Влюбить до нового года
Шрифт:
— В нем есть тайна, — как само собой разумеющееся ответил мужчина. — Этого достаточно.
— А я так не думаю! — не согласилась я с доводами, которые сама себе неоднократно говорила. — Что мы вообще о нем знаем? Он приехал из столицы ещё прошлой осенью, а ни с кем не завел близкой дружбы, зато успел разбить сердце не одной леди, и все равно продолжает привлекать внимание даунчерцев.
— Ох, вы еще так молоды и наивны…
— Нет! — как же я ненавидела, когда мне такое говорили. — То, что вы сейчас делаете, думаете, я не поняла? Не заметила, как вы пытаетесь перевести тему? Вы же приближенный самого короля и часто бываете в столице, а значит, вам наверняка что-то известно о графе.
— Известно, —
Он подмигнул мне и улыбнулся, привычно не замечая, что своими словами оскорбляет. В нашем обществе было принято не считаться с женщинами, нас не воспринимали серьезно, не давали работать в некоторых сферах, утверждая, будто это лишь мужское занятие, постоянно напоминали, что наш удел сидеть дома, растить детей и заботиться о муже.
И это всех устраивало! Подруги давно мечтали поскорее выйти замуж, а некоторые одноклассницы уже даже обзавелись детьми, и только я никогда не понимала такой несправедливости. И вместо того, чтобы согласиться на очередное навязанное папенькой замужество, сбежала в женский колледж учиться на педагога младших классов.
— Несправедливо!
— Что именно, леди Дориэлла?
— Всё! И я обязательно узнаю, что скрывает этот граф!
…а еще выиграю спор и влюблю его, чего бы мне это ни стоило!
— Доброй ночи, Элла!
Он стоял передо мной в расслабленной позе и не сводил потемневших глаз, а у меня лишь одна мысль стучала в голове набатом — бежать, бежать, бежать.
— Эля, — проникновенно прошептал граф, нависая надо мной несдвигаемой горой и преграждая путь к отступлению. — Разве я тебе совсем не нравлюсь?
— Дориэлла! — прошипела я, передергивая плечами от его приторных сокращений. — Не Эля и не Элла!
— Дора… Дори, моя Доренька, скажи, что противен тебе, и тогда я уйду.
— Противны! — ни на миг не задумалась, вжимаясь в стену, а он… эта самоуверенная загадка Даунчера, лишь улыбнулся, напоминая:
— А что ж у тебя дух перехватило, как ты меня увидела?
Стыд опалил щеки, признавая правоту графа, а взгляд волей-неволей вернулся к его оголенной груди.
— Это от омерзения! — заверила я. — И возмущения!
Для пущей убедительности ткнула пальчиком в его не до конца расстегнутую бежевую рубашку.
— Как вы посмели явиться в таком виде в обществе леди?!
— Леди, которая совсем не смущается и бесстыдно меня разглядывает? — граф озорно мне подмигнул и наклонился ещё ближе. — Элланька, а сейчас я буду совсем непристоен и наглым образом вас поцелую!
— Нет! — испуганно воскликнула я и закрыла ладонями губы. — Отпустите меня! Немедленно!
— Мне плохо без тебя, Эля, как ты не понимаешь.
Да… и в этом только моя вина.
— А так вам и надо! — победно сказала я, забывшись и отпустив руки. — Страдайте, так же, как страдали все те, кого вы бросили!
Ничуть не смутившись моих слов, этот, которого явно нисколько не мучила совесть, неожиданно накрыл мои губы, просто не давая возможности продолжить свою гневную тираду. Мою же слабую попытку вырваться даже не заметил, решительно захватывая в крепкие объятия и множа страстность поцелуя.
И, кажется, я начала понимать, что все в нем находят. Целовался граф восхитительно, так, что ноги слабли и кружилась голова, а еще… еще он был чертовски хорош!
Последняя мысль напугала настолько, что даже появились силы оттолкнуть мужчину. Он и сам, видимо, не ожидал этого, будучи уверенным в своей победе, в его темных глазах застыло удивление и что-то еще, чего я не смогла понять, мысленно браня саму себя. Зачем я только в это ввязалась? Не нужна мне такая любовь! Не нужна
любовь графа!— Лучше бы вы и дальше меня не замечали!
— Дориэлла, постой!
Однако я не обернулась, смахивая злые слезы. Лишь запершись в комнате, позволила себе разреветься в голос, с досадой вспоминая, как накануне Нового года прокралась к графу в дом.
Это и стало моей самой большой ошибкой…
Перед большим празднеством ворота его мрачного замка почти не закрывались, так как слуги вовсю готовились к предстоящему празднику, поэтому мне не составило труда проникнуть внутрь. В тот момент меня интересовало лишь одно — какие тайны хранит граф Райванский, и я уж точно не могла представить, чем для меня обернется та вылазка.
Я легко проскользнула в открытые двери, оказываясь в просторном холле. Здесь и там сновали слуги, приводя заросший пылью замок в порядок. Заранее продумав, что говорить, если буду кем-то поймана, я нашла свое самое старое и нелюбимое платье, стащила фартук нашей кухарки и сделала на голове неряшливый пучок, чтобы больше походить на слуг. Единственное, чего не учла — что у графа может быть свой собственный взгляд на униформу. Так его прислуга одевалась во все черное (словно ученицы монастырской школы!) и даже фартук у них был темно-серый. Однако, к моему счастью, на меня не обратили никакого внимания, благодаря чему мне удалось незаметно прошмыгнуть наверх.
К слову, создавалось такое впечатление, что слуги только к Новому году решили прибраться в замке — по углам паутина, старинные картины в толстом слое пыли, а настенные светильники словно годами не протирали! В общем, работы было непочатый край!
Что надо было делать, чтобы в такой упадок привести замок? В последний раз я была здесь совсем ещё маленькой, но хорошо помнила ярко освещенные залы, громкую музыку и толпы гостей. Пожилой лорд Гаарски умер в возрасте семидесяти лет, так и не заимев наследников, из-за чего замок стоял несколько лет без дела, а уже после из столицы вдруг приехал наш загадочный граф, который по документам ныне значился владельцем этого старинного места. За какие такие заслуги король выделил ему эту землю, никто не знал, поговаривая о том, что, возможно, он кровный родственник лорда Гаарски.
Еще одна история, покрытая тайной, которая быстро затихла под всплеском идеи обручить графа. Отцы юных леди славного Даунчера принялись сватать своих дочерей графу, не особо задумываясь о прошлом молчаливого знатного мужчины, а барышни только и рады.
Нервно мотнула головой, отгоняя раздражающие мысли. Ничего, мы от рождения упрямы и целеустремленны — влюбим, перевоспитаем и бросим!
«Да как ты его влюбишь, коль опыта в отношениях не имеешь?» — некстати всплыл в памяти насмешливый голосок Лизы.
— Не знаю как, но ни за что не отступлюсь!
С таким решительным настроем я повернула налево, где по идее должен был находиться кабинет графа. На удивление, дверь оказалась не заперта, и мелкий воришка, в смысле борец за справедливость, то бишь я, проникла в таинство графа.
— Знать бы еще только, что искать…
Перед тем, как сюда отправиться, я переговорила с брошенными девушками, которые, на мой взгляд, не особо-то и страдали. Графа вспоминали чуть ли не с восхищением, сетуя на то, что им уже никогда не вернуть проведённого с ним времени. Леди нисколько не винили его и не жалели о случившемся, а одна из них даже гордо заявила, что только благодаря графу женила на себе местного купца. Впрочем, меня мало волновали подробности их семейной жизни или рассказы других дам о неуловимом прекрасном графе Райванском. Вот только ничего таинственного или секретного ни одна из них не смогла мне поведать, разве что леди Шарлотта упомянула, что он любит просиживать вечера в кабинете и куда-то ездить на выходные.