Властный, страстный и отвязный, или...
Шрифт:
– Ты что орешь, как чокнут... – я не договорил, так как перевел взгляд туда, куда смотрела Акада: за калитку, где не увидел ни казенного свароградского авто, ни соседних участков, ни линий электропередач, ни СНТ вообще. Вокруг было поле. И лес. Лес и поле. И больше ничего!
Обернулся посмотреть на дом. Избушка так и оставалась прежней, точно она и стояла здесь лет эдак... сто... только в ином пространстве и времени.
«А дезагрегатор вчера в машине остался, - с упавшим сердцем вспомнил я, - без него переместиться обратно почти невозможно». Но решил продолжить игру с удивленным возгласом «Что происходит?!!» в надежде на то, что
Акада повернулась ко мне с искаженным яростью лицом.
– Это ты сделал!
- Что я сделал?
– Ты – демон! – она направила на меня обвиняющий перст с таким чувством, что мне самому стало даже как-то... не по себе. – Ты переместил нас сюда, в эту глухомань! Ты – слуга дьявола!
– Бредишь? – попытался я отвертеться, но когда увидел ехидно ухмыляющуюся моську Маньки, всё понял: - Так это ты, паршивка, натворила?!! – бросился я к кошке в праведном гневе.
Та, спрыгнув с хозяйских рук, заголосила человеческим языком:
– Ты же демоническое отродье, - верещала она писклявым голоском, пока пряталась под хвостом у пса Мотьки, - ты можешь уйти, когда тебе вздумается, а Акаду – не тронь! Не отдам ее!!! Пусть лучше здесь, но не там, у Лучезара!
– Да! Да! – подгавкивал Мотя. – Не тронь! Не тронь!
Я остановился, уразумев смысл происходящего. Перевел взгляд на девушку. Акада не держала себя в руках. Она просто ошалевала от происходящего. Вряд ли в ту минуту ее мозг осознавал услышанное и увиденное.
И тут эти хвостатые товарищи незамедлительно поставили Акаду в известность о моих коварных планах, после чего... девушка как-то странно посмотрела на меня. Увидела, поняла всё, осознала...
Для любого демона самый страшный момент – это когда люди осознают действительность, когда у них наступает полное прозрение; когда миг растягивается и превращается в вечность и они проживают эту вечность с полным пониманием и принятием. В этом случае люди, словно губка, начинают впитывать окружающую их магическую энергию, компенсируя ее многолетнее отсутствие в человеческом теле...
... а я оглядел свое тело. Оно и впрямь было уже моим настоящим, а не лучезарским. Значит, и внешность изменилась. Да... теперь влюбить девушку в Лучезара будет совершенно невозможно. Надо сворачиваться. Здесь уже ничего не поделать. Трофей уплыл!
Гордо поправив простыню, замотанную вокруг бедер, я разочарованно вздохнул и направился к дому, чтобы побыстрее одеться и провести ритуал призыва собратьев, как тут на меня налетели... петухи!
Да я в жизни не видел таких монстров!
Глава 6 "Перед тем, как мстить, вырой две могилы"
Первый, самый крупный пернатый, со своим злобным «ко-ко-ко», принялся клевать мои истерзанные собачьими укусами ноги. Ко всему прочему, птица то и дело подлетала и норовила клюнуть в пах. Пару раз я попал по петуху ногой, но тут второй петух клюнул меня в зад. Я на минуточку отвлекся и... сам не знаю, как так нелепо вышло: запутавшись в простыне, я свалился на землю, чем тут же воспользовались эти петушиные монстры. Помню только сильный удар клювом в самое темечко и всё – меня окутала непроглядная тьма. Случается же такое! Что за невезуха...
Очнулся я уже ближе к вечеру. Ощупав голову, я с прискорбием отметил несколько болезненных шишек, а кое-где даже сочилась
кровь. Почему-то совершенно не было сил. Перевернувшись на спину, я уставился в пламенеющее закатом небо и пролежал так еще минут двадцать, бездумно рассматривая плывущие облака.Тишина вокруг: ни городского шума, ни электричек, ни самолетов, ни соседей, которые еще вчера пьянствовали до полуночи и орали за соседским забором. Только лес шумит могучими кронами, только птицы щебечут в ветвях... Первозданная красота!
Мимо пропрыгала лягушка, забрызгав мне лицо каплями из лужи... Значит, был дождь? Не похоже. Рядом ведро валяется. Скорее всего, меня пытались привести в чувство и обдали колодезной водой. Да, волосы еще мокрые...
Ужасно хотелось пить, язык буквально присох к небу, и я, нервно сглатывая, на четвереньках пополз к порогу дома. Надо сказать, что далось мне это с неимоверным трудом. Создалось ощущение, будто я пустыню Сахару марш-броском преодолел, а не три метра прополз. Постепенно приняв вертикальное положение, я, держась за стену, прошел в дом.
К счастью, никого из обитателей избы я не встретил, потому что если бы встретил, был бы не готов к серьезному разговору в подобном постыдном виде: свою простыню я потерял еще на улице, пока, весь изляпанный куриным пометом да землей, полз на четвереньках к дому.
Вскоре я обнаружил свои вещи. Удивительно, но их никто не тронул, не выкинул и даже не поджег. Шмотки спокойно лежали там же, где я их вчера и оставил: на полу, рядом с импровизированной постелью.
Схватив вещи и хорошенько выругавшись, я представил, как сейчас пойду и оторву головы петухам, а заодно и Акаде, которая не посчитала нужным помочь мне. В конце концов, я – не только чистокровный нефилим, но мой род берет начало от настоящего высшего сословия дуатцев, и какая-то полукровка просто обязана уважать меня, служить и бояться!
«Высеку ее огненным хлыстом!
– выбирал наказание я, пока, злобно сопя, обтирался мокрым полотенцем. – Нет! Заставлю ползать на коленях и молить о пощаде! Голой! Свяжу поганку! И буду... буду... что-то делать с ней... нехорошее... и по принуждению. Нет... Так нельзя. Она же трофей. Вот пусть и остается трофеем! Отрежу ей голову энергетическим арканом! Точно! Лучше всего именно так и поступить. И принесу голову Лучезару! Брошу прямо ему на стол! Полукровская ведьма! Гореть тебе в аду! Это уж я точно тебе устрою, не сомневайся! Ак-ада! А Аду тебе не дать?! Получишь сполна и за своих петухов, и за кошку, и за то, что бросила меня посреди двора лежать на голой земле с куриным пометом! Да у меня на голове мухи уже, наверное, яйца отложили! – ужаснулся я при мысли об открытой ране и жаре, что стояла еще с самого утра. – Ну, ведьма! Я тебе устрою райскую жизнь! Сейчас, только портки натяну...»
Выйдя из дома, я огляделся в поисках потенциальной жертвы и приготовился уже проявить в руке огненный хлыст, как понял, что... магии-то у меня больше нет. Ни капельки, ни огонька, ни искорки.
Впервые в жизни я серьезно запаниковал. Это несравнимо ни с какими ощущениями, когда ты теряешь свои способности. Это всё равно, что потерять самого себя, собственную душу. Так вот что означает безграничная беспомощность!..
– Да что же это такое?! – снова и снова, в надежде встряхивал руки я, но всё было бесполезно. Магия не текла по моим венам, не бурлила в моей крови, а постанывала где-то в отрывочных воспоминаниях моей прежней, вполне счастливой жизни.