Властитель Вселенной (Империя Тысячи Солнц - 2)
Шрифт:
Вам пора выходить из долгого сна и пройтись по одиночным разумам.
Мы пройдем по одиночным разумам. Мыслемир говорит - такова инструкция эйя. Мы найдем Того~Кто-Спит и Того-Kmo-Дарит-Каменъ-Огонь.
Вийя открыла глаза и потерла руками виски, отгоняя дурноту, потом вышла в свою каюту.
Вот так: если кто-то и может найти Локри и Брендона, то это эйя. И тогда...
И тогда самым разумным, что они могут сделать, будет убраться с Рифтхавена, и чем скорее, тем лучше. Большая часть ремонтных работ и снаряжения могут и подождать; за то, что уже сделано, она расплатилась благодаря продаже одного из тех артефактов,
Она достала серебряный шар из кармана и взвесила его на руке. Она почти привыкла уже к отсутствию у него инерции.
Неожиданно в голове ее снова зазвучали эйя: Мыслемир хочет понять глаз-далекого-спящего. Мыслемир радуется тому, что Вийя объединяется со спящим у глаза-далекого-спящего.
И исчезли. Вийя постояла еще минуту, сжимая в руках Сердце Хроноса. Хватит ли ей терпения ждать следующей возможности узнать, как используется эта штуковина? Похоже, она позволяла эйя связываться с ней на расстоянии, не только лицом к лицу. И что она еще может?
Приняв решение, она сунула шар в карман. Надо распорядиться насчет корабля. Эйя скоро начнут поиски; как только Локри и Аркада найдут и проводят на борт - с эйя в качестве провожатых, - она нанесет короткий визит одному типу на Рифтхавене, который, возможно, сможет рассказать про Сердце Хроноса что-то еще.
И тогда уже они улетят.
Она включила коммуникатор и попросила связать ее со старшим ремонтником.
Следом за Локри Брендон шел по полутемному коридору. Довольно скоро двери отворились, и они вступили в почти пустой вестибюль.
– Сад Сигне, вот как это называется. Тебе здесь понравится. Если нам нужно что-нибудь отметить, мы обычно приходим сюда; здесь мы поминали Маркхема.
– Локри нажал на кнопку вызова лифта.
Они спустились еще на несколько уровней. Двери лифта раздвинулись, и их встретила молодая женщина в свободном сером наряде.
– Добро пожаловать, генц. Хотите присоединиться к обществу?
– Отдельный кабинет, - сказал Локри.
– Но с видом на представление.
Она поклонилась и повела их по узкой лесенке, поднимавшейся над изысканным садом. Одну из стен украшали мозаики, от красоты которых захватывало дух. Вторая открывала вид на ослепительные звезды - или на неотличимое от оригинала изображение их. Скорее всего, они находились сейчас в самых недрах станции, но ощущение открытого космоса было стопроцентным.
Женщина остановилась перед дверью, отворила ее, и они вошли в небольшую комнатку с двумя низкими кушетками и блестящим черным столом.
– Мебель управляется отсюда, - сказала она, дотронувшись до маленькой панели в углу стола.
– Вас может обслужить кто-нибудь из нас, или вы можете сделать заказ в баре-автомате.
– Она поклонилась и вышла.
Брендон уселся на одну из кушеток и, не скрывая восхищения, огляделся по сторонам. Тианьги гнали в комнату воздух, едва-едва сдобренный ароматом зеленеющего сада. Открытого света практически не было; стены покрывала роспись: стилизованные человеческие фигуры серого, черного и бронзового цветов.
Локри щелкнул одним из переключателей на панели, и одна из стен бесшумно скользнула прочь, открыв вид на сцену. Маленький оркестрик наигрывал мягкие мелодии; костюмы музыкантов были тщательно подобраны так, чтобы сливаться
с интерьером.– Выпьем?
– предложил Локри.
Брендон стянул с лица маску и бросил ее на стол.
– Виларийский Негус, - произнес он со странной улыбкой.
Локри тоже избавился от маски и вертел ее в руках.
– Дорогое удовольствие. Что ж, мы можем его себе позволить.
Брендон расплылся в улыбке.
– Я только слыхал о нем, - признался он.
– Там, где я жил, его употребление не поощрялось.
– Ну, я пробовал его раз. Здесь. Маркхем нашел это место вскоре после того, как стал капитаном "Телварны". Я никогда раньше не слышал ни о Виларии, ни об их навевающем сны Негусе - до тех пор, пока они с Вийей не привезли его сюда. Вообще-то подают его здесь совсем помалу, но, похоже, у владельца заведения есть свои каналы, по которым он его получает.
Локри набрал шифр заказа, и через несколько секунд дверца шкафчика под окном на сцену отворилась, и оттуда выдвинулся поднос с двумя высокими, заиндевевшими стаканами.
– Он лучше, когда согреется немного, - пояснил Локри, снимая их с подноса и протягивая один Брендону. Брендон принял его, но не отпил.
– Говорят, к этим снам вырабатывается привычка, - заметил он, глядя в беловатую жидкость.
Локри не понял тона, которым это было произнесено.
– Ну, в принципе, да. Даже сильная. И если ты перед этим принимал что-то из других сильнодействующих средств - перечень довольно длинный, это может и убить, хотя смерть будет сладкой. На Виларе это используется для ритуальных самоубийств... и для казней.
– А чего ждать мне?
– спросил Брендон, вдруг подняв взгляд.
– Считается, что он на всех действует по-разному. Но когда ты заснешь, сны будут приятны. И не пытайся оттянуть этот сон - с Негусом не спорят.
– Не думаю, чтобы Вийя пила напитки такого рода, - заметил Брендон.
– Она говорила, что Негус создает здесь помехи пси-волнам.
– На Рифтхавене? Локри кивнул.
– Она терпеть не может это место. Брендон даже не пытался скрыть удивления. Локри ухмыльнулся.
– Столько людей столпилось здесь, - произнес он, прищурив глаза и довольно точно имитируя ее жесткий выговор, - и все излучают ненависть, жадность, похоть, злобу.
– Но если она так не любит этого, почему она рифтер? Локри довольно рассмеялся.
– Именно это я у нее и спросил.
– И что она?
Локри наклонился вперед чокнуться с Брендоном. Хрусталь музыкально зазвенел, и он сделал большой глоток густой, холодной жидкости.
– Словно облако... травы и облако. Брендон отпил немного и задумчиво склонил голову набок.
– Пряности, но незнакомые, - сказал он наконец. Локри поставил стакан на стол.
– Она только посмеялась надо мной. За нее ответил Маркхем: он сказал, другой работы бывшему должарианскому рабу не найти.
– Она была рабыней?
– повторил Брендон, удивленно заломив бровь и непроизвольно покручивая перстень на пальце.
– Ее мать обнаружила, что она темпат, так что ее продали даже раньше обычных десяти лет - в конце концов, она обладала ценными свойствами. Возможно, ее мать даже выкупила таким образом собственную свободу. Короче, ее продали владельцу каменоломен, и остаток детства она провела, погоняя вьючных завров. Скалы дробили люди.