысл, но раз это всего только компьютерный артефакт, почему так?

Анарис только посмотрел на него некоторое время, побуждая бори продолжать.

– Я спрашиваю не из любопытства, господин, но из желания знать больше с тем, чтобы использовать знания вам на благо.

Должарианец кивнул. Он не может делать все сам, а раз уж тарканец наверняка сообщит об этой встрече - слушатели поймут, куда он клонит, но доказать ничего не смогут - Моррийон предлагает ему свою службу. Если Анарис проиграет, Моррийон умрет - мучительной смертью.

"И ты знаешь, что это мне известно, не так ли, мой маленький хромой?"

Проницательность бори пришлась ему по душе - да, воистину, это достойный соперник для Барродаха.

– Это так, - согласился Анарис и поведал Моррийону историю о проделках Крисарха и их последствиях.

Когда он закончил, бори к удивлению Анариса хихикнул - странный, высокий звук, напоминающий кваканье древесной лягушки.

– Что ж, значит, это действительно тень Эренарха, хоть он сам еще жив. Как замечательно, что ваш враг помогает вам в борьбе за трон Аватара.

Анарис довольно улыбнулся этой шутке.

Моррийон вытер слезящиеся глаза и глубоко вздохнул, ободренный тем, как наследник принял его шутку. Он решил, что Анарис - довольно беспокойный хозяин. По большей части его действия были такими, каких можно было ожидать от сына его отца, но порой его поведение становилось непредсказуемым.

Во-первых, Анарис, похоже, воспринимал его как личность, несмотря на его внешнее уродство - наверняка ни один должарианский нобль не согласился бы так запросто прийти в его жилище. По должарианским меркам это было неслыханной потерей достоинства, и от Моррийона потребовалась вся его храбрость, чтобы предложить такое.