Влюбись в меня, девочка!

– Не суди её, прошу… -защищаю Ольгу, ведь знаю вторую сторону медали.
– Ты был единственный сын, последняя отдушина, ради которой она старалась изо всех сил.

– О, старалась она нас славу… - его глаза сверкают. – Отчим регулярно наведывался к нам.

– Адриан… - хочу остановить напрасные обвинения, но парня уже захлестнули воспоминания и детская обида.

– Я проснулся ночью и услышал странные звуки со стороны маминой комнаты… Пошел туда и увидел то, что не должен был.

Волнительный вздох вырывается из груди. Представляю себя тем маленьким ребенком и становится не по себе. Вцепившись пальцами в сиденье стула, слушаю дальше. Вижу, как неприятно Адриану обо всем говорить, он цедит сквозь зубы:

– Зато у нас появились деньги. И я понял, за что мать их получает. Он оставлял внушительную сумму на тумбочке каждый раз, как получал свое. Однажды я без спросу взял ненавистные «бумажки» и разорвал их… Мать была в бешенстве. А я сильно злился на неё – не понимаю, как она могла так продаваться.

– Почему ты решил, что она продавалась? Ольга стала женой Виктора, а не просто любовницей за деньги.

– Женой на словах, - кивает он, - Официального брака у них нет. Она надоест ему, и мы останемся ни с чем. Как я сейчас…

– Ты думаешь только о плохом, хватит проецировать такое на свою жизнь, Адриан. Мать сделал свой выбор. И она имела на это право. Она любит тебя, каким бы ты ни был, и в чем бы её не обвинял.

– Ладно, как-нибудь переживу, - прочищает горло Адриан, заканчивая сентиментальные отступления.
– Не маленький.

Конечно, не маленький, но во взрослом парне сидят обиды именно маленького ребенка.

 Я бы хотела как-то поддержать его, но вроде все, что могла-сказала. Каждый ребенок по-разному воспринимает разрыв родителей, случившийся по той или иной причине. Моя мама развелась с папой «по обоюдке», и сейчас у каждого новые отношения. Моему незрелому сознанию было непросто принимать чужого дядю, как члена семьи, но Слава оказался приятным мужчиной, вежливым и воспитанным, но главное – он любит маму и оберегает. И она счастлива, а что для меня может быть важнее? У папы тоже молодая жена, которая родила ему сына, я даже ходила к нему на день рождения – забавный карапуз, и мать у него очень приветливая, у нас с ней выстроились неплохие отношения. Так что, можно сказать, что у меня нет ни обиды, ни психологической детской травмы в связи с разводом родителей.

– Я, наверно, пойду тогда… - встаю со стула, поправляя складки на джинсовой юбке.

Адриан встает вслед за мной.

– Ты не загружайся сильно… - вздыхаю, ощущая непонятный груз на душе после разговора.
– Если что … Можешь позвонить.

Сама не знаю, почему предложила ему это. Думаю, он тоже в легком шоке. Я иду к выходу, но упираюсь в закрытую дверь.

– Открой, пожалуйста.

– Сейчас.

Адриан достает из кармана ключ, засовывает его в замок и медлит. Поднимает на меня уставшие глаза и просит хриплым шепотом:

– Не уходи.

– Что… - сердце замирает.

– Прошу тебя… - дергается его кадык, а умоляющий взгляд пронзает насквозь. – Останься.

– Нет, Адриан. Мне пора домой, - отвожу глаза в сторону, чтобы прийти в себя и не поддаваться его гипнозу.

Мужские пальцы быстро приподнимают мой подбородок, возвращая зрительный контакт.

– Посмотри на меня, Стеша, - он склоняет свой лоб на мой и с жарким дыханием шепчет мне в губы. – Видишь, как мне плохо? Когда ты рядом, мне становится намного лучше…

Я кожей чувствую, как он горит. В прямой смысле слова. Лоб – горячий, как утюг. Касаюсь ладонями его шеи – об неё можно обжечься. Теперь понятно почему глаза такие больные и красные.

– У тебя жар, Адриан, - не на шутку переживаю я.

Парень склоняет свою голову мне на плечо и вздыхает:

– Угу, всегда пламенею рядом с тобой, что поделать.

– Я серьезно, - обхватываю его лицо, оценивая состояние. – Нагулялся под ливнем, и вот пожалуйста…

– Спасибо, - слабо усмехается Адриан, обнимая меня. Чувствую, как обмякает его тело. Сил в ногах становится все меньше. – Не уходи, иначе я умру.

– Не умрешь.

Только не сейчас. Я усаживаю парня на стул, и проворачиваю ключ.

– Стеша… - протягивает он стоном, когда открываю дверь.

– Я в машину и обратно, - успокаиваю его и строго предупреждаю. – Жди меня и не смей отключаться.

Бегу до машины, чтобы взять сумку. У меня точно должны быть таблетки. Парацетамол отлично помогает мне при головной боли, и жар Адриана, думаю, собьет на ура.

Найдя необходимую коробочку с пилюлями, как доктор Айболит, я спешу обратно. Больной, не шелохнулся с места, услышав меня, он приоткрывает глаза и вял улыбается.

Набираю в стакан воду и протягиваю его Адриану вместе с таблеткой.

– Выпей, тебе полегчает.

Он забрасывает белое колесико в рот и в пару больших глотков осушает стакан.

– У меня есть пару яблок и печенье, - выкладываю из сумки то, что брала с собой на перекус в универе.
– Тебе нужно поесть, чтобы быстрее набраться сил.

Под струей воды ополаскиваю яблоко и даю Адриану. Тот морщится и вместе с фруктом притягивает меня за руку.

– Не хочу. Лучше ты иди сюда, заботливая моя, - усаживает на колени.

– Ах, я же тяжелая!

– Вообще не чувствую. – крепче обнимает меня.
– Сиди. Так гораздо лучше.

– А может ты притворяешься? – проверяю его лоб рукой. Горячий.

– Может, - усмехается он и в ответ кладет свою ладонь на мой лоб.

– А руки какие холодные у тебя… Отпусти меня, Адриан, тебе нужно прилечь и поспать. Я надеюсь, здесь есть какая-то мебель для этого, кровать?

– Есть диван в гостиной.

– Пойдем же, - встаю я и тяну его за руку.

– Полежишь со мной? – ставит условие парень, не желая двигаться с места.

– Конечно, нет.

– Не надейся, что я буду приставать, - остаются силы на шуточки.
– Я не в том состоянии.

– А ты в состоянии дойти до кровати самостоятельно, м? Чтоб я не тащила семидесятикилограммовую тушу на своих плечах?

– Вообще без проблем. И себя и тебя донесу, - Адриан подхватывает меня на руки, и я ахаю.

Не смотря на мои мольбы поставить меня на ноги, он упрямо несет меня в гостиную и аккуратно опускает на диван. Не долго думая, сам ложится рядом и прижимается ко мне – его жар мгновенно переходит ко мне.