Влюбись в меня, девочка!

– О боже… Ладно, ты меня не слышишь.

– Слышу, моя хорошая. Хватит жить страхами. Я готов съесть паука, чтобы ты забыла тот день, но понимаю, что это не реально. Это часть нашей истории, да, неприятная, болезненная, но… Я бы никогда не понял, каким придурком был и что ты нужна мне, если бы её не было.

Да, тот еще придурок. Но именно в такого я влюбилась. И люблю до сих пор.

– Жаль, я бы посмотрела на то, как ты ешь паука, - вздыхаю с сожалением.

– О, я даже не сомневаюсь. Тебе только дай волю меня помучить.

Я тихонько смеюсь в ответ и потом возвращаюсь к главному:

– Я постараюсь, Адриан. – ставлю свой голос на чашу любви. Против страхов.
– Будет сложно, но я постараюсь.

– Ты молодец… - одобрительно кивает он, поглаживая ладонью щеку.
– Все правильно. Ты знаешь, я чуть с ума не сошел, когда пришел домой – а тебя нет. Не единой твоей вещички… Кроме одной.

Он достает из кармана браслет, держит двумя пальцами за цепочку и, сузив глаза, уточняет:

– Мой подарок.

– Именно поэтому он и остался в твоей квартире.

– Логика в это есть, однако, - смягчается он и берет мою руку. – Наденешь обратно?

– Стоит ли?

– Тебе решать. Если что сможешь выбросить опять. А я опять принесу его обратно…

– Не смешно.

– Ни капельки. И? – ждет моего решения.

– Одень, пожалуйста. Мне не сподручно самой… - тихо соглашаюсь я.

– С удовольствием.

Он фиксирует застежку и целует запястье. Поднимается губами выше до локтевой впадины.

– Щекотно, - останавливаю его, держу руками его голову. Пальцы проходят сквозь его волосы и сами начинают играться с ними. Вспоминают, как это приятно.

Смотрю на его полуоткрытые губы и сглатываю. Адриан читает в моих глазах желание и склоняется ко мне. Я закрываю глаза и приоткрываю рот, вытягивая губы…

– Очень сексуально, - Адриан застывает в сантиметре от лица.

Растерянно хлопаю глазами, пока парень давится смешком. С досады стучу ладонью по мужской груди.

– Дурак… - успеваю выговорить я.

Адриан затыкает мне рот поцелуем. Берет свое, а я отдаю. Мне не жалко. И как я думала жить без этого? Когда плавлюсь в его сильных и одновременно нежных руках, как сыр на солнышке.

– Тук-тук, - дверь приоткрывается и в проеме появляется мамина голова. – Я извиняюсь…

Сразу отлипаем друг от друга. Я прочищаю горло и краснею пуще рака… Мама все видела, теперь не отмазаться.

– Раз все хорошо, - она заходит в комнату и шуршит пакетом с надписью «Детский мир». – Я задам только один вопрос. Кому предназначены детские вещи, которые принес твой молодой человек. – стреляет глазами вопросительно на мой живот. – Дочь, я чего-то не знаю?

Я удивленно таращусь на пакет, а потом на Адриана. Он что реально гулял по «Детскому миру»?

– Это… Эм… Моя школьная подруга родила недавно сына. Маша Петрова, может помнишь такую?

– Ну да. Помню…

– Вот, я попросила Адриана прикупить что-нибудь – заглянем к ней в гости на днях.

– А, ясно. Ну ладно, - облегченно выдыхает мама. - А то я уж подумала… Кхм, чайник уже вскипел. Пойдемте за стол. Нам есть о чем поговорить, неправда ли?

– Конечно, - обреченно киваю я.

– Мы сейчас…

– Жду.

Мама выходит, а я толкаю локтем в бок Адриана, который все это время любезно лыбился моей маме.

– Ну все. Ты попал, - констатирую факт я.

– Что ты имеешь в виду?

– Знакомство с мамой за семейным столом… Считай посвящение в женихи. Теперь не отвяжешься от меня просто так.

– Не угрожай, - усмехается он.
– Не страшно.

– Хотя… Раз ты додумался накупить детских вещей, то может я тебя недооцениваю.

– Ты постоянно это делаешь, - подкалывает на ходу.
– Но я рад, что ты приходишь к правильным выводам.

Я закатываю глаза, а Адриан подталкивает меня к выходу.

– Пошли уже, не будем заставлять будущую тещеньку долго ждать.

– Как ты назвал мою маму? – удивленно вскидываю брови.

– Все ты слышала, - ржет он.
– Топай уже…

Мне становится не смешно. Момент-то ответственный.

– Надеюсь, хватит ума не называть её так за столом? – умничаю.
– Если что её зовут Татьяна Викторовна.

– М-м, я разберусь, окей?

– Какой самоуверенный…

– Еще слово, - он шлепает меня по заднице, когда спускаемся по лестнице. Выходит слишком смащно и звучно. Готова прибить его чем-нибудь тяжелым. – Хватит трещать, все будет норм. Разрулим.

Я сглатываю миллион кипящих слов. И чего я паникую, честное слово? Разрулим? Пф-ф-ф… На раз-два. И не такое разруливали, правда на этот раз руль полностью на Адриане. Держись крепче, мой хороший.

Глава 50

На следующий день случилось невообразимое.

Когда я последний раз видела, как мама плачет? Никогда. Сегодня первый раз.

– Что такое, мам? Что с Милой? – переживаю еще сильнее, когда вижу бледное лицо матери и красные глаза.

Я поехала в больницу сразу, как только услышала мамин тревожный голос в динамике телефона. Мила попала в больницу – все, что я знаю, никаких подробностей.

– Моя дочь осталась без лица, - зажимает нос платком и трясет головой, до сих пор не веря в сказанное.

– Боже… Что? Мам?!

– Ожог на пол лица… Кто-то облил её серной кислотой. Её прекрасное личико превратилось в … Господи…

Меня саму начинает трясти.

– Я зайду? Как она?

– Ужасно. Она разбита. Не разговаривает… Ей больно, Стеша. Её нужна наша поддержка.

– Да, мам. Я понимаю. Держись…

Приоткрываю дверь палаты и бесшумно переступаю порог. Мила лежит на кровати. Я издалека вижу её лицо. Меня перетряхивает. Сжимаю кулаки, унимаю дрожь и иду к кровати.

Сестра лежит с закрытыми глазами, склонив голову на бок. Изувеченная кожа занимает половину лица и частично шею. Замечаю, как её веки и подрагивают – она не спит.

– Мила, это я… Стеша, - тихо говорю я, присаживаюсь на стул рядом с кроватью. – Кто это сделал?

Сестра приоткрывает здоровый глаз, с которого скатывается слеза и еле шевеля губами произносит: